Испытательный срок

«Учитель...» — мысленно прошептал Маркулий.

И попытался представить себе Махвата Игнта.

И тут...

Словно молния сверкнула у него перед глазами. И Маркулий увидел — но не Махвата...

Чистый белый свет обрушился на Маркулия откуда-то сверху. Словно поток свежайшей воды, вымывающий все ненужное из мыслей, выносящий всю грязь из утомленной души. И в сиянии этого света Маркулий увидел лицо. Незнакомое лицо, ранее никогда им не виденное. Выражение его было почти такое же, как и выражение лица Максима Витальевича, каким его запомнил Маркулий. Но светлые глаза источали неимоверную силу и любовь, которой он никогда и ни от кого не видел. И сила эта необъяснимым образом проникла в душу Маркулия, заполнила ее всю, до самых краев, норовя выплеснуться наружу...

Маркулий открыл глаза и встал. Перед ним никого не было, он был в комнате совершенно один. Огненные стены и пол стремительно наливались светом и жаром. Маркулий уже чувствовал его через подошвы. Злобно вспыхнули колонны, опалив пламенем сухую кожу. Злобные языки огня выплеснулись в комнату...

— Нет! — громко и решительно произнес Маркулий.

И огонь утих. Словно испугался его голоса.

И тогда Маркулий понял, что здесь и сейчас нет уже над ним власти — ничьей, кроме той силы, что переполняла его душу. А силе этой нет равной во всех мирах.

Маркулий твердым шагом пересек комнату и подошел к двери. И огненные языки испуганно сжимались и прятались, когда он проходил мимо.

Маркулий чувствовал и знал, что сила эта — не его. Она принадлежит другому. А он — всего лишь проводник этой силы. Но никакого неудовольствия это знание ему не причиняло. Он просто был рад тому, что эта сила существует.

Маркулий вышел в зал и огляделся. Закрытые двери, пустота и тишина.

— Эй!.. — громко прокричал Маркулий. И голос его разнесся под сводами Огненного Дворца, эхом отразился от стен, заставил испуганно трепетать пламя.

— Э-ге-ге-ей!!! — заорал Маркулий во все горло. Он и сам удивился тому, откуда у него вдруг появился этот полный силы голос.

Распахнулась дверь, и в зал выскочили Колобок с Катей.

— Чего? — испуганно спросил Колобок. — Что случилось?

— Мы уходим, — заявил Маркулий.

Распахнулась еще одна дверь, и в зал, одеваясь на ходу, выскочил Коновалов.

— Ты чё орешь? Старый хрен!..

Но Коновалов запнулся, увидев взгляд Маркулия. И ничего больше спрашивать не стал.

— Вы что? Чего орете?.. — Голос Эллины — чистый и звонкий — звучал испуганно.

— Мы уходим, — повторил Маркулий.

— Куда это?! — спросила Эллина.

— В Срединный Мир, — заявил Маркулий.

— Вот еще! — Эллина нахмурилась. — Ты чё тут раскомандовался, а?..

— Уходим — значит уходим! — раздался голос Прыжка.

Все обернулись и посмотрели на него.

Прыжок стоял в дверях комнаты, неторопливо натягивая свою куртку. Рядом с ним стояла Мархаэоль Игнт. Лицо ее было словно выточено из камня. Ни один мускул не шелохнулся. И желтые глаза смотрели холодно и безжизненно.

— Я пойду с вами... — еле слышно прошептала она.

— Пошли, — согласился Прыжок.

Маркулий хотел было возразить, но вдруг понял, что действительно ничего страшного не произойдет. Сила, присутствующая сейчас в нем, этого просто не позволит.

— Пошли, — негромко повторил Маркулий и кивнул.

— А как мы уйдем-то?! — закричал Колобок. — Блокнота нет! Сгорел блокнот! Нет его!

— Что? — с легким недоумением спросил Маркулий.

Недоумение его было вызвано не этим происшествием, а тем, что присутствующие придают такое большое значение столь незначительному событию. Подумаешь — сгорел блокнот... Маркулий вдруг понял, что в предстоящем испытании блокнот этот не будет иметь никакого значения. Что освободить Срединный Мир можно и без него, что для победы (которой страстно вдруг возжелал Маркулий) это совсем не обязательно. Обязательно другое. Что именно, Маркулий пока еще толком не определил. Но труды Николая-летописца перестали вдруг иметь для него значение. Однако остальные восприняли происшествие совершенно иначе.

Коновалов вытаращил глаза, раскрыл рот и гаркнул:

— Сука!

Колобок промолчал.

— Ты что наделал?! Да я тебя!..

Еще бы миг — и Коновалов бросился бы на Колобка с кулаками. Если бы не Маркулий.

— Летописи не нужны, — уверенно произнес он.

— Кому не нужны? — заорал Коновалов. — Тебе не нужны? Да кто ты такой?!

— Мы совершенно спокойно вернемся в Срединный Мир и без них, — ответил Маркулий. — Через Остров.

— Вернемся? А потом? Потом что? — кричал Коновалов.

— Для выполнения нашей цели летописи не нужны, — сказал Маркулий.

— Какой цели? Ты, старый хрен! Какой такой нашей цели?! — Коновалов переключился на Маркулия. Словно ему было совершенно все равно, на ком сорвать злость.

— Уничтожение Черного Сердца, — спокойно ответил маг и пристально посмотрел на Коновалова. — Или у тебя иная цель?

Ничего особенного не сказал Маркулий. Но Коновалов сразу же сник. Словно взгляд Маркулия разом высосал у него всю злость, оставив после себя лишь странную растерянность.

— Ты чего, Юр? — спросил Прыжок. — Сам же видал, от этого блокнота одни, типа, проблемы. Нам едва крындец не настал из-за него. Да по мне, так и лучше, что нет его, на фиг! Обратно идем? Нормально типа! И чего?

Коновалов молчал. Молчали и Эллина с Колобком. Лишь Катя подошла к Маркулию и тихонько спросила:

— Мы правда сумеем вернуться?

Маркулий кивнул.

— А потом? — настаивала Катя. — Потом что?

— Я знаю, что надо делать, — уверенно заявил Маркулий. И в голосе его звучала такая сила, что никто не посмел ему возразить.