Город Желтой Черепахи

Я кивнул.

— Сам понимаешь, я транспортник, извозчик, как нас называют, и маршрутов не выбираю — куда пошлют, туда и лечу, мне в общем-то все равно. Но это направление меня не порадовало: у каждого извозчика есть свои любимые грузы, трассы и районы. Еще меньше меня обрадовало известие о том, что на Нелыси сейчас живет и работает Отшельник. О панцироносцах ты не слышал, но об Отшельниках, по-моему, знать должен.

Я снова кивнул. Об Отшельниках — людях, по тем или иным причинам покинувшим Большой Мир, я, конечно, слышал. Тема эта неоднократно обсуждалась даже на Большом Совете, и хотя каждый раз возникали бурные споры, решение Совета оставалось неизменным: если человек стремится к одиночеству, не следует ему мешать. Вероятно, решение это было правильным, потому что большинство Отшельников рано или поздно возвращались к людям.

— Корнель Уоттер обосновался на Нелыси лет восемь назад, и у меня не было ни малейшего желания нарушать его одиночество. Я намекнул об этом в Управлении, но меня успокоили, сказав, что о предстоящем визите Отшельник предупрежден и возражений не имеет. Мне только необходимо взять для него кое-какие приборы и материалы. Если у меня есть желание, я могу ознакомиться со списком предметов, запрошенных К. Уоттером, если же такового не имеется, мне следует грузить «Незабудку» и отправляться на Нелысь.

Отшельники иногда сами прилетают за необходимой аппаратурой, и просьбы их обычно удовлетворяют, к тому же Бюро доставки уже запаковало все заказанное Уоттером в контейнеры и, значит, ничего особенного там быть не могло. Я переправил груз на «Незабудку» и стартовал на Нелысь.

Звездный Волк замолчал, уставившись в видеостену.

Я не узнавал своего друга. Начать хотя бы с того, что, долетев на обратном пути до Луны, он связался со мной, перед тем как лечь в пятичасовой карантин, и попросил встретить его на Земле. Уже это было ни на что не похоже — Рэд обожал неожиданности и норовил сваливаться на своих друзей и знакомых как снег на голову. К тому же встречающих и провожающих он терпеть не мог.

Внешне он, правда, почти не изменился, разве что с лица сошел загар и резче стали морщины, идущие от крыльев носа к углам рта, но было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. Казалось, он напряжен и растерян одновременно, словно что-то, с чем он справиться не в силах, гложет его изнутри. Впрочем, я не припомню задачи или ситуации, с которой Звездный Волк не справился бы.

Одно то, что, встретившись со мной в Космопорте, он категорически отказался от каких бы то ни было мероприятий, заявив, что хочет посидеть в тихом месте и надеется получить от меня дельный совет, было событием из ряда вон выходящим. Посидеть в тихом местечке! И это предлагает он, который от таких мест всю жизнь шарахался, как гроссмейстер от компьютера, и любое самое тихое место превращал в шумное! Да еще хочет получить совет, ха-ха! Я был свидетелем тому, как он охотно дает советы другим, но не слышал, чтобы сам он пользовался когда-нибудь чужими.

Наконец, что за девушку привез с собой Звездный Волк? Ради нее он прервал рассказ и попросил заменить свою любимую «бодрящую» светозапись «успокаивающей», а это говорит о многом. Раньше он подобную светопись не выносил, утверждая, что она годится только для слабонервных. Но Рэд — Ромка Стамов, позднее Роман Эдуардович, а еще позднее Звездный Волк — никогда не любил слабонервных, уверяя, что нервы в наш век — привилегия художников и композиторов.

Девушка была симпатичная — слов нет, и неудивительно, что, встретив ее, Звездный Волк изменил своей привычке заводить романы исключительно на Земле. Более того, она была не просто симпатичной, а красивой, и эта красота почему-то меня тревожила. Впрочем, настоящая красота и должна поражать.

Я взглянул на Гастель, молчаливо сидящую в кресле в противоположном углу комнаты и задумчиво потягивающую через соломинку фруктовый коктейль. Казалось, она забыла о нас, целиком занятая своими мыслями.

— Итак, я аккуратно посадил корабль на приготовленную площадку и стал ждать Уоттера, — продолжал Звездный Волк. — Минут через тридцать из-за песчаных барханов выполз неуклюжий, похожий на гигантскую черепаху вездеход и начал неслышно подкрадываться к «Незабудке».

Корнель Уоттер оказался высоким человеком лет пятидесяти, с могучим подбородком и темными бархатными глазами. Крепко пожав мне руку, он осведомился о том, как проходил полет, и предложил отправиться прямо на Базу, отложив разгрузку «Незабудки» на завтра. Мне не хотелось задерживаться на Нелыси, но я согласился. Я подумал, что, вероятно, Уоттеру будет приятно посидеть и поболтать со мной — все же он восемь лет живого человека не видел.

Пока вездеход медленно полз по рыжим барханам, Уоттер сообщил, что запасы жира панцироносцев сохранились великолепно и можно хоть завтра начать их погрузку. Он расспросил меня о Земле, хотя, как выяснилось, обо всех важных событиях был великолепно осведомлен благодаря передачам Всеобщего Информатора. Бодро начавшаяся беседа стала постепенно угасать, словно у Уоттера кончился завод, и, когда вдалеке показалось здание Базы, он совсем замолчал.

База, как я и ожидал, оказалась стандартным модулем из пяти этажей, рассчитанным на тридцать человек, этакая двояковыпуклая линза, опирающаяся на обод, плавно переходящий в восемь опорных колонн. Уоттер загнал вездеход по опустившемуся пандусу в ангар на первом этаже и пригласил меня в кают-компанию. Он старательно играл роль гостеприимного хозяина, но у него это выходило из рук вон плохо.

Мы поднимались по лестнице в жилой этаж, когда Уоттер сказал: «Вероятно, кое-что на Базе покажется тебе странным, но ты не удивляйся».

Фраза была непонятная. Впрочем, иного я от Отшельника и не ожидал и хотел уже ответить, что меня вообще трудно чем-либо удивить, но в этот момент мы подошли к кают-компании. Уоттер распахнул передо мной дверь, из комнаты донесся смех.

Я шагнул вперед и очутился в шумной компании, состоящей из шести женщин и пяти мужчин.

При моем появлении смех стих, из-за длинного стола поднялся стройный мужчина с лицом юного бога и провозгласил: «Пожирателю пространства, Топтателю космических дорог и Асу скоростных перевозок, именуемому Звездным Волком, ура!»

Все поднялись со стульев и хором закричали «Ура!».

Я опешил, попятился и тут же услышал шепот Уоттера: «Я ведь предупреждал тебя!» — и увидел его лукавый глаз. Делать было нечего, и, шагнув вперед, я громко поприветствовал всех присутствующих, пожелав им интересной работы, счастливой жизни и приятного аппетита.

Уоттер выступил из-за моей спины: «Вот и отлично! Официальная часть закончилась, можно садиться за стол».

Усадив меня в торце стола, сам он так стремительно направился к противоположному, что я не успел ничего спросить и сказать.

Разговоры, прерванные нашим появлением, возобновились. Я хотел прислушаться к ним, но ближайшие соседи засыпали меня вопросами о Земле, о полете, они подкладывали мне свежий салат, выращенный в местной оранжерее, угощали фирменным соусом, который готовят только на Нелыси, подливали синтезированные здешним агрегатом питания соки.

Девушка, сидящая по правую руку от меня и назвавшаяся Стиной, щебетала о протозондах, которые я должен был привезти для продолжения и успешного завершения ее работы, а мужчина слева, отрекомендовавшийся Виктором Савиным, убеждал помочь ему развернуть запасные энергоблоки, сетуя на то, что все сотрудники Базы — чересчур занятые люди.

Звездный Волк вздохнул, взял со столика диктофон и принялся крутить его в руках.

— Я был настолько удивлен этой компанией, что сначала подумал, уж не ошибся ли ненароком планетой, но окружающие с определенностью говорили, что это Нелысь. Потом я подумал, что, возможно, ошибся временем, — пилоты Дальнего Космоса любят пошутить на этот счет, и порой их шутки сильно смахивают на правду. Но меня здесь ждали — значит, и со временем все было в порядке. Тогда я предположил, что раззявы из Управления просто забыли мне сообщить, что Отшельник расстался с одиночеством и исследования на Нелыси ведет экспедиционная группа. Версия не такая уж дикая, если учесть, что порядка в нашем Управлении не было с момента его основания.