Круг доступа ограничен

Подполковник задумался:

– Лучше всего, если вы вместо планирующегося банкета заглянете ко мне домой, и там мы без помех и лишних глаз все обсудим.

– Вы храните такие материалы дома? – удивился медик.

– А чего я должен бояться? – осклабился Айвазов, – весь этот Город один большой сейф. Причем гораздо более надежный, чем там… – Он неопределенно взмахнул рукой.

Полковник понимающе улыбнулся.

– Вы правы. Кстати, давайте прибавим шаг: я смотрю, что наши кураторы оказались не слишком стойкими!

Айвазов проследил его взгляд: толстячок-председатель согнулся в три погибели – его рвало. Несколько других штатских закрывали платками позеленевшие лица и отворачивались от представшего перед ними зрелища…

– Что-то мне это напоминает? – задумался Андрюха.

– Может старика, которого ты… того… – обратил в такое же состояние в свое первое посещение этого Города? Ну, помнишь, ты мне рассказывал? – помог ему я.

– А ведь точно, – прищурился мой друг, – выходит, тот старичок под действием минерала был? Вот это номер! Айше Рефатовна – а это не заразно?! – заволновался Подрывник.

Я с замиранием сердца понял, что и меня чрезвычайно волнует ответ – превращаться в неаппетитную, гм, кучу как-то не хотелось… Потом я вспомнил полурасплавленные пальцы, прилипшие к телефону, и меня опять затошнило. Видимо Подрывнику пришло в голову то же самое – его скрутило.

– Если честно, то я не знаю! – растерянно сказала Айше, глядя на наши побледневшие лица. – Хотя, – она задумалась, – все жители города, как правило, наутро ужасно слабы. Да вы же сами мне домой помогли дойти, ну помните, когда мы познакомились? – обратилась Айше к Андрюхе.

Я с изумлением уставился на слегка покрасневшего друга, (даже тошнота отпустила!), вот уж не ожидал от него такой заботы о людях – обычно Подрывник выглядел этаким снобом, делающим одолжение от общения с «простыми смертными», а излишняя чувствительность слабо вписывалась в образ холодного и чуточку циничного «хозяина жизни». По крайней мере, мне так показалось во время наших с ним последних встреч. Ну что ж: век живи – век учись!

– Да ладно вам! – заерзал Андрей, – нашли что вспоминать – когда это было-то? Ну, помог, и ладно. Вот лучше ответьте – не могут ли быть связаны друг с другом необходимость есть медь у горожан со свойствами этого минерала?

Айше беспомощно пожала плечами:

– Я не знаю, может и связаны как-то, но кто же нам скажет? Отец почти никогда дома о работе не говорил – так, иногда, обмолвится о чем-нибудь незначительном, и все. Мама… она вела домашнее хозяйство…

– Не понял, – бесцеремонно перебил ее мой приятель, – а вы-то что – не работали, не учились, с друзьями-приятелями не общались?

– Видите ли, Андрей Владимирович… – ошеломленная напором друга, Айше осторожно подбирала слова. – Здесь как-то не принято обсуждать такие вещи!

– Ладно! – Я с трудом взял себя в руки. – С этим все ясно – дело темное! Другое мне непонятно – связь прервалась в пятьдесят третьем году! Город же не в глухой тайге стоит! Учитывая то, что мы сюда приехали на метро, всего за несколько часов… то это – центральный регион! Неужели за шестьдесят лет никто не предпринял попытку добраться до ближайшего города? Их же в Московской области и прилегающих областях – как грязи!

– Предпринимались, конечно, еще как предпринимались! Но… – Айше замялась уже третий раз за наш короткий разговор. – Здесь какая-то аномальная зона… Словом, выйти отсюда невозможно!

– Это как? – осторожно спросил я. Перспектива застрять тут надолго, случись что с единственной веткой метро, меня не прельщала.

– Ну, в Город ведет подземный тоннель, – начала Айше, – по нему завозились и люди, и грузы. Станцию отправки грузов я не знаю, а пассажиры садились в поезд московского метро! Так вот – уже на следующий день после срыва графика поставок и обрыва связи, по этому тоннелю были посланы люди. Их целью было пешком дойти до исходного пункта. Но через пятнадцать-двадцать минут ходоки вышли из тоннеля, причем были удивлены не меньше провожающих. Выяснилось, что они никуда не сворачивали, но, тем не менее, вернулись назад! Попытку повторяли несколько раз! Я знаю об этом достоверно, так как там распоряжался мой отец. Он лично пытался пройти пять раз и каждый раз каким-то чудом разворачивался назад! Кроме как мистикой это явление не назовешь!

– А просто выйти или выехать из Города и добраться до Москвы не пробовали? – меня начало всерьез интересовать происходящее.

– Ничего из этого не получилось! Я знаю об этом совершенно точно, ведь именно отец возглавлял экспедицию. Что там у них произошло конкретно – не знаю, папа об этом почти не рассказывал. Какую-то информацию об этом походе я узнала только через много лет, от одного из выживших участников. Дело в том, что за границей обитаемой зоны простирается пустыня, на многие километры вокруг. Экспедиция пыталась достигнуть ее границ на грузовиках. Хотя некоторые из ученых предупреждали, что это бесполезно. Так вот: во время этого рейда с людьми стали происходить необъяснимые явления. Шептали, что появились какие-то призраки или привидения. В общем эдакая чушь. Отец был железным человеком и невзирая ни на что продолжал вести людей через пустыню. Потом у них закончилась вода и топливо. Обратный путь занял гораздо больше времени, да и вернуться удалось не всем. Сейчас выезд из города закрыт по всему периметру – повсюду колючая проволока, посты охраны, вышки с охранниками. Говорят, что, мол, есть какие-то «проводники», которые знают дорогу. Но лично я считаю, что это сказки, – ни разу не встречала хоть одного человека, кто вышел бы, а самое главное, вернулся из-за запретной зоны, – Айше говорила все тише и тише. Лицо ее как-то нехорошо осунулось и побледнело.

– Мать-перемать! – выругался Андрюха, заметив это, и метнулся к оседающей на стуле женщине. На ходу он вытащил из кармана пару монеток и заставил полуобморочную хозяйку проглотить это странное «лекарство». – Видишь, Леха, – обратился он ко мне, – они тут все квелые как сонные мухи – чуть силенки потратила, даже на разговор, и все – в отключке! Ты пойди пока – покури, что ли – я ее тут полечу… кое-какими дополнительными методами.

Я согласно кивнул и пошел на поиски туалета – надо было решить некоторые проблемы организма и заодно привести мысли в порядок. Короткий темный коридор закончился тупичком. Здесь было три двери. Исследование показало, что за той, что прямо, скрывался санузел. Дверь слева вела в спальню, а правая дверь оказалась запертой.

Нехорошо, конечно, но любопытство – это страшная вещь! Я приник к довольно внушительной (интересно, какого размера должен быть ключ?) замочной скважине и попытался заглянуть в комнату. Сначала ничего не было видно, но постепенно паза привыкли к полумраку, и я начал различать смутные очертания большого стола, который находился прямо напротив двери, какие-то то ли бумаги, то ли книги на нем. краешек кресла, старомодный абажур настольной лампы. Похоже, что это был кабинет. Вопрос только чей – Айше или кого-то из ее родителей? А может, мужа?! Вот же незадача – я даже не знаю – замужем она или нет. есть ли дети? И Подрывник, зараза, ничего не говорит – то ли сам не в курсе, то ли скрывает что? Стоп! Это уже паранойя – надо взять себя в руки, а то сейчас примерещится, что в кабинете кто-то есть!

В следующее мгновение мне натурально поплохело – словно в ответ на мои несколько нервные и суматошные мысли, в кабинете раздался пронзительный телефонный звонок. Ух, как я подпрыгнул! Окажись рядом тренер по легкой атлетике – не миновать бы приглашения попробовать свои силы в прыжках в высоту.

Из «залы» донесся приглушенный звук разговора – Айше слабым тихим голосом кому-то отвечала, после начала возражать и, наконец, послышался стук бросаемой на рычаги трубки. Кляня себя за некоторую нерешительность, (ну что делать – нападает иногда приступ интеллигентской застенчивости), я вернулся обратно в гостиную. Айше лежала на диване, а Подрывник вальяжно развалился на стуле возле нее.