Ад уже здесь

— Никто не выживет, если не выживешь ты! — Он ударил Николая прикладом пулемета. — Проваливай!!!

— Прощай, — простонал Васнецов и нажал на газ.

Снегоход помчался по равнине замерзшей реки. Сзади заговорил пулемет капрала. Завязался недолгий бой. Вейнард был обречен.

Снегоход мчался прочь от этой жуткой «свободы» Гау к понятной и, видимо, обоснованной в этом мире тирании Старшины. Николай оплакивал капрала, даже лица которого так и не сумел разглядеть. Слезы растекались по щекам, мгновенно превращаясь в лед, а он продолжал плакать.

— Почему, Господи? Почему так… Почему! Почему все так!!!

Недолгая фора, полученная ценой самопожертвования капрала, растворилась в шуме нагоняющих снегоходов Гау. Позади раздавались одиночные выстрелы. Поле замерзшей реки казалось бесконечным. Он понимал, что до Новой Республики ему не добраться. И это стало еще более очевидно, когда о корпус лязгнула пуля и двигатель снегохода завыл, словно от боли. Скорость падала. Все. Конец погоне…

Васнецов развернул машину боком и заглушил двигатель. Выскочил из седла и, укрывшись за снегоходом, приготовил G-36.

«А что, если среди преследователей есть такие, как Вейнард? Что тогда? Как быть? Что делать? Что? — забеспокоила его мысль. — Как быть…»

— Просто люди не должны убивать людей, — пробормотал он.

А преследователи были все ближе. Уже слепили глаза их фары.

— Люди не должны убивать людей! — повторил он громко и поднялся во весь рост. — Люди не должны убивать людей!!! — заорал Васнецов навстречу врагам. — Мы выжили, чтобы жить!!!

— Идиот! — воскликнул кто-то сзади и навалился на него, опрокидывая в снег. — Ты что делаешь!

И люди стали убивать людей. Как всегда.

Предупрежденная Вейнардом разведгруппа гвардейцев Старшины ждала Николая, чтобы прикрыть отход. Они открыли шквальный огонь из пулеметов по приближающемуся врагу. Кромсали их снегоходы и тела. Убивали.

— Вейнард, бедный Вейнард, я даже имени твоего настоящего не знаю, — бормотал Николай, уткнувшись лицом в снег.

— Ты чего там бубнишь? — спросил опрокинувший его в сугроб гвардеец.

— Я видел Титоса Гау. Я знаю, кто он, — тихо ответил Николай. — У него была частная строительная фирма. Только определенные предприятия могли проводить работы в московском метро. Но он смог попасть в этот список. Деньги могут все. Могли, вернее, все. Он купил кого надо и получил возможность работать в метро… Я знаю. Я прочел в его глазах… Это он… Его люди заложили фугасы… Он морлок… суперморлок… сука он…

18

ЛЕНА

— Ты, урюк пафосный! — Людоед был готов разорвать комиссара, но ему помешали два гвардейца. Один из них ткнул стволом карабина Илье в живот.

— Убери! — рявкнул Крест. — Я знаешь куда твою пушку тебе засуну?!

Гвардеец взглянул на Николая Андреевича.

— Оставьте, — поморщившись, махнул рукой комиссар, и охрана отошла в сторону. — Чего вы кипятитесь так, Илья?

— Вы чуть парня не угробили! Он там погибнуть мог! — присоединился к негодованию Ильи Варяг.

— Когда на кону стоят сотни, а то и тысячи жизней, можно ли заплатить цену в одну? — развел руками Андреич.

— Только если это не твоя собственная жизнь, да? — усмехнулся Крест.

— Если дело дойдет до того, что надо будет и мне пожертвовать собой, я это сделаю.

— Но ты постараешься, чтобы до этого дело не дошло. За счет чужих жизней. Так? — покачал головой Яхонтов.

Васнецов молча стоял в стороне и смотрел в дощатый пол. Он еще не пришел в себя до конца после того, что произошло ночью. После жуткого открытия личности Титоса Гау и экскурсии в потаенные уголки его души.

В кабинет наконец вошел Старшина, и гвардейцы вытянулись по стойке «смирно».

— Можете идти, — тихо сказал им Старшина и уселся на свое место за столом.

Охрана удалилась.

— Господа хорошие, вы так орете тут, что за рекой слышно, наверное, — проворчал лидер Новой Республики в адрес гостей. — Присаживайтесь уже. — Он принялся набивать свою трубку.

Все расселись за стол по другую сторону от Старшины.

— Послушайте, — начал говорить лидер, сделав первую затяжку. — Мы на кон поставили не только жизнь молодого человека. Мы все на кон поставили. Таково положение. Уж прошу простить, но посвятить в наши дела мы вас не могли. Вы бы просто постарались помешать нам. Не из-за вашей позиции в вопросе противостояния нас и Легиона. А просто чисто по-человечески, из-за страха потерять друга на чужой войне и ради чужих, не ваших идеалов. Сумбур получился бы. Так что еще тысячу раз прошу прощения, но так надо было. Это единственная возможность выкурить Легион практически в полном составе и спровоцировать их атаку на нас. А вообще акция превзошла все наши ожидания. Знали бы, какие у Васнецова способности, то…

— А в ваших ожиданиях какая судьба была уготована Вейнарду? — с болью в голосе проговорил Николай.

Старшина посмотрел на Васнецова, а потом устремил вопросительный взгляд на комиссара.

— Это наш агент, который занимался им, — пояснил Андреич.

— Ах вот оно что, — вздохнул лидер. — Он ведь погиб. Так?

— Да, — кивнул комиссар.

— Как его звали? — спросил Николай.

— Вейнард, — пожал плечами комиссар. — По нашей линии разведки он проходил как агент Крот.

— Вы даже имени его настоящего не знаете. А оно у него было. У него жизнь была.

— А может, Колян, если бы ты дурака не валял, а остался бы тут или не стал бы сразу бежать, то он жив сейчас был бы? — тихо произнес Вячеслав.

Васнецов замолк и повесил голову. Он ведь совершенно не думал о таком варианте. Но теперь выходило, что его действия стали причиной гибели капрала.

— Оставьте парня, — хмуро вздохнул Старшина. — Все это следствие задуманной нами комбинации. Нам надо было убедить Гау в нависшей над ними смертельной опасности. И тут одним Ежовым дело бы не обошлось. Нами развернута в Легионе агентурная сеть. Не сомневаюсь, что такая сеть шпионов-легионеров есть и у нас. Но беда в том, что мы потеряли много агентов из-за способностей Титоса. Он способен не только воздействовать на умы людей, на их мировоззрение, но и чувствовать тех, кто не принимает его влияния. Все эти измерения черепа лишь видимая и ничего не значащая вершина айсберга. Это брошенная людям кость, потворствующая идее о высшей расе и опасности мутантов. Главное там — это гипноз Титоса. Однако все люди разные, и они по-разному воспринимают или не воспринимают его гипноз. Соответственно, остались в Легионе те, кто не подвержен выявлению. Погибший был из таких. Но как я понял из вашего повествования, молодой человек наделен схожими с главным Гау способностями. До вашего появления природа способностей их главаря нам была непонятна. Но теперь многое прояснилось. Все это, конечно, интересно и в высшей степени необычно. Я много слышал о пси-оружии и различных экспериментах. Но в другие времена и при других обстоятельствах не поверил бы, конечно. Но то в другие времена. Тогда и в возможность ядерной войны мало кому верилось. Титос должен был почувствовать подобного себе псионика. Причем он должен был понять, что этот псионик — враг. Враг, который оказался совсем рядом. Несмотря на их систему безопасности и прочее. Сможет ли он теперь заснуть, зная, что у нас есть псионик и атомная бомба? Нет. Нам уже доложили агенты, что там идет мобилизация. Ускоренные приготовления. Но все произошло очень быстро. Я имею в виду случай с вами, молодой человек. Вы пробыли там очень немного времени и подняли настоящий переполох. Ваши способности мы недооценили. Несколько агентов присматривали за вами на всякий случай, а Вейнард должен был обеспечить ваш отход. Бегство. Он самый отчаянный из наших агентов. Ему нечего было терять…

— Кроме жизни, — буркнул Николай.

Старшина развел руками.

— Увы.

— А когда тут появился этот Титос? — спросил Николай.

— Да он постоянно тут бывал. Он сын предателя-полковника. У нас с ним личные счеты. У него ко мне — из-за отца. У меня к нему — из-за моей родины, которую они продали. В общем, он проводил тут немало времени. Но жил в Москве. У него был большой бизнес. Строительство и бензоколонки. Тут он появился года через три после ядерных ударов. Их люди уже сформировали свой Легион. Тогда все, правда, было несколько иначе. Но готовились они задолго до начала войны. Тайные склады с амуницией и оружием. Боеприпасы. Огромные запасы топлива. Подготовленные люди. Потом они все ждали своих благодетелей из-за кордона. Наводили тут в округе свои порядки. Да вот незадача. Старшина… — Лидер Новой Республики усмехнулся. — Поначалу мы были как партизаны. Тут все действительно напоминало оккупированную зону. Но пошли потоки беженцев. Наше число росло. Мало кто хотел идти к врагу. К тем, кто их предал. И мы стали давить эту погань. И задавили бы. Но появился Титос. Его эти негодяи знали хорошо. Он возглавил их. И он стал другим. У него появились эти способности. И все стало сложней. И нам тут пришлось создавать особое общество. Тоталитарное, если вам будет угодна такая формулировка. Просто в данных обстоятельствах не было иной альтернативы.