Иван Мореход (СИ)

Очень скоро впереди раздались крики, женский визг и смех. Завернув за угол и дойдя до открытых ворот, Иван заглянул внутрь и стал свидетелем неприглядного зрелища. Очевидно, большая группа испанских солдат ворвалась в богатый дом и занялась привычным на войне делом -- грабежом. Но кое-что выпадало из общей картины. На воротах раскачивались шестеро повешенных арабов, а несколько мужчин и женщин европейской внешности повалили на землю какого-то толстого араба, сорвали с него одежду и пытались насадить его на копье. Неподалеку стояла большая группа европейцев в лохмотьях, причем некоторые имели крайне изможденный вид. Но все с интересом наблюдали за происходящим, отпуская едкие реплики и подбадривая добровольных палачей. Правда, с непривычки у них получалось плохо. Жертва орала благим матом и пыталась вырваться, а палачи-неумехи злились, и то пинали араба ногами, то снова пытались осуществить задуманное. Рядом стояли испанские солдаты и смеялись, даже не пытаясь вмешиваться. Тут Ивана заметили и окликнули по-испански, схватившись за оружие, но он ответил на французском.

-- Доброе утро, месье! Прошу прощения, но я не знаю вашего языка. Не говорит ли кто-нибудь из вас на французском, или итальянском?

Он начал повторять эту же фразу по-итальянски, но закончить не успел. Испанцы удивились, и один ему ответил на французском.

-- Доброе утро, месье! Вы -- француз?! Но что Вы делаете среди этих варваров?!

-- О-о-о, это долгая и печальная история, месье! Разрешите представиться -- Анри де Монтеспан, негоциант из Марселя. Эти мерзавцы захватили наш корабль четыре месяца назад. Меня не тронули, так как надеялись получить хороший выкуп, а вот матросов продали в рабство, поскольку никто за них ничего платить не будет. Я уже и не надеялся, но тут, хвала Господу, появились вы. Когда началась стрельба, поднялась паника, и я смог сбежать. А что здесь происходит?

-- Воздастся каждому по делам его, месье де Монтеспан! Это дом работорговца. Надсмотрщиков мы повесили сами, а хозяина отдали этим несчастным, которые чудом выжили. Вот сейчас и посмотрим, как поможет ему Аллах...

Увы, Аллах не помог правоверному. Очевидно, не счел нужным. Хоть и не совсем так, как следует -- араб умер в ходе выполнения экзекуции еще до ее завершения, но с грехом пополам все же удалось довести дело до конца. После чего все вернулись к прерванному занятию -- грабежу. А пограбить здесь явно было чего. Ивану тоже предложили принять участие в этом увлекательном деле, но он извинился, и сославшись на необходимость увидеться с командиром десанта, попросил проводить его. Поскольку располагает важными сведениями, которые должен сообщить лично. Командир отряда испанцев был опытным служакой, поэтому сразу выделил Ивану двух сопровождающих, велев отвести его к генералу Ковальчуку. Иван внешне не подал виду, но обрадовался, услышав славянскую фамилию. Неужели, генерал из запорожцев?! Ведь там такая фамилия очень распространена. Но лучше не торопиться с выводами. Только настоял на том, чтобы скрыть свое лицо платком. Не нужно, чтобы там его видели посторонние. Испанец удивился, но ничего не сказал, лишь глянув на Ивана долгим задумчивым взглядом. Скорее всего, принял его за французского шпиона, а рассказ о попадании в плен -- всего лишь версией для широкой публики. Ну и ладно...

В сопровождении двух испанских солдат, один из которых вполне сносно объяснялся на французском, Иван прошел почти до центра города, и вскоре оказался перед дворцом алжирского дея. По пути он наблюдал картины, к которым уже привык, и которые вполне укладывались в современное понятие "взятие города". Разрушения были, и местами весьма значительные, но имели ярко выраженный точечный характер -- соседние здания не пострадали. Очевидно, точность бомбардировки с воздуха была ювелирной, а мощность сбрасываемых с "Магеллана" бомб многократно превосходила то, что применялось на сегодняшний день в артиллерии. Но что Ивана больше всего удивило, основную массу десанта составляли испанские солдаты. Тринидадцев он впервые увидел лишь перед дворцом дея. Своим внешним видом они резко отличались от испанцев -- все в странной форме грязно-желтого цвета с бурыми пятнами, в матовых металлических шлемах такого же цвета и в мягких кирасах. Но вооружены одинаково с испанцами какими-то необычными ружьями. На его штуцер вообще не похоже. Калибр гораздо меньше, и какая-то рукоятка сбоку торчит. Скорее всего, это знаменитые нарезные карабины "Меркель", выпущенные в Русской Америке под так называемый "унитарный патрон". А это значит, что тринидадцы вооружили своим оружием испанскую армию. С одной стороны понятно, чтобы усилить боевые возможности своего союзника. А вот с другой -- очень похоже, чтобы поставить этого союзника в зависимое положение. Ведь производить эти самые унитарные патроны испанцы, скорее всего, не смогут. И будут целиком и полностью зависеть от поставок из Русской Америки. А если только эти поставки прекратятся, то прекрасные дальнобойные скорострельные "Меркели" превратятся в дорогостоящие дубины, поскольку заряжать их так же, как старые дульнозарядные ружья, нельзя. Что ни говори, а ход очень умный. Лишний раз напомнить королю Испании Хуану III, кому он обязан своей короной. И что будет, если у него вдруг возникнут грешные мысли избавиться от своих благодетелей. Людовик XIV, который Король Солнце в соседней Франции, тут же может воспользоваться ситуацией. А про повелителя правоверных из Османской империи Мехмеда IV и говорить нечего. Это, как говорится, крупные хищники. Но есть еще и падальщики вроде всяких генуэзцев, неаполитанцев, сардинцев и англичан. Сами по себе они для Испании не опасны, но если в дело вступит Король Солнце, или повелитель правоверных, то с этими европейскими шакалами тоже придется считаться.

Удивил также национальный состав тринидадских солдат, который оказался довольно пестрым. Здесь были какие-то дикари с кожей красноватого оттенка. Очевидно -- индейцы, о которых говорил атаман. Были полукровки, а также европейцы. Скорее всего -- испанцы Нового Света. Эти общались между собой на испанском, иногда переходя на русский, когда надо было обратиться к другой национальной группе, у которой были вполне славянские физиономии, и которые объяснялись между собой на вполне привычном ему русском языке. И те, и другие с интересом поглядывали на Ивана. Испанского он не знал, но доносившиеся реплики на русском звучали для него музыкой. И пока пошли докладывать начальству, с интересом слушал, не выдавая свое знание языка.

-- А это что за арап? Важный пленный, что ли, раз его сюда привели?

-- Не-е... Скорее -- лазутчик. Ты глянь -- морду тряпкой закрыл, чтобы не узнали. Да и идет по своей воле, а не силком тянут.

-- А чего тогда одет, как басурман?

-- Вот дурень, а как же ему еще одеваться?! Если надобно на здешнего арапа походить?

Обсуждение персоны Ивана прервало появление молодого человека в такой же пятнистой форме. Очевидно, офицера, хотя чем его форма отличалась от рядовых солдат, Иван так и не понял. Разве что ружья при нем нет. Но ведь не этим же? Судя по внешности -- европеец. И судя по манерам, похоже, что из аристократов. Вместе с ним вышли еще двое в такой же форме, про которых в народе говорят -- мордовороты. Но эти обладали поистине славянскими мордами, в чем не было никаких сомнений. Не проронив ни слова, они тут же подозрительно оглядели Ивана с головы до ног и внимательно наблюдали за ним все время, пока офицер выяснял что-то у испанских солдат, доставивших "француза". Разговор шел на испанском, поэтому ничего, кроме своего вымышленного имени, Иван не понял. Но вот испанцы попрощались, и пожелав ему удачи, направились обратно, а офицер поднес правую руку ладонью к шлему и обратился на хорошем французском.