Сборник рассказов «Зов Припяти»

Последний раз, примерно месяц назад, Скоморох уходил в Зону с Топтуном, опытным сталкером. Шли они в сторону Рыжего леса, да, видать, не дошли. Топтун вернулся один, без хабара и сказал, что Скоморох отстал от него в лесу, когда они нарвались на собачью стаю. Топтуну поверили, так как никаких причин врать у него не было. Выпили, конечно, за Скоморошью добрую память. И забыли. А вчера ранним утром Скоморох ввалился в бар с полным мешком артефактов. Загнал их бармену-скупщику не торгуясь и ушел. Ни с кем не разговаривал, ничего не рассказал. Даже не поел. Самое главное то, что продал он абсолютно ВСЕ. И амуницию, и детектор аномалий, и винтовку. Только складной нож оставил. Вот оно как! Значит домой Скоморох пошел. Молодец! Пастух даже позавидовал ему. Вот он, оказывается, где был – на ферме работал. Дела!..

- За мазью, говоришь, идешь, Фомич? А куда? За Кордон чтоль?

Дед благодушно рассмеялся, показывая ровные белые зубы:

- Зачем за кордон? К соседу я иду. Километров пять топать.

- Сосед тоже? Председатель? – Почему-то сталкеру показалось, что дед сейчас ответит утвердительно и начнет рассказывать про еще один совхоз. Какой-нибудь овечий или птичий. Но Пастух ошибался.

- Не-е-ет. – Снова рассмеялся дед. - Никакой он не председатель. Просто человек хороший, Федосом Николаичем звать. Хутор у него свой, на окраине желтого леса. Он мне Саньку-то и посоветовал. Подобрал он его порватого зверьем на опушке. Ну подлечил хорошенько, народными способами, знахарь он. И мне привел, на откорм, так сказать. А Санька еще и рукастым оказался. Как на ноги встал, так сразу: «Чего, Фомич, подсобить по хозяйству?». Вот и сгодился. К Федосу я иду, ага. Что-то мы заговорились с тобой, парень, а как величать тебя и не знаю.

- Пастух. – По привычке произнес сталкер, потом осекся. – Паша.

- А чего ж пастухом-то прозвали?

- Деревенский я. До Зоны пастухом работал, потом подался вот. На вольные хлеба… - Пастуха никто не расспрашивал про личную жизнь и поэтому он немного смутился. – Думал, что денег подзаработаю. А оказалось, что плохо тут. Не мое это. Я к другой свободе привык. А не к этой… Отстань, дед…

- Да я и не пристаю, не губься. Понимаю… Я ж поэтому и в город не поехал, после аварии энтой. Сам всю жизнь на земле, не могу в городе долго жить. Давай ужинать чтоли? Заговорились мы.

- Извиняй, Фомич. Нечего. Полбуханки хлеба осталось на утро, а больше нету. Не рассчитал немного перед выходом. – Пастуху было даже немного стыдно перед дедом: вроде гость, а угостить нечем.

- Давай, режь хлебушек. У меня сальца запасено – Федосу гостинец. Ну да ничего, чай не обеднеет. Лучок вот тоже… соль… ах, перчику забыл прихватить, ну да кабы знал…

Пастух нарезал хлеб, подал старику. Тот достал из-за голенища своих резиновых сапог кривой нож, обтер его о штанину и начал нарезать сало.

- Чичас поужинаем, Пафнутий, и на боковую. Ни свет, ни заря вставать, чтоб к восходу до Федоса дойти. А еще обратно. Как там Минька… Ты кушай, Паша, не красней. Баш на баш: ты – хлеб, я – сало. Все по-честному, не совестись.

Пастух ел молча. Он уже давно забыл про свою подозрительность. Бедный дед. Четверть века здесь живет, на руинах прошлого. И руки не сложил. Хозяйничает, председательствует в разрушенном совхозе. Побольше б в Зоне таких председателей, может и подобрела бы она.

Фомич стряхнул с бороды крошки:

- Ложись, Паша, спать. Я покараулю, потом тебя разбужу. Бессонница у меня, часа через три спать захочу – сменишь. Давай, я пока по нужде схожу.

Пастух проснулся, когда солнце уже показалось за горизонтом. Дождь кончился, только вязкая грязь напоминала о ночной буре, а на небе не было ни облачка. Благодать! Пастух довольно потянулся. И вдруг вспомнил – а где дед Фомич? Он, вроде как караулить оставался, разбудить обещал. Сталкер обвел взглядом сарай. Может ему вчера, от усталости, почудился этот странный дед? Или Зона наваждение напустила? Говорят, такое случается. Да вроде нет. Вон и лучок на чурбачке, заменявшем вчера стол, лежит. И пара ломтей черного хлеба с аккуратными ломтиками сала. Не почудилось, значит. А где дед?

Сталкер вскочил – где автомат!? Где контейнер с артефактами?! Вот они. Лежат, прикрытые какой-то дерюгой. Все нормально, не воришкой дед оказался. Пожалел, видимо его, не стал будить. Досидел до утра и пошел своей дорогой, к Федосу Николаевичу. Добрый путь тебе, Фомич. Пастух мысленно поблагодарил странного деда и, с удивлением вспоминая вчерашний разговор, начал собирать вещи. До бара еще топать и топать, а молодой организм уже начал требовать калорий.

Сборы заняли не больше минуты – пристегнуть к автомату пустой магазин, закинуть за плечо контейнер и готово. Сунул в карман остатки вчерашнего ужина – перекусить по дороге, окинул прощальным взглядом свое убежище и вышел на улицу.

Примерно километр Пастух прошагал в задумчивости. Ничто не мешало его спокойствию – места эти сталкерами хожены-перехожены, аномалий минимум, да и то самых примитивных, монстры крупнее тушканчиков здесь редкость. Лепота. Артефактов тоже не сыскать – окраина Зоны. Впереди раздались громкие голоса, Пастух прислушался. И сразу уловил знакомый бас Шатуна – он с группой возвращался из рейда. Вот и хорошо. Идти будут нескучно, да и на новичков интересно глянуть. Сталкер припустил рысью и вскоре увидал группу, остановившуюся рядом с невысоким кустарником. Они что-то шумно обсуждали, размахивая руками и матерясь. Кричать издалека в Зоне не принято, поэтому он подошел поближе…

Небритый здоровяк Шатун и двое молодых, чуть за тридцать, сталкеров стояли, сгрудившись, возле какого-то большого тюка. Завидев Пастуха, Шатун сделал приглашающий жест, и двинулся ему навстречу. Молодые остались на месте - согласно неписаному правилу, старший группы не обязан представлять им своего знакомого. Поэтому они дружно делали вид, что Пастух им безразличен и продолжали рассматривать непонятный продолговатый предмет.

- Здорово, бродяга! – Подошедший Шатун хлопнул Пастуха по плечу. – Как сходил? Ты не обижайся, надо же и смену себе готовить. Я думал с тобой послезавтра пойти, а ты вишь, один прогулялся. Есть добыча?

- Два «выверта» и одна «медуза», шелуха. А у тебя как? – Пастух был рад встрече, но на откровения со сталкерами, даже такими, как Шатун, его никогда не тянуло. Тем более, что это именно ЕГО добыча. Добытая в одиночку. А значит – неприкосновенная для всех, кроме него.

- Тоже мусор. Далеко не пошли, мальцы еще в нашем деле. Первая ходка, сам понимаешь. Зато смотри, что мы на обратном пути зацепили! – Шатун самодовольно ухмыльнулся, увлекая Пастуха за собой. – Это не каждому опытному сталкеру удается. Пойдем, покажу! Представляешь, идем, никого не трогаем! И тут из-за куста контролер вываливается! Здоровый, как лось! Он и хрюкнуть не успел, как парни в него по магазину разрядили! Быстрые оказались. Мне только добить осталось.

Они вместе приблизились к двум новичкам. Те поприветствовали Пастуха и представились: Челнок и Цифра. Он назвал себя и взглянул на лежащее тело, закутанное в синюю непромокаемую ткань…

- С-суки-и!.. – Будто молния пронеслась перед глазами Паши-Пастуха. – СУКИ!!!!!

Резко сорвав с плеча автомат он развернулся к оторопевшим сталкерам:

- Какая тварь! Кто! Убью, ублюдки!!!!!!

Он замахнулся пустым автоматом на стоящего рядом Челнока. И тут же нарвался на мощный удар в челюсть. Упав навзничь, он по-детски заморгал глазами. Над ним навис Шатун:

- Ты чего, паря?! Башкой где-то треснулся, или под Выжигатель попал? Чего кидаешься, идиот?!

- Уйди, сволочь. – Пастуха трясло. – Уйди! Слышишь?! И вы уходите, мрази! Что он вам сделал? Он просто шел! Сволочи! Вам бы только стрелять, да по грязи лазать! А он… он…

Из его глаз текли слезы, рука судорожно искала нож.

- Уходим, парни. Что-то с ним не то. Очухается – сам к бару выйдет. Не обращайте внимания. У некоторых это бывает. Уходим. – Шатун резко развернул свою группу и быстрым шагом стал удаляться от кустарника и сидящего под ним Пастуха. Тот смотрел им вслед, пока они не скрылись из виду. Потом осторожно перевернул тело.