Город сестёр (СИ)

Экспериментаторы вышли из транса и Ванесса спросила.

- Ну, что?

Пашка довольно улыбнулся.

- Имунная девчушка. Что будем делать?

- Попробую поговорить.

Мазур пересела на стул рядом с атлеткой.

- Простите... Я не знаю вашего имени...

- А тебе и не надо знать, - отрезала женщина.

- Я понимаю... Просто я хочу сказать, что вы на втором месяце беременности.

- И что? Ты кто? Врач?

- Да. Я хирург и у меня здесь появился дар рентгена. Я чётко вижу, что у вас будет девочка. И самое главное - она иммунная.

Женщина свела брови и уставилась на Мазур.

- С чего ты взяла?

- Я это вижу.

Женщина глянула на Пашку. Тот утвердительно покивал.

- А он, что - тоже врач?

- Нет, голубушка, он знахарь. Он может подтвердить мои слова. У вас ещё есть время, не торопитесь прерывать беременность.

- А если вы врёте? Если никакие вы не врачи?

- Простите, но мне непонятно. Зачем нам врать? Как мы можем эту ложь использовать? А если сомневаетесь в наших словах, то спросите у местного знахаря, или у его жены. Спросите - кто такой Скорый и Игла. Они подтвердят наши одарённости.

- Подожди... Тебя как зовут?

- Зоя. Зоя Александровна Кривонос.

- А чего это ты обо мне, Зоя, беспокоишься?

- Видите ли... Имунные дети здесь большая редкость. Мне будет очень жаль, если вы убьёте это дитя.

- А если я рожу, а она не имуная? Где я возьму "белую"?

Пашка улыбнулся, помотал балдой.

- Неет, эта девочка иммунная. Двести процентов. Тысячу процентов. Если она окажется не иммунная, я лично достану ей "беленькую".

Женщина долго сидела в задумчивости, глядя перед собой. Потом спросила.

- А вы, вообще, откуда взялись?

Пашка пояснил.

- Мы из Бабкиной бригады. Она Игла. Я Скорый.

- Скорый. Скорый. Скорый. Что-то знакомое... Стой! Это тот, который в одиночку колонну внешников разгромил и двести человек в плен взял.

Лекари засмеялись.

- Врут, всё. Никаких двести человек. Их всего было двадцать девять. Четверых взял в плен.

- Погоди! Но колонну-то ты взял?!

Пашка пожал плечами.

- Ну, взял.

Мазур тоже утвердительно покивала.

- Я свидетель. Он меня,... - ткнула пальцем, - он там меня из плена освободил.

- Один взял?

- Ну, да, один.

- Нихрена себе, - выдохнула восторженно гимнастка. - А как дело-то было? Я вот уже шестьсот дней тут мотаюсь, но чтобы вот так... Даже не представляю.

Пашка отмахнулся.

- Да там и рассказывать нечего. Я вон Алмазу рассказал, а он обиделся. Говорит - я скучно как-то воюю.

- Ну да, - подтвердила атлетка, - результативность всегда скучная. Никакой зрелищности. Но всё равно... Так вы говорите, что у меня будет девочка?

- Да, - подтвердила Мазур.

- И это... Иммунная?

- Да, - в голос ответили лекари.

Та ещё посидела подумала. Потом встала и объявила.

- А пойду я, пожалуй. Поверю вам. Пусть будет девочка... Меня это... Битой зовут. В случае чего.

- Приятно было поболтать, - отозвалась Мазур.

И женщина покинула ФАП.

Через пару секунд вернулась.

- Если я рожу, то ты, - она ткнула пальцем в Скорого, - будешь крёстным. И даже не думай отвертеться.

- Да я и не против.

И женщина ушла, на этот раз окончательно.

- Вот такие диагнозы могут изменить жизнь многих людей, - сказала Мазур. - А ещё и прерывание делать не хирургическим путём... Павел Дмитриевич, вам цены в Улье не будет.

- Ванесса Витольдовна, это только если между основным делом. Детишек мне конечно жалко, но какой из меня гинеколог. Я больше по техническим вопросам...

- Так вы же не целыми днями будете этим заниматься. Я буду подготавливать группу женщин, а вы... Например раз в десять дней, будете с ними работать. Диагностировать. И попробуете прерывание в случае неимунности. Соглашайтесь, голубчик. Дело полезное, и милосердное. Не бесплатно конечно. Но если брать чисто символическую цену, например три спорана, вы заработаете авторитет, и получите кое-какую материальную выгоду.

Пашка подумал и согласился.

По дороге домой, Пашка не удержался.

- Знаете Ванесса, меня удивляет... Как бы это сказать... Разноплановость вашего характера.

- Вон даже как! - Поёрничала Ванесса.

- Да... То вы мне - в рыло кастетом. То болеете душой за нерождённых младенцев.

- Когда я... Э-э... Обрабатывала вас кастетом, передо мной стояла определённая цель. Понимаете? Договариваться с вами в тот момент, не имело смысла. Я, э-э... Оперировала вами, как обычным наемником. А они, в большинстве своём - тупы. И глядя на вашу, простите, физиономию...

- Да чего уж там. Говорите прямо - "рожу".

- Терминология, в этом случае, неважна. Я не предполагала вашу заинтересованность в судьбе Милки. Понимаете? Она же, бестолочь. Она, с этой краденой картой подставила и себя, и бригаду, и, главное, Анечку под удар. И её, дуру, надо было спасать.

- Так вы, в случае чего, готовы идти по головам?

- А тут, Павел Дмитриевич, все ходят по головам.

Шило за недёлю заметно похудел. Но физиономия у него светилась удовольствием.

Пока поблизости не наблюдалась Мария, он был мужик-мужиком, нормальный парень. Но как только в поле его зрения появлялась Беда, Шило превращался в наседку. Он квохтал над Машкой как курица над единственным цыплёнком. Она шла, а Шило поддерживал её под локоток. Она садилась, Шило подставлял ей стул. Она собиралась обедать, Шило подавал её вилочку, пододвигал тарелочку, подкладывал котлеточку, подливал чайку.

Что уж они вытворяли по ночам, Пашка только догадывался. Проверять состояние Беды в эти моменты Скорый не пытался, но Мария уже несколько дней жила с лёгкой полуулыбкой. Девочка была откровенно счастлива, и Пашка от души радовался за неё.

Беда, однажды, когда они случайно остались одни в гостиной, подсела к нему, обняла, прижалась.

- Спасибо, дядя Паша.

Он не понял.

- За что?

- Ты радуешься моему счастью. Все остальные, просто... Ну, как бы, отмечают и всё. А ты смотришь на меня и радуешься. Знаешь, как хорошо быть ментатом. Я вижу, что все ко мне по доброму... Вижу, что Ромка любит меня искренне, всем сердцем. Вижу, как ты ко мне относишься, как к родному и дорогому человеку. И мне хорошо.

- Машенька, я что хочу спросить... У вас там с этим делом... Как? Всё нормально?

Беда поняла о чём он. Она закрыла глаза, глубоко, блаженно вздохнула, и показала Пашке два больших оттопыренных пальчика.

- Вот так вот!

Кроме всего прочего, Мария, на пару с Тьмой, занималась продажей размноженной схемы Улья.

Бабка развесила по Полису объявления о продажи ценной карты, вместе с объявлением о поиске инженера-проектировщика.

С утра, в узком проезде к общежитию, Шило ставил стол, пару стульев, картонный ящик с картами и армейский Дугинский термос под шарики. За день девчонки продавали иногда до трёхсот карт, по две "чёрненьких" за штуку. Перед воротами общаги, до обеда, всегда толпилась небольшая очередь.

Татьяна частенько пробовала свой дар щитовика. И однажды выхлестала окно на кухне. Тогда успокоилась.

А ещё она упорно осваивала оружие и каждый день, после обеда ходила в городской тир с Шилом и Бедой. Стреляли. Иногда к ним присоединялись Бабка и Ванесса.

Таня явно обхаживала Пашку и старалась почаще быть рядом с ним. А Дугин воспринимал её как ребёнка. У него сын почти такого же возраста как Тьма. Хоть, сказать честно, внимание молоденькой девочки льстило его самолюбию. Иногда он как-то сосредоточивался и пытался посмотреть на Таню, как на женщину. Она ему нравилась. Нет, с Лариской он сравнить её не мог. С его женой вообще никто не мог сравниться...

А ещё Таня сходила с Коротким и Ванессой в город и набрала школьных учебников. Купила практически даром, поскольку в Полисе никто ими не интересовался. Один час после тира, Танечка занималась с Анютой и удивлялась скорости, с которой ребёнок прогрессирует и усваивает школьную программу.