Дауншифтер (СИ)

Мишка махнул было рукой влево и, тут же передумав, быстро замахал в сторону левого берега, уже обеими руками. Тихо выругавшись, я послушно вывернул румпель.

— Что случилось? — напряжённым голосом спросил Ильяс по рации.

— Не знаю пока, Мишган скомандовал, — ответил я, глядя на напарника, быстро скинувшего с головы плащ-палатку и что-то рассматривающего в бинокль. — Причаливаем, там разберёмся…

Прижавшись к не совсем удобному для швартовки кустистому берегу, лодки замерли в пяти метрах друг от друга. Экипаж «Оби», шурша сапогами по гальке, подошёл к нам.

— Смотрите, во-он туда, прямо на реку, в створ, — глухо предложил Гумоз, протягивая желающим бинокль. У всех были свои.

— Что за… Не пойму, полоса какая-то… — почему-то шёпотом произнёс Новиков.

— Как будто стоячая волна, я на море такое видел, — поделился мнением Сарсембаев. — Может, это мираж?

Действительно, реку во всю ширину перегораживала странная невысокая полоса с белой каёмкой понизу. Скорей всего, сама полоса была серой, при таком освещении цвет уже нельзя определить точно.

— Насыпь? — продолжил гадать Димка.

— Хм-м, где же тогда запруда? Уровень воды обычный, и буруна на срезе нет, — хмыкнул Сомов. — И откуда бы здесь взялась насыпь…

— Миша, ты мне вопросы задаешь? Ты первый её увидел! Версии есть? — излишне нервно спросил его Новиков.

Гумоз ничего не ответил, да и Сарсембаев молчал, не отрываясь от бинокля.

— Плохо видно, темновато. Метров семьсот до неё. Как ты вообще её заметил? — удивился он.

— Светосила хорошая, — лаконично ответил Сомов, чуть приподнимая свой бинокль. — Слушайте, а это может оказаться водопадом? Сдвиг пластов на рельефе, тектоника какая-нибудь…

Никто не хмыкнул в насмешке, мы молча продолжали рассматриваться странное явление. За два месяца всё вокруг изменилось настолько сильно, что допускать можно что угодно. Водопад на реке — самое опасное, что только может быть. Глазом моргнуть не успеешь, как окажешься на камнях под обрывом.

— Подождите, сейчас мы эту хрень тепловизором проверим, — я достал из ящика непромокаемый чехол с прибором. Тепловик, повторюсь, в отличие от ПНВ, не даёт деталировку пейзажа, зато любой объект, излучающий в инфракрасной части спектра, будет проявлен прибором с предельной контрастностью.

Глянул, и оторопь взяла! Странная полоса достаточно ярко светилась!

— Матушки, да ведь она живая… — выдохнул я потрясённо.

— Дай-ка глянуть! — первым прошипел Новиков. Примерно с минуту промысловик оценивал объект, после чего вскрикнул:

— Шевелится! Бляха! Там что-то выпирает, она дугой гнётся!

Я и сам видел это в бинокль. Не радугой, конечно, но объект действительно немного выгнулся, а белая каемка внизу исчезла. Кто или что это, чёрт побери? Неужели… Страшная догадка молнией влетела в голову!

Сарсембаев выдернул из Дмитрия тепловизор и уставился в окуляр.

— Никита, тебя мучил вопрос, как твари форсируют реки? — спросил он охрипшим от волнения голосом. — Настоящий понтон.

— Вижу, — прошептал я, и дальше мы какое-то время наблюдали за процессом в полном оцепенении.

Прыгуны валили толпой, гуськом.

— Десять, двадцать, тридцать… — шёпотом считал Димка. Невольно слушая этот тихий счёт, я подумал, что борьба с мифологической нечистью превратилась для группы в нудную обыденную работу. Липкий, мелкий какой-то, но постоянный и очень назойливый страх первых дней, когда я днём и ночью, каждую секунду ждал появления чудовищ, пропал. Осталась боевая настороженность, трезвое понимание грозящей опасности и готовность к отпору. Теперь мы, пожалуй, самые опытные специалисты во всей округе по вопросам практического контакта с неведомым.

Слева из березовой рощи через поляну бодро прошла группа ибага. Штук семь, все высокие, как на подбор, здоровые… Эти наглые черти не стали дожидаться у переправы своей очереди и отважно попёрли напролом, быстро и длинно шагая прямо по согнутым спинам туповатых прыгунов. Не всем из них это нравилось. Воу-у-у! — глухо разнеслось над рекой.

— Кто ты, мразь? — с холодной злостью вымолвил Гумоз.

— Это Змей.

— Какая ещё змея, Бекетов, там от берега до берега полсотни метров, — не понял меня Ильяс.

— Великий Змей Дябдар — гигант, который участвовал в сотворении мира вместе с мамонтом Сэли, осушая землю и пролагая своим туловищем русла рек… — выдал я, как по писаному, хорошо усвоив библиотечный материал.

Чудовища шли по живому мосту спокойно, с решительной неотвратимостью, словно монгольские орды на Русь. Это действительно нашествие! Вот на тело выгнувшегося над водой Змея ступила диковинная тварь — прыгун необычайно большого размера, я тут же вспомнил предупреждение спецназовца о том, что их надо бояться больше всего.

Хорошо, что этот зверинец, судя по всему, не успел заметить подходящие сверху моторки: расстояние было приличное, на среднем ходу подвесные моторы работали тихо. Мне подумалось, что Сомов сразу почувствовал что-то недоброе, пусть и подсознательно. Когда из всех возможных опасностей превалирует одна, то ты волей-неволей начинаешь увязывать всё непонятное именно с ней. Поэтому он резко передумал, направив караван влево. Чуйка сработала раньше осознания, сразу предупредив, что в зоне высадки опасность столкновения будет выше.

— Похоже, мы приплыли, коллеги, — решил Михаил, опускаясь на камни и доставая сигарету. Прикрывая огонёк ладонью, он прикурил, сразу выпуская вниз струю сизого дыма, после чего спросил у всех сразу: — Впереди засада. Что делать будем, группа чудом выживших? Не привлекайте внимания, пригнитесь.

— Из винта такого змея не возьмёшь, — скорбно заметил Ильяс, поправляя ремень висевшего на плече «тигра».

— Тут пулемёт нужен! — выдал Новиков, присаживаясь рядом с Мишкой. — «Утёс», например.

— Лучше уж КПВТ, чтобы куски из тела рвать! — подсказал вариант Гумоз.

— Да что вы мелочитесь, как лохи, заказывайте сразу спаренную зенитку ЗУ-23-2! — не выдержал Сарсембаев. — Не, а если серьёзно, у кого есть План Б?

Странно, я не вижу огромной головы чудовища, а ведь она должна была лежать на свободной от деревьев надпойменной террасе.

— Суки, вот ведь какой плацдарм выбрали, совсем рядом с моим зимовьем! — горестно воскликнул Димка. — А что мы можем? Берегом без автотранспорта стрёмно.

— Очень стрёмно, — поддакнул я.

Тем временем поток переправляющихся через Таймуру захватчиков иссяк. И что теперь? Мы подавленно ожидали, что будет происходить дальше. Освободившись от нагрузки, Дябдар немного выждал, медленно опускаясь в воду, из-за чего в некоторых местах снова появилась пенная каёмка, затем рептилия неожиданно легко выгнулась, сворачивая тело ужасающей спиралью, и быстро втянулась в берёзовую рощу. Страшной зубастой головы я так и не заметил.

Формально проход был свободен.

— А он хищник? — с надеждой спросил Новиков.

— Не факт. Скорее, землеройная машина и вспомогательное средство, — ответил Гумоз. — Мужики, а давайте рванём! На полной скорости! Ну, не бросать же лодки здесь.

— Сколько эта тварь может дать узлов?

Народ переглянулся. Сколько? На этот вопрос Ильяса никто не смог ответить. При такой длине туловища, способного отталкиваться как от воды, так и от каменного русла, при такой силище огромный змей любое плавсредство догонит. Наверное. Если захочет.

Мокрый, как мочалка, Шайтан что-то почувствовал и тихо зарычал. Зажимая пасть рукой, Илья предупреждающе постучал указательным пальцем по блестевшему от воды лбу собаки.

— Всё хуже и хуже, парни…

— Ты о чём, Никитос?

— Обо всём вообще, Дима. О нас, людях, о таёжных посёлках и городах на юге… Их не стало меньше! Прут, словно мёдом намазано. Теперь уже и по реке стало опасно передвигаться, руки опускаются! Честно, не представляю, как со всем этим можно справиться, — с искренней тоской поделился я душевной тяжестью.

Ребята смотрели на меня, и в глазах проверенных в бою друзей я увидел отражение своего отчаяния. Но была в них и искорка решимости!