Тени войны

В ушах Уинстон до сих пор звучал механический бесчувственный голос офицера Дэвиона, когда тот зачитывал отчет о действиях, последовавших после последнего нападения Ягуаров на южную армию.

– Нам отвесили неслабую пощечину, – сказал Редберн. – Так или иначе, войска Сьерры Джез сумели обойти наши позиции прежде, чем мы обнаружили противника. Хотя, по правде говоря, я думаю, что они были растеряны не меньше нас.

– Что у вас с боеприпасами и технической базой? – Уинстон задала вопрос, который ей совсем не хотелось задавать и на который не хотелось отвечать Редберну.

– Не так плохо. – Полковник намеренно пользовался шифром, потому что до сих пор было неясно, воспользовались ли Дымчатые Ягуары возможностями радиоперехвата. Может быть, они давно подключились к коммуникациям Особого Отряда и даже подобрали шифры, как знать… В любом случае лучше быть осторожнее, особенно в такой ситуации. – Есть вещи, годные к употреблению, а есть и те, что нам не нужны. Мне бы парочку настоящих, толстых сочных бифштексов, фейерверки, пару новых соленоидов да две аспиринки размером с шаттл. Но в целом у нас все хорошо.

Ариана прекрасно понимала, что за строками бодрого скупого сообщения скрывается горькая правда о том, что южная армия сильно потрепана, практически лишена продовольствия, боеприпасов, запчастей и медикаментов.

– Да, еще одно, – добавил Редберн. – Те пареньки с крылышками, которых вы послали нам на подмогу, кажется, действительно сильно насолили Ягуарам и остановили их движение. Наши разведчики сообщили, что Ягуары отступили почти к самому краю топей. Думаю, что они там отсиживаются, зализывая раны, и пытаются придумать, как действовать дальше.

– Наши лучшие аналитики, которые, как вы знаете, отнюдь не оптимисты, уверены, что Ягуары находятся в существенно лучшей боевой форме, нежели мы.

– Уинстон поняла, что она говорила практически на автопилоте, в деталях вспоминая разговор с Редберном. – С чем мы, вероятнее всего, столкнемся? С двумя вооруженными соединениями Клана, выставившими авангард тяжелых боевых роботов и более легкие машины прикрытия. Согласно сообщениям разведчиков и выводам аналитиков, после того как мы потерпели сокрушительное поражение этой ночью, мы столкнемся с целой галактикой, к которой присоединятся уцелевшие войска Ягуаров, изгнанные из Внутренней Сферы. – Голос Уинстон был горек и жесток, когда она опять заговорила об убийственном ночном набеге на вновь захваченные Ягуарами ремонтные ангары, – Есть подтверждение, что вчера вечером мы столкнулись с большей частью отряда личной охраны Ильхана. У меня на руках видеозапись с мониторов камер роботов Легкой Кавалерии, и там ясно видны абсолютно новые, с иголочки, тяжелые роботы последней марки, десяток наступательных машин, и на всех маркировка Логова Ягуара. Делаем заключение: Хан Озис прибыл на Охотницу, сейчас он здесь и привел с собой полную галактику боевых роботов.

Редберн не может дать точные сведения по вражеским отрядам, с которыми он столкнулся на юте. Болото настолько топкое и запутанное, что не дает возможности провести эффективную разведку. Большинство разрушенных во вчерашнем сражении роботов просто утонуло в проклятом болоте, прежде чем их успели спасти или обнаружить. Редберн считает, что его противник растерян и разобщен, полковник переносит на противника собственные проблемы. Он уверен, что они будут держаться и продолжать битву до тех пор, пока у них остается хоть один робот. – Уинстон мрачно усмехнулась. – Редберн говорит, что, если надо, они будут бросать во врага камни, если не останется снарядов. А теперь, господа, хочу услышать ваше мнение.

Гранди начал первым:

– Да, генерал, у Комгвардии достаточно боеприпасов для еще одного хорошенького сражения. Но замечу, что у нас действует только лазерное и протонное оружие, да и многие из моих роботов не приспособлены к войне на болотах. Возможно, наша военная кампания еще не окончена. Мы можем снять запчасти с наиболее поврежденных роботов и подремонтировать годные к битве. Объединим наши силы, тем более что у нас хватит сил и оружия принять участие хотя бы в одной битве. Победа или поражение, но, если оценки наши аналитиков верны, мы вынуждены будем перейти к обороне. Нас уже отбросили в горы. Я предлагаю воспользоваться преимуществом такой ситуации.

– Что вы предлагаете, полковник?

– Я предлагаю уйти как можно дальше в горы, – ответил Гранди. – Мы находим безопасную зону высадки и ожидаем прибытия отрядов из Конфедерации Капеллы и Расалхага. Предложим Редберну сделать то же самое и развернуть Лиранскую Гвардию. Я знаю, что наше оборудование и вооружение сократилось практически наполовину во время первоначального вторжения, но у нас была пара неделек относительного покоя, чтобы передохнуть, подремонтироваться и пополнить боезапас.

– Генерал Уинстон, – перебил Полине – Боюсь, что даже с таким подкреплением мы не сможем сделать большего, чем вести партизанскую войну и обороняться. Я считаю, надо связаться с флотом. Вызвать в систему парочку военных кораблей и взорвать Ягуаров с воздуха! – Он выставил вперед ладони, предупреждая протест Уинстон. – Я знаю, что вы и слышать не хотите об орбитальной бомбардировке, но это, возможно, единственный наш путь, благодаря которому мы выживем.

– Ну это не так-то легко, – снова вступил в разговор Гранди. – У нас же нет на руках точных координат местоположения флота. С тех пор как мы вынуждены были оставить Лутеру, мы даже не знаем своего точного местоположения. Нет, конечно, мы можем послать сообщение флоту, но ведь любой Ягуар или их союзник услышит и перехватит его. Даже если нам удастся выйти на связь с коммодором Березиком, единственное, что он сможет сделать,

– совершить бомбардировку области, обозначенной какими-то координатами. Но у нас нет возможности назвать точные координаты! Все наши навигационные приборы остались в Лутере. Не знаю, уцелела ли хоть одна группа толковых связистов-координаторов у Редберна. Мы могли бы координировать и направлять огонь с воздуха самостоятельно, но это довольно непредсказуемо и опасно. Мы не можем быть уверены, что наши выстрелы абсолютно точно поразят цель. Согласитесь, малюсенькая ошибка, крохотная погрешность – и мы можем спалить ко всем чертям собственные позиции.