Дарт Бейн: Путь Разрушения (ЛП)

После завершения лечебного ритуала он, недолго думая, решил избавиться как от отца, так и от дочери, за свидетельство его слабости. Но то были помыслы человека, ослепленного своим высокомерием. Его недавняя встреча с Гитани показала ему все опасности такого пути.

Кэлеб и его дочь не представляли угрозы ни ему, ни его целям. К тому же Кэлеб обладал способностями, которые однажды могли понадобиться вновь. Несмотря на все свое могущество, темная сторона не была сильна в целительном искусстве.

Потому он оставил их в живых. Смысла или пользы в их смерти не было. Убийство без причины или выгоды - жалкое удовольствие садистски настроенных глупцов.

Внося координаты Руусана в навикомпьютер, Бэйн был полон решимости очистить темную сторону от глупцов.

Глава 27

Когда «Валцин» прибыл на Руусан, Бэйн с удивлением обнаружил в системе флотилии как ситов, так и джедаев. Ситы создали вокруг планеты блокаду, стараясь, по-видимому, помешать джедаям привести подкрепление товарищам на поверхности.

Хотя, на взгляд Бэйна, джедаи не прилагали никаких усилий, чтобы прорвать блокаду. Их корабли довольствовались тем, что выжидали, укрывшись вне досягаемости вражеского огня. А ситы не могли атаковать без того, чтобы не оставить без защиты свой строй, разорвав формацию. Результатом было напряженное затишье, при котором ни одна из сторон не решалась сделать первый ход.

Несмотря на блокаду, Бэйн смог посадить корабль на Руусане, не привлекая ничье внимание. Джедаи не проявляли интереса к судам, направляющимся на планету, а ситы патрулировали строем, предназначенным для обороны от крупномасштабных вторжений. Назначением блокады было остановить десантные транспорты, корабли поддержки, и их эскорт; она была совершенно бесполезна против одного звездолета-разведчика или истребителя.

Сенсоры корабля засекли лагерь ситов сразу же, как он вошел в атмосферу, и Бэйн повел «Валцин» в глубь планеты. Блокадные патрули не обнаружили его, а маячок корабля он вывел из строя, когда покидал Легон. Никто не знал, что он здесь. Бэйн планировал еще некоторое время сохранять такое положение вещей.

Он посадил корабль под прикрытие небольшой горной цепи в нескольких километрах от лагеря. Придя пешком, он привлечет меньше внимания. К тому же, он хотел сохранить в секрете местоположение «Валцина» на случай, если потребуется совершить поспешное бегство. Бэйн выбрался из корабля и отправился в долгий поход для встречи с Кааном и его ситскими дружками.

Восприятие этой планеты значительно отличалось от любой другой, где он успел побывать. Это был уставший мир, измотанный и истощенный бесконечными войнами, ведущимися на его поверхности. В воздухе витал нездоровый дух - словно некая заразная болезнь разума и духа. Сила на Руусане была велика: ее источником были джедаи и ситы, находившиеся здесь в огромном количестве. И все же он чувствовал, что та была в смятении, кружилась в водовороте замешательства и противоречия. Маятник не склонялся ни в сторону Тьмы, ни в сторону Света. Вместо этого обе стороны сошлись, слились воедино, превратившись в отвратительную, неопределенную серость.

Далеко на востоке Бэйн видел кромки величественных лесов Руусана. Он чувствовал джедаев, скрывающихся в их чащобах, хоть они и использовали светлую сторону, чтобы утаить себя. Лагерь ситов примостился на западе, в нескольких километрах от границ леса. Между ними простиралась обширная панорама умеренно чередующихся холмов и долин: место всех крупных битв, которые так долго велись на Руусане. Постоянные сражения перемежались шестью крупномасштабными столкновениями - битвами, в которых каждая из сторон привлекала свою полную силу, пытаясь уничтожить врага или, по крайней мере, вытеснить его с планеты. Три раза Хот и Армия Света получали превосходство; три других боя отошли в актив Каану и Братству. Но никто из победителей не проявил достаточную решительность, чтобы положить конец войне.

По едкому запаху смерти Бэйн заподозрил и о нескольких мелких стычках, недавно прошедших за эту территорию. Его подозрения подтвердились, когда он поднялся на вершину холма, и взору его открылась панорама резни. Сложно было сказать, кто победил: повсюду лежали тела, облаченные в одежды обеих сторон, перемешанные, словно бойцы даже после смерти на долгое время сцепились в ненависти. Большая часть мертвецов, похоже, была последователями джедаев и приспешниками ситов, нежели настоящими Рыцарями или членами Братства. Хотя он и заметил на нескольких темные ситские одеяния.

Над смертоносной равниной зависли «хвастуны» - уникальная коренная форма жизни Руусана. Их было не меньше пяти; сферической формы и разного размера, от одного до двух метров в ширину. Округлые тела покрывал густой зеленый мех, тут же были выступающие по бокам придатки, похожие на плавники, и развевающиеся позади длинные лентообразные хвосты. За исключением темных, лишенных век глаз, видимые черты лица у них отсутствовали.

 Отчеты сообщали, что «хвастуны» обладали разумом, но Бэйну они казались животными, рыскающими среди останков побоища. Когда он приблизился, то понял, что они общаются, даже в отсутствие рта. Они проецировали мысленные образы поддержки и утешения, словно стремились залечить раны испещренной шрамами земли.

При приближении Бэйна они разлетелись, юркнув в разные стороны, словно причудливый косяк рыб, способный плыть по небесам. Подойдя ближе, он увидел, что «хвастуны» собрались над раненым. Мужчина-человек был едва жив, но зияющая рана у него в животе явно свидетельствовала о том, что до ночи он не протянет.

Он носил одежды ситов, а рядом с его распростертой рукой валялись обломки светомеча. Бэйн признал в нем одного из низших студентов Академии Коррибана: настолько слабого в темной стороне, что не было даже смысла запоминать его имя. Хотя он Бэйна знал.

Простонав, мужчина перекатился на спину и, приподнявшись, присел, опершись головой и плечами на соседний камень. Его глаза - остекленевшие и расширенные - моментально прояснились и обрели фокус.

- Повелитель Бэйн..., - выдохнул он. - Каан сказал нам... что ты мертв.

Отвечать ему не было смысла, поэтому Бэйн промолчал.

- Ты пропустил сражение..., - пробормотал мужчина, едва слышимый за клокочущим журчанием крови, бьющей ключом из его горла.

Приступ кашля оборвал его слова. Он был слишком слаб даже для того, чтобы поднять руку и прикрыть рот, когда изрыгнул красные пятна крови на черные сапоги Бэйна.

- Битва была восхитительна, - наконец прохрипел он. - Это честь... пасть в таком славном бою.

Бэйн громко расхохотался, отреагировав на такую нелепость единственным подходящим ответом.

- Слава ничего не значит для мертвых, - сказал он, хотя было не совсем понятно, слышит ли его вообще мужчина в своей лихорадке.

Он повернулся, чтобы уйти, но помедлил, ощутив, как немощная рука схватила его за ногу.

- Помоги мне, Повелитель Бэйн.

Стряхнув со своего сапога вцепившуюся руку, он ответил:

- Меня зовут Дарт Бэйн.

Раздался отвратительный хруст, когда он опустил свой сапог, раскрошив череп мужчины об поддерживающие камни. Тело бойца сотряслось в конвульсии и замерло.

Чистка ситов началась.

Повелитель Каан лежал на небольшой койке у себя в палатке, закрыв глаза и бережно массируя виски. Усилие, которое требовалось, чтобы удерживать последователей в сжатом кулаке, давалось высокой ценой, и голова его постоянно пульсировала тупой и неотступной болью.

Несмотря на успех в недавних сражениях с джедаями, настроение в лагере ситов было напряженным. Они пробыли на Руусане слишком долго - бесконечно долго - а сообщения о победах Республики в отдаленных системах все продолжали просачиваться. Даже с его способностью манипулировать и воздействовать на разумы других Темных Повелителей, становилось все сложнее сохранять сосредоточенность Братства на борьбе против Армии Света.