Иван Мореход (СИ)

- Сарынь на кичку!!!

Казаки ринулись на вражеский корабль, быстро захватив кормовую часть палубы, и сделав невозможной стрельбу кормовых пушек. Остальные казачьи струги тут же воспользовались благоприятной ситуацией, устремившись к корме галеры, на палубе которой кипел бой. Задействовать носовые орудия турки не могли, поскольку атакующие струги находились для них в мертвой зоне. Неожиданная помощь пришла со стороны гребцов-невольников, которые отказались грести. Вскоре уже семь стругов стояли под кормой у турецкого корабля, и перевес казаков в абордажном бою стал подавляющим. Турки сопротивлялись отчаянно, но силы были слишком неравны. Остальные турецкие корабли ничем не могли помочь, поскольку пришлось бы стрелять по своим. Взять на абордаж практически захваченную галеру тоже не было возможности - казаков на ней уже было в несколько раз больше, чем на любом из турецких кораблей. Кроме этого, нельзя было забывать о возможном бунте среди гребцов, если что-то пойдет не так. Ведь они сразу поддержат казаков, если только поймут, что их поработители проигрывают.

Вскоре бой на палубе затих, поскольку турки были перебиты почти полностью. Оставили в живых только четверых пленных в богатой одежде. Сама галера повреждений практически не имела. Атаман окинул взглядом то, что творилось вокруг. Три струга продолжали отвлекать противника со стороны донских гирл, постреливая с дальней дистанции, но не приближаясь близко. Другие семь делали то же самое, но со стороны моря, угрожая возможным абордажем крайних кораблей, чем заставили турок сломать строй. Была хорошая возможность постараться захватить еще кого-нибудь, пока турки не бросятся удирать в сторону Азова. В данных условиях почти полного безветрия преимущество в скорости и маневренности было на стороне казаков, и турецкий командующий не может этого не понимать. Но пока еще у него боевой задор не прошел, можно увеличить количество трофеев...

- Будем брать следующего, казаки. Точно так же, как и этот. Сначала я подхожу с кормы, потом все ко мне. Понятно?

- Понятно, атаман!

- Ну, с богом!

Оказавшись на своем струге, Самаренин сразу же обратился к Ивану, которому строго настрого запретил принимать участие в абордаже, и оставил его с тремя казаками сторожить суденышко. От случайной пули никто не застрахован. Тем более, толмачу в абордажной схватке на палубе вражеского корабля делать нечего. Он позже потребуется.

- Ну, Ваня, не ожидал такого!!! Все истинная правда. До последнего сомневался, но как увидел, что турецкие пушкари в сторону картечью пальнули... А ты всегда так делать сможешь?

- Всегда, атаман! Когда надо, тогда и сделаю.

- Добре! Значит, за дело, казаки!

Струги перегруппировались, и стали отслеживать очередную цель, а захваченная галера отошла в сторону. Турки пока что и не думали выходить из боя, всячески стараясь достать своих врагов артиллерией. Но поскольку казачьи струги на рожон не лезли, соблюдая дистанцию, ничего не получалось. Все это время Михайло Самаренин пытался подобраться к адмиральской галере, но она благоразумно держалась в глубине строя. Покружив какое-то время, атаман плюнул, и решил атаковать другую, более удобную цель - на фланге. Струги резко изменили курс, и бросились к новой жертве, что в какой-то мере застало турок врасплох. Они были уверены, что казаки обязательно постараются напасть на флагман, и выстроились соответственно. Неожиданный маневр спутал все карты, и галера на фланге оказалась фактически одна против половины казачьей флотилии. Вторая половина продолжала отвлекать турок угрозой абордажа, и не давала никакой возможности оказать помощь в отражении атаки.

Атаманский струг снова отделился от основной группы, и бросился к турецкому кораблю. Впереди очень быстро приближается высокая корма галеры. Казаки гребут изо всех сил, стараясь как можно скорее проскочить опасную зону, где их уже не достанут вражеские пушки. Но опытный взгляд атамана, также следившего за приближением к цели, уловил, что турецкие орудия снова смотрят не туда, куда надо. Галера отчаянно пытается оторваться, но уйти от быстроходного струга в безветренную погоду невозможно. Корма все ближе и ближе. Вода вспенивается под лопастями весел, на палубе суетятся турки, готовясь к отражению абордажа, но канониры застыли у орудий, и ждут того мига, который может одним махом решить исход боя. Небольшому беспалубному стругу много не надо, - один удачный выстрел, и о нем, как о противнике, можно забыть. Но надо еще попасть, поскольку времени на перезарядку не будет. Вот и приходится ждать,чтобы бить наверняка.

Иван внешне был спокоен, и тоже наблюдал за быстро приближающимся противником. Но он уже сделал свое дело - турецкие канониры и стрелки видят не то, что есть на самом деле, а то, что им кажется. Сильный грохот проносится над морем, и корма галеры исчезает в облаке дыма. И снова град картечи вспенивает воду несколько в стороне от струга. Облако дыма на некоторое время полностью скрывает казаков, но ненадолго. А когда оно рассеивается, опешившие турки снова видят своего врага целым и невредимым! Затрещали мушкетные выстрелы, но... Турецкие мушкетеры видят то же, что и канониры. Выстрелы направлены в .... воду! Уже хорошо видны искаженные недоумением и страхом лица турок. И тут гремит ответный залп казачьих фальконетов и ружей. Не более, чем с сорока шагов. На таком расстоянии промахнуться по толпе, сгрудившейся возле фальшборта, трудно. Свинцовый град буквально смел всех, стоящих на корме, и вскоре абордажные крючья полетели на палубу галеры.

Казаки начали абордаж, быстро взбираясь на палубу. Вскоре подошли еще четыре струга, обеспечив подавляющий перевес в численности на стороне казаков. Помощь Ивана пока не требовалась, и он снова остался в струге, но на этот раз со всеми разведчиками во главе с Трегубовым. Атаман здраво рассудил, что нечего дергать судьбу за хвост. Первый раз удачно сошло. Но если, не приведи Господь, кто-то из этой пятерки казаков пострадает при абордаже, то это уменьшит группу разведки, так как подобрать быстро подходящего человека не получится. Поэтому, пусть лучше струг вместе с толмачом охраняют, да по сторонам смотрят. Казаки хоть сначала и поворчали, но в конце концов согласились, что требование атамана вполне разумно. Иван же решил и в этой ситуации оказать посильную помощь, не раскрывая своих возможностей. Любой турок, который показывался над фальшбортом, неожиданно становился каким-то заторможенным, и не мог адекватно оценивать обстановку. В результате чего тут же падал на палубу под ударом казацкой сабли. В пылу боя никто этого не замечал. Неладное заподозрили лишь сидевшие в струге разведчики. Когда корма галеры уже была полностью очищена от турок, и бой распространился по всей палубе, Трегубов с интересом посмотрел на Ивана.

- Ваня, а чего это турки какие-то квелые были, что даже не сопротивлялись? Как те, что возле костра сидели? Неужто, снова твои проделки?

- Мои, Петро. Только Христом Богом прошу, казаки, молчите. Не нужно об этом никому знать. Если другие узнают, то и турки со временем узнают. А так мы сможем где угодно и когда угодно к туркам ходить, и хоть во дворец к самому турецкому султану в гости наведаться, если про нас никто знать не будет.

- Ишь ты!!! Ну, Ваня, удивил - так удивил! Не бойся, никто про то не прознает. Мы ничего не скажем, а казаки, что турок порубили, вряд ли что заподозрят. В крайнем случае подумают, что те гашиша обкурились. А что? Бывает...

Между тем, бой на палубе затих, но появилась новая опасность. Очевидно, до турецкого адмирала дошло, что если так пойдет и дальше, то его корабли будут захватывать один за другим. Турки прекратили свои бесплодные попытки "достать" верткие и быстроходные казачьи струги, и сделали отчаянную попытку отбить захваченный трофей. Две галеры пошли на сближение, а остальные их прикрывали и старались отогнать казаков артиллерией. Корабли быстро сближались, но тут произошло непредвиденное. Адмиральская галера неожиданно сбавила ход, а вскоре и вовсе остановилась. По панике турок на палубе стало ясно, что там что-то произошло. Иван внимательно прислушивался к своим ощущениям и понял, что скорее всего, гребцы взбунтовались. И тут же бросился на палубу галеры, искать атамана. Нашел его довольно быстро, чем очень удивил.