Марсианские истории

Затем Тар Ван забрался на спину своего тота, все еще держа Тувию в своих руках, и с диким криком торжества исчез в темном каньоне проспекта между мрачных дворцов забытого Аантора.

Корабль Карториса еще не спустился на землю, как он уже спрыгнул с его палубы, устремившись за быстроногим тотом, длинные ноги несли его по широкой улице со скоростью экспресса, но люди из Дузара, оставшиеся в живых, не допускали и мысли о том, чтобы упустить такого ценного пленника.

Они потеряли девушку. Трудно будет все это объяснить Астоку, но если они захватят принца Гелиума, они смогут ожидать снисходительности от своего хозяина.

Поэтому трое оставшихся в живых набросились на Карториса со своими длинными саблями, крича ему "Сдавайся", но с таким же успехом они могли кричать луне прекратить ее сумасшедший полет по барсумскому небу, так как Карторис из Гелиума был настоящим сыном военачальника Марса и его жены, несравненной Деи Торис.

Длинный меч Карториса был уже у него в руках, когда он спрыгнул с палубы корабля, и поэтому в тот момент, когда он почувствовал угрозу нападения со стороны трех красных воинов, он повернулся лицом к ним, встречая их бешеную атаку так, как это мог бы сделать сам Джон Картер.

Tax быстр был его меч, так могучи и проворны его полуземные мускулы, что один из противников упал, окрашивая кровью бледно-коричневый мох, не успев сделать ни одного выпада в сторону Карториса.

Двое оставшихся в живых жителя Дузара одновременно бросились на принца из Гелиума. Три меча зазвенели и засверкали в солнечном свете, так что большие белые обезьяны, разбуженные ото сна, подползли к узким окнам мертвого города посмотреть на кровавую сцену.

Трижды касался Карториса меч противника, и красная кровь текла по лицу, ослепляя его и орошая широкую грудь. Свободной рукой он вытирал ее с глаз и с боевой улыбкой, светящейся на губах, бросался на своих врагов с новой яростью.

Одним прикосновением своего тяжелого меча он отрубил голову одному из них, затем другой, избегая неминуемой смерти, повернулся и побежал во дворец.

Карторис не сделал ни шага для преследования. У него была более важная работа, чем вполне заслуженное наказание этих чужестранцев, одевших форму его собственного дома, так как он видел, что эти люди были искусно одеты в форму, отличавшую его личный персонал.

Быстро повернувшись к своему кораблю, он вскоре уже поднимался с площади в погоне за Тар Ваном. Красный воин, которого он обратил в бегство, повернулся у входа во дворец и, угадав намерение Карториса, схватил ружье из тех, что он и его товарищи оставили у стены, кинувшись с обнаженными мечами, чтобы помешать похищению пленницы.

Только некоторые из красных людей являются хорошими стрелками, их основным оружием является меч, и поэтому, когда воин Дузара прицелился в поднимающийся корабль и нажал на кнопку на стволе ружья, скорее случай, чем умение стрелять помогли ему частично добиться успеха, Пуля слегка задела борт корабля, но темная обшивка надорвалась достаточно, чтобы пропустить дневной свет в носовую часть корабля.

Последовал резкий взрыв. Карторис почувствовал, как корабль покачнулся под ним и остановился. Некоторое время корабль двигался по инерции по направлению к городу.

Красный воин на площади выстрелил еще несколько раз, но неудачно. Затем величественная башня закрыла от него движущуюся жертву.

На некотором расстоянии впереди себя Карторис мог видеть зеленого воина, уносящего Тувию из Птарса прочь на своем могучем тоте. Он направлялся на северо-запад от Аантора, где лежала горная страна, малоизвестная красным людям.

Принц Гелиума все свое внимание обратил на обследование повреждений корабля. Доскональная проверка обнаружила, что один из баков, поддерживающий корабль в воздухе, получил пробоину, но сам мотор поврежден не был.

Осколок от пули повредил рычаги управления, и их можно было починить только в мастерской, но после некоторых попыток кое-что удалось исправить, и Карторис привел в движение корабль, хотя и на малой скорости, которая не могла сравняться с быстрым аллюром тота, чьи восемь сильных ног несли его по бледно-коричневой растительности мертвого моря с ужасающей скоростью.

Принц Гелиума нервничал и мучился из-за медлительности своего преследования, и осе же он был доволен, что ущерб, нанесенный кораблю, был не так уж и велик, теперь он, по крайней мере, мог двигаться быстрее, чем пешком.

Но даже в этой малой радости ему было отказано, так как через некоторое время корабль начал опускаться вниз к крениться на левый борт. Повреждение поддерживающих баков было, очевидно, более серьезным, чем он вначале предполагал.

Напряжение этого долгого дня вымотало его. Корабль опускался все ниже и ниже. Крен левого борта становился все более и более угрожающим, пока, наконец, перед самым наступлением ночи Карторис не пристегнул свою одежду к тяжелому кольцу на палубе, чтобы удержаться от стремительного падения на землю.

Его движение вперед сводилось теперь к медленному дрейфу по ветру, дующему с юго-востока, но когда он прекратился с заходом солнца, Карторис мягко опустил корабль на ковер из мха.

Далеко впереди неясно вырисовывались горы, к которым и двигался зеленый воин, когда Карторис видел его в последний раз, и с упрямой решительностью сын Джона Картера, наделенный неукротимой силой воли его всемогущего предка, продолжал преследование пешком.

Всю эту ночь он продвигался вперед, пока с приходом нового дня не вошел в низкие предгорья, охранявшие подступы к горам Торказа.

Шершавые гранитные стены возвышались перед ним. Нигде не мог он разглядеть прохода через внушительный скалистый барьер, и все же зеленый воин пронес его любимую девушку в этот негостеприимный мир камня.

На мягком мху морского дна не было никаких следов. Мох был настолько упругим, что, сминаясь под мягкими ногами тотов, распрямлялся после их удаления, не оставляя следов.

Но здесь, в горах, где дорога была усыпана мелкими камешками, где черная плодородная земля и дикие цветы частично скрадывали угрюмую монотонность пустынных пространств низменностей, Карторис надеялся найти хоть какие-нибудь следы, которые указывали бы нужное направление.

И все же, как он ни искал, тайна следов, казалось, так и останется неразрешенной.

Еще один день клонился к вечеру, когда Карторис рассмотрел рыжевато-коричневую лоснящуюся шкуру, двигающуюся среди валунов в нескольких сотнях ярдов слева.

Карторис быстро припал к большой скале и наблюдал за зверем, проходившим перед ним. Это был громадный бенс, один из тех свирепых львов Барсума, которые чаще всего бродят в одиночестве по пустынным холмам умирающей планеты.

Нос этого животного был приближен к земле. Было очевидно, что он преследовал кого-то по запаху.

Пока Карторис наблюдал за ним, некоторая надежда вселилась в его душу. Здесь, возможно, и лежит разгадка тайны, которую он старался и не мог никак разгадать. Это животное плотоядное, голодным оно всегда быстро находило человеческий запах, возможно, оно и сейчас идет по следу тех двоих, которых ищет Карторис.

Осторожно крался молодой человек по следу людоеда. Животное двигалось вдоль основания выступающей скалы, нюхая невидимый след и время от времени издавая низкий рев вышедшего на охоту бенса.

Карторис следовал за хищником уже в течение нескольких минут, когда тот вдруг исчез так неожиданно и таинственно, как будто растворился в воздухе.

Человек вскочил на ноги. Никому не удастся обмануть его так, как обманул его зеленый воин. Он отважно устремился к месту, где в последний раз видел крадущееся животное.

Перед ним неясно вырисовывалась отвесная скала, на поверхности которой не было ни одной щели, в которую огромный бенс мог бы протолкнуть свое тело. Это был небольшой плоский валун, не больше, чем палуба корабля вместимостью в десять человек, и не превышающий в высоту его двойного роста.

Может быть, бенс скрывается за ним? Животное могло учуять его по запаху и лежать в засаде в ожидании такой легкой добычи.