Искупление (СИ)

— Возможно, ты и прав. Но ты обещал долгосрочный прогноз события, а пока что только выложил всем известные факты.

— Прости. Спешил промочить горло твоим французским коньяком. Ты кстати не собираешься заказать пару ящичков, в том числе и на мою долю?

— Обойдешься тем, что есть.

— Жадина! Ладно, слушай, что будет потом. В ближайшее время русские проведут перегруппировку своих войск. Из районов Сталинграда, Саратова, Тамбова подойдут свежие резервы, которые положат конец продвижению наших войск. С Кавказа и Астрахани резервы поступят в распоряжение Юго-Западного и Южного фронтов. Из Москвы и Горького для Брянского. А затем русские силами своих Брянского, Воронежского, Юго-западного ударят под основание нашего клина и попытаются окружить в районе Воронежа 2 и 4 Танковую, 2 и 6 Полевой армии. Второго "Демянска" мы не переживем. Катастрофа будет полная, фронт рухнет, и русские погонят нас, скажем до Днепра.

— Почему именно туда?

— На большие у них не хватит сил. Как и у нас впрочем, на то, чтобы их остановить. Они остановятся на этом рубеже сами. Им потребуется некоторое время, чтобы подтянуть тылы и восстановить коммуникации. А затем снова перейдут в наступление и погонят нас дальше. Следующим рубежом будет старая граница.

— Ты забыл рассказать о судьбе армии Манштейна и армейской группы "Клейст".

— Что тут говорить? Как будто ты не кончал академию и ничего не понимаешь! После разгрома и окружения наших армий под Воронежем им следует отступать, иначе они тоже будут окружены. Манштейна запрут в Крыму, а Клейст не сможет к нему присоединиться то он останется на Донбассе. Помочь мы им, по всей видимости, не сможем. Как со снабжением окруженных справляется наша авиация можно судить по Демянску. Единственным возможным путем для Манштейна и Клейста будет эвакуация в Румынию морем. Мы откусили слишком большой кусок пирога, чтобы его проглотить и переварить.

— Хорошо, а что будет с нами?

— С нами? С нами будет следующее, как только маршал Тимошенко закончит перегруппировку и пополнение своих сил, освободившихся после Демянска и Старой Руссы, он вместе с Жуковым навалится на ГА "Север" общим направлением на Лугу. Фон Кюхлер попросит помощи в ОКХ и ОКВ. Там не найдя ничего лучшего заберут у нас скажем 3 Танковую армию. Как только русская разведка установит, что она отправится из Витебска на север, русские незамедлительно ударят на Витебск, Полоцк и Великие Луки, а потом на Лепель. Объединившись с остатками Белорусского фронта, они будут пытаться взять нашу ГА в окружение. Из-за отсутствия свободных резервов нам придется бросать в бой все что можно — французов, русских, поляков и т.д. А потом мы будем отступать в сторону Бобруйска. Если к этому времени русские вернуться в район Гомеля, то мы окажемся в полной жо...е. Из котла спасутся немногие. Только те, кто сможет вырваться в сторону Барановичей.

— По-моему, твой прогноз слишком пессимистический. Неужели нет других вариантов развития событий?

— Я не претендую на лавры великого и могучего прорицателя. Просто высказываю свои мысли вслух. Насчет вариантов. Могу предложить еще несколько. Например, Жуков имеющимися силами вгрызается в фон Кюхлера и используя партизан не давая ему возможности оперировать своими резервами проводит операцию по освобождению Ленинградской области.

Тимошенко перебрасывает часть своих сил Мерецкову на Карельский фронт. Тот, получив в свое распоряжение победоносные, хорошо обученные части вместо обороны переходит в наступление. Наносит удар, скажем, по "Масельской" или "Онежской" оперативным группам. В том, что Мерецков прорвет фронт и прогулочным шагом направится в сторону Финляндии можно не сомневаться. Остановить его будет некому, та как больших резервов ни у нас, ни у финнов там нет. Я не думаю, что финны долго его не смогут сдерживать и начнут отступать. Где остановится Мерецков, не знаю, но думаю, гордые финны по любому выкинут белый флаг. Хорошо если они станут нейтралами, тогда мы сможем эвакуировать оттуда свои силы в Норвегию. Русские же получив в свое распоряжение порты Финляндии, разместят там свои силы подводного флота и, вырвавшись на свободу в Балтийское море, перережут нам все поставки из Швеции. Дальше все будет по первому сценарию. Прости мой старый друг, но других вариантов я не вижу.

— И что нам делать?

— Что и положено. Продолжать работать, делать свое дело. Я думаю, в нашем распоряжении есть время до зимы, чтобы подготовить свой отход...

Обновление на 2.02.17. рабочий текст...

Глава

Через решетчатое и заснеженное оконце струился свет. От нечего делать я накручивал круги по камере. По моим расчетам на дворе был конец января. Новый год минимум как три недели назад прошел. О том, что творится на воле, я не знал. "Тюремный телеграф", почему то здесь не работал. То ли стены тут другие, то ли "зеки" азбуку не знали. Газет мне в мою "одиночку" не приносили, хотя в чтении книг не отказывали. Из библиотеки приносили все, что я просил. Даже в чистой бумаге не отказывали. Все мои зарисовки "новой техники" на ней аккуратно собирали и куда-то относили. Надеюсь не в туалет для "подтирки", а то зря "слив" информации из будущего получается, делаю.

За почти полтора месяца моего сидения здесь я встречался со следователем лишь один раз в первый день моего ареста. Он совсем еще молодой парень ознакомил меня с ордером на арест, а затем пояснил, в чем меня подозревают, после чего надолго забыл о моем существовании. Всматриваясь в высоко расположенное оконце, я вспоминал, как все это начиналось...

Вызов в Москву поступил неожиданно и вдобавок ко всему не вовремя, шла подготовка бригады к возможной отправке на Воронежский фронт. Дел было по горло, а тут такое. В штабе Северной группы войск Закавказского фронта все понимали, но приказ убыть в Москву подтвердили. Единственная надежда была на то, что все вопросы на Старой площади решаться быстро, а "небесная канцелярия" обеспечит летунам хорошую погоду. Не зря говорят, что во всем плохом всегда надо искать положительное так и тут оно присутствует. В наркомате побываю, узнаю, куда и когда нас отправлять собираются, уточню о своих парнях, не вернувшихся в бригаду из Минска, заодно вывезу собранные мной на Кавказе артефакты и просто красивые вещи. Должен же и я пополнять коллекцию "холодняка", хранившегося в квартирной нише. Может, что удастся узнать о Татьяне, так как писем от нее больше не поступало.

Возложив все заботы на "узкие" плечи своих замов, уже к концу следующего дня я был в столице. Перелет прошел довольно успешно. На всем пути погода более благоприятствовала, а немецкие летчики далеко в наш тыл не залетали.

На аэродроме Подмосковной базы меня ждала машина и "комитет по встрече". В коим-то веке командир решил посетить свое собственное подразделение, брошенное им на произвол судьбы больше полгода назад. Вместо отдыха пришлось заниматься делами обходить все помещения и склады осматривать технику и вооружение, знакомиться с новым личным составом. Особо придраться было не к чему. Несение службы и учебного процесса налажено как надо. Техника и вооружение в наличии и внешне содержались в порядке. Партполитработа с личным составом велась. Бойцы и командиры выгладят орлами, одеты, обуты, питаются неплохо, жалоб не высказывают, рвутся в бой и не скучают. В столовой кормят сравнительно неплохо. В санчасти больных немного — в основном простудившиеся. Лена Горохова успела похвастаться дочкой, а Шмит передал очередной доклад о состоянии дел. Что еще надо знать заскочившему на огонек командиру? Мне так на первый раз вполне хватит. Не знаю, как мои подчиненные, таскавшиеся за мной весь вечер и часть ночи, но я лично был доволен своей кратковременной инспекцией. Теперь хоть точно знаю, что у меня в распоряжении есть. Ну а как все это будет действовать в реальном бою, скоро увидим. Писем на мое имя хватало, в основном это были весточки от сослуживцев, лечившихся по госпиталям. От Татьяны ничего не поступало.