Прыжок Волка

— Ты что, хочешь сказать, что Кедров и второй раз оттуда что-нибудь приволокет? — начальник ГРУ качнул головой в сторону окна.

Генерал-майор лишь пожал плечами.

Корабельников задумчиво потер свой высокий лоб.

— Не знаю… Когда пропадает лейтенант — это одно, а когда пропадает человек, награжденный "За заслуги перед Отечеством" первой степени, это совсем другое. Да и наши лучшие друзья из ФСБ позубоскалят — дважды похитили гээрушника. Ох, не хочется мне делать этот доклад Президенту. Не знаю как ты, Павел Александрович, а я себя чувствую дураком, каким-то беспомощным статистом. Кто-то свободно прилетает на Землю, точнее к нам, в Россию, будто и не существуют у нас ни ПВО, ни ПРО. Свободно похищает человека и при том ни какого-то там «пиджака», а офицера спецназа ГРУ. Более того, командира роты специального назначения. И улетает. Ты думаешь, Президент так не будет думать? А если бы и не думал, так наши коллеги из дружественной конторы нашепчут. Бортников ему каждый понедельник доклад делает. А я что в ответ? Кедров еще одно чудо оттуда притащит? Несерьезно все это.

Генерал-майор Криничкин молчал, глядя прямо перед собой, боковым зрением ловя правое плечо хозяина кабинета с широким генеральским погоном с четырьмя звездами.

"У него на три звезды больше, значит и ответственности на три порядка больше. Конечно, трудно расписываться в своей беспомощности. Духу не хватает честно сказать Президенту, что по сравнению с этими инопланетянами, мы туземцы. И дай Бог, чтобы их интересовал только Кедров. А майор… пусть выкручивается. Ему не в первой…"

Первое, что увидел Андрей Кедров, вернее кого, когда открыл глаза, был Сарб.

"Тогда Сарб и сейчас Сарб. Что ж, круг замкнулся. Как там у Солженицына? "В круге первом"? А я пошел на второй круг".

— Здравствуй, Андрей, — лицо склонившегося над землянином мужчины улыбалось.

— Здравствуй, Сарб.

— Вставай, у нас дел, на всю Вселенную! Некогда лежать! — и бывший директор Службы государственной безопасности протянул руку снова уже бывшему офицеру российской армии.

"А может еще не бывшему? Может меня еще не вычеркнули из списков с примечанием: "Погиб при исполнении служебных обязанностей"? Да какая разница, вернусь — впишут!" — и Андрей протянул свою руку.

Кедров и Сарб долго сидели в кабинете руководителя группы «М». Уже Парма давно спустилась за горизонт и в небе Арикдны проступили звезды. Этим двум мужчинам было что рассказать друг другу.

Андрей рассказал, что случилось с ним после того, как за ним захлопнулась гигантское гиперокно в районе Матеи и он, с переломанным позвоночником, очутился неизвестно где. Там, где не было ни кванта света, сплошная абсолютная темнота. Рассказывая об этом Великом Ничто, землянин на мгновение запнулся, не зная, говорить Сарбу о мнемах, о Лю, но вспомнив, что кроки с легкостью могут выпотрошить его мозг, как опытная хозяйка потрошит курицу, решил рассказать.

— Постой, Лю так и сказал: "Это лаборатория для настройки фундаментальных физических констант"?

— Да.

— Замечательно! — Сарб вскочил с места и в волнении заходил по кабинету. — Нет, но я прямо чувствовал, что ты мне нужен! Никто этого не мог понять. Говорили — блажь, зачем рисковать звездолетами. И вот, пожалуйста: "Это лаборатория для настройки фундаментальных физических констант"! — хозяин кабинета счастливо рассмеялся.

Андрей недоуменно смотрел на него.

— Сейчас все объясню! — и Сарб сжато рассказал Андрею о проблеме «М», о том, каким ужасающим образом она проявилась в битве кроков против челов и фролов у планеты Кардур.

— Значит ты считаешь, что из-за многочисленных гиперпереходов изменились какие-то физические константы гипермира и теперь невозможно уверенно рассчитать полет звездолета в нем?

— Я не считаю, я уверен! Но это не самое страшное! После боя у Кардура я понял, что отклонение истинных координат выхода звездолета из гипера от расчетных — это все ерунда. Изменились не только константы! Наш мир полез по швам! В результате массовых входов и выходов в гипер в районе Кардура, там образовалось сто двадцать шесть незакрывающихся гиперокон! Микроскопических, меньше атома водорода в диаметре. Но если на него налетает звездолет, то следует немедленный взрыв. Тут наши ученые, — при последнем слове лицо хозяина кабинета на мгновение приняло брезгливое выражение, — на своих компьютерах посчитали и выяснили, что когда часть вещества звездолета уходит в гипер, возникает гигантская ударная волна из виртуальных частиц, разламывающая звездолет на куски.

— Да… — Андрей потер рукой лоб.

— Но и это еще не все. Проглатывая вещество, это гиперококно стремительно растет в размерах. Сейчас некоторые из них уже имеют размеры с кулак, — хозяин кабинета сжал свою далеко немаленькую кисть в кулак, как бы желая убедиться, что размеры гипердыры он назвал правильно. — Ну может чуть меньше.

Несмотря на серьезность разговора, землянин не удержался от улыбки, наблюдая за Сарбом. Тот тоже усмехнулся в ответ, но тут же вновь жесткие складки залегли у него на лбу и вокруг рта.

— Но самое страшное другое. Эти гиперокна притягиваются к массивным телам. То есть сейчас эти сто двадцать шесть дыр в нашем пространстве приближаются к Кардуру. Как только первое из них достигнет планеты, мы получим вместо нее очередной пояс астероидов и множество больших гиперокон, а может и одно, но гигантских размеров. А вслед за Кардуром очередь настанет его звезде. И какое после этого будет гиперокно, никто представить не может. Ясно одно, мы на пороге катастрофы, если не вселенских, то уж точно галактических размеров.

В кабинете воцарилась тишина. Андрей пытался представить себе апокалипсическую картину — гигантское черное пятно, сквозь которого не видно ни одной звездочки, надвигается на пылающий шар звезды. Вот оно почти достигло ее короны — внешняя часть атмосферы звезды, простирающаяся на несколько ее радиусов. И словно кто-то в этом ярком ореоле начал выгрызать дыру. Черное пятно на краю звезды все растет и растет. Звезда пытается защищаться, нанося колющие удары протуберанцами. Но это всё, как уколы иголкой для слона. Миллионы тонн выброшенной из тела звезды раскаленной плазмы бесследно исчезают в гипердыре, только подпитывая ее, делая еще более могущественней. Сказка об отрубленных и появляющихся в троекратных количествах огнедышащих головах Змея Горыныча в космическом масштабе. Только здесь «голова» не изрыгала пламя, а глотала его.

Вот черное пятно коснулось самой звезды. Мгновение, другое — миллиарды тонн раскаленной плазмы гигантским водопадом обрушиваются в гипермир, а в ответ в наш мир выплескивается не менее мощный поток виртуальных частиц чужого мира, раскалывающий звезду, как удар кулака раскалывает спелый арбуз. Яркая вспышка…

Что будет дальше, Андрей представить не мог, его земной фантазии на это не хватало.

"Хорошо, что это происходит за сотни тысяч световых лет от Земли, от Камиллы и моего будущего ребенка, — неожиданно, с облегчением подумалось ему. — Могущество цивилизации, это не только всевозможные блага, но и огромная ответственность… Стоп! А как же Эльдира и мой уже появившийся на свет ребенок? О, Господи".

— И что же делать? — Андрей прервал молчание в кабинете.

— Не знаю, Андрей. Пока не знаю. Но с твоей помощью, думаю, узнаю.

— С моей?

— Ты, еще не успев, как следует, освоиться у нас, уже передал бесценную информацию.

Землянин лишь неопределенно пожал плечами, а потом тихо произнес:

— Да я и не стремился у вас осваиваться.

Сарб внимательно посмотрел на своего собеседника, затем наклонившись через стол к Кедрову, медленно произнес:

— Я это понимаю. Но запомни, Андрей, если мы решим эту чертову проблему «М», если мы залатаем наше пространство, то я тебе обещаю здесь таких высот, которые тебе и не снились там, на Земле, — на землянина с двадцати сантиметров смотрели глаза крока с их огромными, почти на весь глаз зрачками, окаймленные тонким желтым ободком.