Жар-птица (СИ)

— Поздравляю, госпожа Кройчек! — услышала она звонкий голос. — Попросите ваших людей встретить меня около ваших челноков. Я буду вас ждать там.

Хелена автоматически набрала код Станислава Желязнова.

— Какого черта? Что еще она задумала? — стал ругаться тот. Хелена тоже не понимала мотивов своей недавней соперницы.

— Просто встреть ее, возьми несколько отделений бронепехоты. Но никакой стрельбы! Николай, Эмиль заканчиваете здесь дело.

Остатки сил Ягуаров уже отступали, а ее «Мантикору» теперь все равно вряд ли стоит рассматривать как боеспособную единицу. Хелена открыла заслонку и нажала на кнопку ручного катапультирования. Вид сверху на поле битвы потряс ее. Среди догоравших остатков джунглей во многих местах подожженных взрывами ракет, огнем лазеров и излучателей плазмы, тут и там лежали десятки разбитых машин. И это дымящееся жуткое поле смерти протянулось на километры вокруг.

15.00.

Хелена прилетела к шаттлам лишь на минуту позже недавней соперницы. Та уже стояла рядом с кабиной от «Локи», с безмятежной улыбкой взирая на нацеленные на нее стволы бластеров. Рядом стоял Станислав Желязнов, разъяренную Лейлу Таши едва удерживали двое пехотинцев.

— Госпожа Кройчек, — шагнула в ее сторону симпатичная индианка. — Сегодня мы принесли славную жертву моему богу! Вот мое оружие.

Хелена с удивлением взяла в руки богато украшенный и очень острый кинжал.

— И что это значит?

— Я ваша пленница. Я предоставляю вам выбор, право решать мою судьбу.

— Выбор?

— Ну да, мы все делаем время от времени выбор. Если хотите, можете вырезать этим ножом мне сердце. Сами или отдайте нож ей! — Малис кивнула на Лейлу.

— Да мне не нужен этот нож, я порву тебя голыми руками! — взъярилась дикая кошка.

— Не в биоскафандре, а у этого ножа особая заточка, он режет все. Отсекает все лишнее, как война.

Хелена покрутила в руках богато украшенный нож, золото, драгоценные камни, всякие узорные завитушки.

— Большой изумруд у основания, — подсказала Малис.

Хелена коснулась зеленого камня и он чуть повернулся, вокруг лезвия возник ореол из голубоватых искорок.

— Этот нож подарок моего создателя. Вы его должно быть знаете — Исчиритхпур-Арричик.

— Сморанин из клана Хотт? — уточнил Станислав.

— В вас тоже цепочки генов от Родригес? — спросила Хелена.

— Нет. Меня создали еще до начала проекта Родригес, — улыбнулась молодая женщина.

— Но как же Малис… — начал Станислав Желязнов.

— Она часть меня. Если не вдаваться в детали, то я совершенный боец, пожиратель душ. Могу почти все, я подлинная жрица бога войны. Почти бог, но богом среди простых смертных быть скучно. Так что я предпочитаю предоставлять делать выбор другим. А сама лишь исполняю их желания. Ищу по настоящему достойных воинов и предлагаю им распоряжаться моей судьбой. Например таким как вы, госпожа Кройчек.

— Вы ведь могли меня победить?

— Возможно. Но вы же знаете нас, что может быть ужасней для сморанина, чем лишить жизни своего самого достойного врага?! Если сморанин такового встречает, то правило чести подвести соперника к самому краю бездны, и отступить, не нанося завершающий удар. Я настроила систему катапультирования на срабатывание от любого попадания в корпус машины. Если вы спросите, хотела ли я вас победить, то нет, не хотела. Мне хотелось, чтобы мою судьбу решали вы. Итак, госпожа Кройчек, вы можете убить меня, я не буду сопротивляться. Можете взять мой нож себе, и я буду служить вам или можете вернуть нож мне. Тогда я буду решать свою судьбу сама.

— А если я сломаю этот нож? — тихо спросила Хелена.

— У тебя это не получится, жертвенный нож будет существовать до тех пор, пока люди не перестанут убивать друг друга. А это как мне кажется, произойдет не скоро.

Станислав зашептал ей на ухо:

— Даже не думай отпускать ее. Сегодня она выбила аж шестнадцать наших и из них семерых убила!

Хелена в ответ лишь презрительно фыркнула, смерть этой особы не вернет ни Григория Раевского, ни Чарли, ни Пепе, ни Йожи. Что касается службы, то она не хочет постоянно видеть убийцу своего любимого. И она молча протянула нож жрице.

— Ваш выбор. Пусть будет так. Позволите узнать почему?

— Я не собираюсь становиться такой же как вы, потому ваша служба мне не нужна. А что до вашей смерти, то вы же сами сказали: отнять жизнь своего самого достойного врага, худший позор для воина.

— Признаю вашу мудрость, госпожа Кройчек! Но знайте, если мы еще раз встретимся как враги, ваш выбор не помешает мне вырезать вам сердце.

— Вы это уже сделали, — тихо произнесла Хелена.

— Да? — удивилась жрица.

— «Тролль».

— Сожалею. Что ж тогда мы квиты. Не то чтобы мне так уж нравился генерал Мтетва, но управлять им было интересно! Кроме того, ты нарушила такие планы, сейчас сердце консула МакКинли уже было бы в моих руках! Как жаль что я забыла оповестить вас что настоящая цель моих кошек были не вы и не Венетия, а совсем другая женщина и другая планета. Но к чему сожалеть, это теперь прошлое. А будущее обычно интересней! С вашего разрешения я переговорю с Мухали.

Хелена сделала разрешающий жест, в сторону кабины от «Локи». Жрица подошла туда и взяла переговорное устройство.

— Генерал? Докладываю, я проиграла битву. Нам предлагают следующие условия, вы сдаете базу, мы оставляем здесь всю технику и улетаем на наших челноках на Карвер. Наш прыжковый корабль еще в системе?

— Да, капитан. Но позвольте заметить, в челноках все не поместятся.

— Не важно. В первую очередь я возьму тех пилотов, кто сегодня участвовали в бою, элементалов, наших техников с базы и часть вспомогательных служб. Остальные если захотят, могут прилететь на Карвер позже. Госпожа Кройчек?

Хелена бросила быстрый взгляд на посланника Богуславии.

— Меня устраивает ваше предложение.

— Прекрасно. Генерал, скоро увидимся.

Женщина положила устройство назад в кабину и посмотрела на Желязнова.

— Теперь вы, мистер. Не знаю какое у вас имя сейчас, у вас их было слишком много, как впрочем и у меня. У меня к вам предложение.

— Тоже принять ножик?!

— Отнюдь нет. Вы же со мной не сражались, не так ли?! Здесь записан один адрес, и сообщение от меня. Одному человеку, который как я убеждена готов объединить с вами усилия. Раз мне не удалось привести своих ягуаров на Марс, поверьте, Венетия была для меня лишь отвлекающим маневром, то может быть, ему поможете вы.

Посланник Богуславии взял ее планшет.

— Сообщение для Антуана дю Плесси! Постойте вы агент Хун?!

— Она тоже часть меня. О не спрашивайте как, позвольте уж девушке хранить в тайне свои секреты! Прощайте, если когда-нибудь встретимся, помните я вам не друг. Я враг всем. Я жертвенный нож, отсекающий все лишнее.

— Но что вы будете делать?

— Сердце консула МакКинли еще бьется. Рано или поздно мы встретимся. Либо я убью ее, либо отдам свой нож ей.

Кабина закрылась, а затем поднялась в воздух и полетела на север.

— Так вот значит, каков он, лучший из серых ангелов дю Плесси, — смотря вслед улетавшей кабине, сказал Станислав Желязнов.

— И вы ее просто так отпустили?! — вскричала наконец-то выпущенная пехотинцами Лейла. Ей никто не ответил. Пока Хелена не подошла к плачущей от бессильного гнева подруге.

— Неужели ты всерьез думаешь, что эти бластеры смогли бы остановить сморанина?

— Как меня это бесит, — зло бросил Станислав. — Все эти чужие играют нами снова и снова! Как боги…

— Они не играют, они дают нам шанс, воспользуемся ли мы им и тоже станем ли равными богам, вот в чем вопрос.

— Почему ты отказалась принять ее?

Хелена ненадолго задумалась, а потом тихо произнесла:

— Бог не может быть слугой смертного, в этой связке смертный обречен быть рабом.

Несколько позже Хелена ознакомилась со списком потерь, и он был воистину ужасен. Погибли: двенадцать пилотов из легиона Корсакова, в том числе его второй офицер майор Григорий Раевский, семь пилотов ее ударного соединения Кристоф, Сьюзан, Амир, Давид, Йожи, Пепе и Каролина. Погибла Сабина из соединения Германа, и по одному пилоту из соединений Шломо и Глотовой. Только у Михаила Волкова все четверо пилотов потерявших машины смогли успешно катапультироваться, хотя двое получили ранения, также ранения получили еще тринадцать пилотов, в том числе Герман и Анита Меннинг. И то, что теперь парк боевой техники вооруженных сил Ассоциации Свободных Систем увеличился на полторы сотни машин, служило ей очень слабым утешением. И хуже всего было то, что Хелена знала, сегодняшние потери на ее совести. Это было ее наступление, и это она сегодня так плохо управляла союзными частями.