По прозвищу Стрелка (СИ)

Чеченка без утайки рассказала ему обо всем. Сталкер думал не долго.

— Садись, отвезу тебя туда, где тебя выслушают — и поймут! — решил он, сажая ее рядом с собой, на соседнее от водителя сиденье!

Позади себя Замира увидела еще троих таких же безликих сталкеров, которые молчали до самого конца поездки. Выдержка у парней была на уровне — даже Замире было душно в броневике, что же тогда испытывали эти люди в шлемах и экипировке? До определенного момента анонимность они нарушать не хотели или — не имели права.

Прибыв на базу, военный проводник сдал ее Стеценко, так и не сообщив девушке своего имени.

Историю Мадуевой подполковник слушал с очень хмурым видом. Впрочем, невесел он был из-за того, с какой легкостью Замира попала на режимный объект.

— Короче, есть у вас, девушка, два выхода, — выдал он, наконец, резюме, — Первый — это безболезненная и быстрая смерть, потому что, перебравшись через забор, вы уже поставили себя вне закона! И есть второй… Мы — наша организация совместно с правительством и Институтом Исследования Зоны — оплачиваем лечение вашего отца, находим артефакт, нанимаем врачей, если нужно — но вы будете должны отработать все это полной программе!

И увидев, каким резким взглядом отреагировала на это гордая чеченская девушка, поспешил добавить:

— Отрабатывать — это заключить долгосрочный контракт с нашей организацией. В рядах ВПС вы находитесь на контрактной службе не меньше года или — пока не вернете свой займ. А вы его можете вернуть очень быстро, поверьте!

Замира, не колеблясь ни минуты, согласилась и уже через неделю смогла поговорить с отцом по спутниковому телефону, скупо сообщив ему, что нашла очень хорошую работу в охране. То, что она будет оберегать ученых, успокоило и его, и младшего брата, тем более, что Замира обещала регулярно звонить.

Девушка очень серьезно подошла к работе и прилежно взялась за учебу. Тем более что какой-то багаж знаний у нее уже имелся, а ВПС был просто кладезем информации! Стеценко лично контролировал ее обучение, подготавливал к некоей операции, о деталях которой не знал никто. Замира впитывала знания как губка. Стрелка обратила внимание на это. Такие черты характера, как добросовестность, прилежность и целеустремленность Замиры внушали огромное уважение наравне с искренней верой молодой чеченки.

Сдружились девушки еще сильнее, когда первый раз вместе попали на стрельбище и у них появился азарт соревнования. Впрочем, Волкова с Мадуевой и без любви к снайперскому делу нашли бы общий язык. Хотя бы из-за здорового образа жизни, который активно поддерживали.

— Мне подполковник сказал, что ты здесь, — с улыбкой сказала Замира. У нее был легкий акцент, но он никогда Яну не напрягал.

— Это он сказал зайти? — Стрелка отбросила ненужные наручники.

— Он знал, что я пойду, дал ключи и сказал, что ты здесь. И что ты голодна.

Замира протянула ей пакет.

— Думаю, разберешься, — сказала она, — Извини, но посидеть с тобой не могу, я сейчас в рейде с тридцать пятым бортом. Каких-то ученых прикрываем, уже за сегодня ползоны объехали.

— А у меня, наверное, завтра рейд будет, — сказала Яна и закусила губу, — И не исключено, что последний!

— Ничего не последний! Ты это брось! — заволновалась Замира. Когда она волновалась или нервничал, то акцент ее становился сильнее, — Ты просто запуталась! Все будет хорошо, ясно?

— Да, Замира, ясно, — улыбнулась Стрелка, — Я им все равно накостыляю!

— Конечно, накостыляешь! — улыбнулась чеченка и встала, — Я пойду. Не опуская руки, сестра! Я с тобой, ко мне всегда обращаться можешь!

Подруги попрощались, и у Яны почему-то совершенно пропало боевое настроение. После визита подруги что-то перевернулось в ее душе, она вдруг поняла, что ей не придется ни с кем драться, и все решится само собой. Талисман матери даже на расстоянии поддерживал ее, и Яна это чувствовала. Он возвращался, у Стеценко ничего не вышло — частичка Монолита за 19 лет полностью настроилась на Яну Волкову.

Вскипятив воду в электрическом чайнике и быстро поужинав, Яна махнула на все рукой, решив просто лечь спать. Приняв душ, который находился в «номере», и еще раз убедившись, что дверь открыта и ее никто не держит, девушка забралась под одеяло с полной уверенностью в том, что среди ночи ее не поднимут.

Проснулась Волкова в пять утра без помощи будильника и даже безо всякой внутренней установки. Нет, она просто хорошо выспалась и была готова к любым неожиданностям.

Как оказалось в дальнейшем, столь ранний подъем позволил ей собраться, сделать каждодневную зарядку из отжиманий, «пистолетика» и пресса, и привести себя в порядок. Требовательно постучавшему Стеценко Яна сама открыла дверь уже облаченная в форму. Девушке понравилось выражение его лица — подполковник не ожидал этого.

— Работает Монолит-то? — ухмыльнулась она, уже зная ответ.

С невозмутимым видом Стеценко протянул ей кулон. Яна одела его, сразу ощутив знакомое тепло и успокоившись. Хотя отлично знала и понимала, что становиться рабом вещей, в данный момент этого маленького камешка. «Нужно пересмотреть этот вопрос», — промелькнула у нее мысль, которую она сразу спрятала подальше, чтобы не отвлекаться с настоящий момент.

— Не работает. Это может и не Монолит. Надо было сразу тебя с собой брать — проверили бы на месте! — проговорил он, с подозрением оглядывая комнату, — Выспалась?

— Так точно, — ответила Стрелка, — Что дальше?

— Пройдем, — почему-то спрятав глаза, сказал военный. И протиснулся в комнату, так как Яна дверь полностью не отворила.

Девушка с недоумением посмотрела на широкую спину военного и пошла за ним, присела напротив него на бывшую кровать Замиры, которая тоже была ровно застелена и ничем не отличалась от Яныной.

— Место, куда мы отправимся, очень странное и очень… м-м… серьезное, — сказал Стеценко, не спуская с Яны глаз, — Ты можешь существенно помочь нам, Волкова, если пойдешь с нами.

— У меня что, есть выбор? — воскликнула девушка.

— Да. На этот раз он есть, — тихо сказал подполковник, — Никто не будет тебя заставлять делать это. И угрожать расправой тоже. В этой операции вообще участвуют только добровольцы.

Яна притихла. Это было очень серьезно.

— Что же там такого сложного? Там опасно? — спросила она.

— Да, опасно, хотя нет мутантов и никто не стреляет в спину. Опасны там именно аномалии. Это лабиринт аномалий. Во всяком случае, на экране детектора выглядит именно так — одно большое кипящее озеро.

Но там есть тропинка. Очень узкая. Негодяй смог по ней пройти. Я думаю, что и ты сможешь провести моих бойцов. Опасность заключается в том, ЧТО может ждать на ее конце.

— Значит, там что-то или кто-то есть, и я пойду не одна? — удивилась Яна еще больше.

— Нет, конечно, — Стеценко мотнул головой, — Это самая сложная операция в каких мне приходилось участвовать. Если у нас все получится, то есть шанс навсегда избавиться от Зоны или остановить ее рост!

— Ничего себе! — изумилась Яна, внезапно ощущая внутренний холод.

— Да, именно так. Это шанс всего человечества! — немного напыщенно сказал подполковник.

— Я иду. Конечно. Почему бы и нет? — Яна колебалась недолго, взвесив все, что могла получить после этого или потерять из-за отказа. В любом случае выходило, что теряет она больше.

Стеценко поднялся и протянул ей руку.

— Я не сомневался в тебе, Волкова!

Вертолет летел очень низко. Перед вылетом Стеценко надел на Яну наушники и посадил рядом с пилотом.

— Будешь подсказывать! — прокомментировал он свои действия.

Яна кивнула. А так как больше ничего добавлено не было, отвернулась.

Каких-то полчаса назад они вылетели со своей базы, что располагалась недалеко от белорусских Боровичей, и поднялись на высоту километра в четыре, чтобы оградить себя от возможного нападения, а потом прибыли в Дитятки, где их ждали два вертолета. Теперь, помимо головного 24-го «мишки», в операции принимало участие еще два борта, в каждом из которых было по четыре военных сталкера и четыре спецназовца. Операцией руководил лично Стеценко, занявший место в том вертолете, где находилась Яна.