Соломон Хук. Дилогия (СИ)

— Тайного Посланника по Особым Поручениям,— напустив на себя важный вид, прояснил ситуацию Соломон.— Так что, прошу любить и жаловать.

— Это дело следует отметить.

Спонтанное предложение Алекса ни у кого не вызвало возражений. Они отметили назначение. Потом отметили его еще раз, потом еще, еще и еще. Подобно черной молнии, лимузин мчался в ночи, светом фар выхватывая из тьмы все новые участки оставшегося до цели пути. После седьмого или восьмого тоста Алекс дал согласие возглавить Экономическую Разведку, и все трое принялись с усердием отмечать двойную удачу Мтомбы, предвидя скорый крах противника и собственную победу. Подвыпивший Аксель заметил, что не часто в один день столько дураков

попадается на крючок удочки неумелого рыбака по имени Мтомба.

* * *

Набравшийся накануне Аксель не помнил многого: ни куда они приехали, ни когда это произошло, ни как он сумел добраться до постели. Говоря проще, он вообще ничего не помнил. Тем не менее, утро встретило его пробивающимся сквозь плотные шторы ослепительно ярким солнечным лучом. Он нехотя перевернулся на другой бок. Кровать под ним пронзительно-жалобно скрипнула, окончательно выбивая остатки сна. Он понял, что заснуть больше не удастся, откинул одеяло в сторону и сел, изумленно оглядываясь по сторонам.

Воспоминания о прошедшем дне по капле просачивались в сознание. Первым делом он вспомнил, что здорово надрался накануне, но голова не болела, а от чрезмерного возлияния осталась только ледяная пустота в сознании. Эта форма похмелья изредка посещала его и, хотя и не сопровождалась иными болезненными ощущениями, справедливо причислялась К одной из самых неприятных категорий состояния организма, о котором сигнализировал и металлический привкус во рту.

Аксель стянул со спинки кресла в изголовье роскошный халат, даже не задумавшись над вопросом, откуда тот взялся. Он отправился на поиски необходимого сейчас лекарства, по опыту зная, что клин легче всего вышибается клином. Запахнув полы и сделав два шага к низкому столику у стены, он обнаружил, что некто неизвестный позаботился не только о халате. Воздав хвалу неизвестному, он отпил из граненой бутылки и вскоре почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы проявить интерес к окружающей обстановке.

Комната, в которой он находился, больше всего походила на просторный каземат с узкими окнами-бойницами, сводчатыми потолками, плавно переходящими в сложенные из гранитных блоков стены и крепкими дубовыми дверьми с бронзовым зарешеченным смотровым окошком наподобие тюремного. Хук понял, что находится внутри замка, цитадели либо чего-то похожего, чего давно уже не строят. Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Мтомба. Аксель как раз завершил повторный осмотр апартаментов, но ничего достойного внимания не обнаружил. Не произнеся ни слова, Оварунга опустился в кресло и кинул на стол кипу утренних газет.

Аксель отставил стакан и взял со стола внушительную стопу бумажных листов. Ему не пришлось утруждать себя поисками. Еще издали он заметил обведенные красным фломастером редакционные статьи и, расправив белоснежные полотнища на коленях, углубился в чтение.

«Сегодня утром президент и владелец компании «Вестерн Юнион Инкорпорейтед» Бьёрн Стенсен созвал пресс-конференцию и объявил о начале производства гиперпространственных приводов полного спектра грузоподъемностей без использования в конструкции редкоземельных элементов и, как следствие, по цене, не превышающей пятнадцати процентов нынешней».

Аксель откинул газету, скользнул по хмурому лицу Мтомбы мимолетным взглядом и перешел к следующей, где тоже имелась обведенная фломастером заметка.

«Паника на бирже! Через десять минут после проведенной Бьёрном Стенсеном пресс-конференции акции правительственных компаний аналогичного профиля упали на шестьдесят пунктов! Всеобщая паника привела к временному прекращению торгов, сколько продлится пауза, никто сказать не в состоянии! Эксперты предрекают скорый крах промышленности, поскольку до шестидесяти процентов мирового производства так или иначе задействовано в подрядных и субподрядных контрактах!»

Аксель откинул очередной лист в сторону. Здесь все понятно. Значит, Стенсен не врал, значит, ему действительно удалось добиться того, над чем безуспешно бились многие институты в течение десятков лет — создать дешевый гиперпространственный движок.

«Мы обратились за консультацией в Академию наук. Профессор Старк выразил полнейшее недоумение касательно принципов, заложенных в проект нового поколения гиперпространственных приводов, но предрек аналогичную судьбу и фирмам-производителям субсветовых двигателей, поскольку заложенные в них принципы аналогичны. Что же касается ядерных приводов, то, похоже, уже лет через пять их можно будет увидеть только в музеях».

Одну за другой он пробежал взглядом оставшиеся издания, но во всех размещалась стандартная информация, как и полагается при сенсации подобного масштаба. Он поднял взгляд на Мтомбу, и тот, наконец, заговорил:

— Везде одно и то же,— констатировал он.— В деловых кругах царит паника! Финансисты пребывают в растерянности! Эксперты в один голос твердят о грядущем крахе и резком падении уровня жизни населения!

Мтомба выразительно посмотрел на друга, словно именно его считал повинным в случившемся. В этот момент в дверь постучали.

— Войдите! — крикнули оба в один голос.

Дверь отворилась, и на пороге появился облаченный в такой же, как у Акселя, халат и шлепанцы на босу ногу Алекс. В правой руке он держал запотевшую бутыль виски и старательно прижимал ее попеременно ко лбу и вискам. Синие круги под глазами яснее слов говорили о его самочувствии. Он остановился на пороге, окинул друзей внимательным взглядом и хриплым голосом изрек:

— Не нравитесь вы мне… Какие-то вы мрачные… Плохо выглядите…

Парень явно пытался завязать беседу, но получалось это у него далеко не образцово. Мтомба с Хуком хмуро переглянулись. Выглядят они, видишь ли, плохо…

— В зеркало посмотрись,— огрызнулся Хук.

Мтомба мрачно оскалился: он тоже выглядел неважно и знал об этом. Блэкфилд болезненно поморщился. Что ж, как говорится — намек понял. Грубо, зато доходчиво. Алекс вздохнул, качнулся вперед, и ввалившееся в комнату тело потянуло за собой заплетающиеся ноги. Таким вот странным аллюром он просеменил к свободному креслу и, громко охнув, повалился на мягкое сидение.

— Голова болит? — участливо поинтересовался Аксель.

— Змей бородатый,— беззлобно ругнулся Алекс, отнимая от головы емкость.

— Ты неправильно применяешь микстуру. Содержимое следует принимать внутрь — через стекло не подействует,— терпеливо объяснил Сол допущенную слабоумным другом ошибку.

— Да я с этим и пришел,— откликнулся Блэкфилд, показывая, что Сол напрасно опасался — ситуация не столь безнадежна.— Одному-то нехорошо…

— Бродить по коридорам с такой, как у тебя, мордой нехорошо,— заметил Аксель, забирая из его рук бутыль. В два оборота пробка отделилась от горлышка, и янтарная жидкость потекла в высокие стаканы, весьма к месту подставленные Мтомбой.— Давайте-ка, приведем себя в порядок,— молвил Аксель, протягивая наполненные стаканы друзьям.

Морщась и вздрагивая, Алекс заставил себя выпить содержимое и, шумно выдохнув, откинулся на спинку кресла. Некоторое время страдалец сидел, закрыв глаза, потом веки его раздвинулись, и он окинул приятелей явно повеселевшим взглядом.

— Чем это вы тут без меня занимаетесь? — Ожившие глаза неуместно, словно инородные тела, смотрелись на серой отечной маске лица.

— Оклемался, родимый? — вопросом на вопрос ответил Аксель, передавая другу кипу принесенных Мтомбой газет.

Алекс взглянул на него вопросительно, но говорить ничего не стал, вовремя заметив помеченные фломастером статьи. Не задавая вопросов, он углубился в чтение. По мере того, как смысл текста доходил до него, выражение лица трансформировалось от глуповатой растерянности огорошенного неожиданным известием алкаша до трагической маски умудренного опытом мужа.