Лик Марса. Лунная пехота. Схватка за Европу

Результат превзошел все ожидания. Шлем ооновца буквально взорвался, превратившись в облако пара и кровяных брызг, а тело кувыркнулось назад. За первым солдатом, стреляя на ходу и изо всех сил прижимая приклад винтовки к центру тяжести тела, показался второй. Фуэнтес почувствовала, как пули бьют в металл фермы, за которую она держалась ногами, но нашла цель и выстрелила в ответ без промедления: здесь, в космосе, некуда было упасть, чтобы укрыться от огня.

Подошедший Уэлш пристроился неподалеку от нее.

— Как думаешь, добавят о нас строчку в гимн Корпуса? — спросил он, выпуская короткую очередь в брешь.

— Хорошо бы. — Фуэнтес последовала его примеру. — Что толку в невоспетых героях?

— Это точно. — Уэлш выстрелил снова. — Все, кто может, подтягиваются к нам. Если сможем отбить…

Но «голубые каски» были уже повсюду, куда доставал глаз, — и приближались. А морских пехотинцев возле комплекса «Альфа» было всего трое или четверо, считая Уэлши. Противник намного превосходил их в числе.

Конечно, в том и заключался замысел их командира. Всем вместе ринуться в атаку, уничтожить нескольких морских пехотинцев, которые окажутся у выхода, затем — рассредоточиться и встречать огнем остальных, по мере прибытия. Простое, элегантное решение, казалось бы, неразрешимой тактической задачи.

Но Фуэнтес решила хоть как-нибудь нарушить этот план.

Имея точку опоры, она может стрелять гораздо свободнее, тогда как наступающим «голубым каскам» необходимо соблюдать осторожность — иначе отдача оттолкнет, закружит, заставит потерять ориентацию. Человек пять — уже вышли из боя именно по этой причине. Не обращая внимания на тех, кто потерял равновесие, Фуэнтес сосредоточилась на противниках, более привыкших к невесомости. Из-за края последнего модуля как раз появился очередной солдат, тащивший не что иное, как громоздкое, с питанием от ранцевых аккумуляторов, лазерное ружье. Вот это — совершенно некстати! Тщательно прицелившись, Фуэнтес выпустила во врага длинную очередь, полоснувшую по его шлему и нагрудной броне, едва не разорвавшую его тело пополам.

Тут подоспели, примчались на миниатюрных водородных РРД, словно крохотные истребители, прочие морские пехотинцы. Никто не помышлял о том, чтобы остановиться или укрыться, — все, что угодно, лишь бы сломать строй противника! Вот еще двое «голубых касок» замерли, поплыли в пустоту, точно марионетки с перерезанными ни точками… за ними — третий.. Еще несколько — укрылись среди ферм и поперечных балок киля, ища точку опоры, чтобы встретить подходящих огнем, однако многие были тут же сбиты либо поддались панике, и стрельба со стороны ооновцев сделалась редкой и неточной.

Обернувшись, Фуэнтес увидела приближавшийся к полю битвы «Маккутчон» — огромный, черно-белый, стреловидный, закрывший своей тенью половину корпуса МКС. Из шлюзовой камеры транспорта, один за другим, появлялись, тут же вступая в бой, остальные ее солдаты. Очевидно, Фицджеральд, узнав об опасности, повел корабль на помощь, а те, кто находился на борту, облачались в бронекостюмы так быстро, как только могли. Несмотря на ураганный огонь защитников станции, Фицджеральд подходил все ближе и ближе.

Сержант Уэлш повернулся лицом к Фуэнтес, она могла видеть его улыбку под темным поляроидным забралом шлема.

— Ну, что ж, лейтенант, — сказал он, — кажется, мы…

Забрало его шлема треснуло; поверхность пластика перечеркнула белая, покрытая по краям изморозью царапина. Каким-то чудом пластик еще оставался цел, несмотря на чиркнувшую по нему пулю, но на глазах шелушился, роняя в пространство тонкие хлопья. Глаза Уэлша расширились от страха и потрясения.

— Шлем! — закричал он. — Господи, шлем! Он сейчас…

— Спокойно! — заорала в ответ Фуэнтес. — Без паники! Не двигайся!

Не раздумывая, она схватила его за руку, развернула так, чтобы он оказался впереди, и врубила РРД. Пуля ударила в бедро, толкнув ее вправо, но бронекостюм выдержал, и Фуэнтес, не обращая на это внимания, толкая перед собой сержанта, устремилась к открытому концу МКС.

Брешь между крайним модулем и шлюпкой, рассудила она, — ближайший шлюз; к тому же шлюз этот уже открыт. Возможно, там, внутри, еще два десятка «голубых касок» только и ждут, когда кто-нибудь из морских пехотинцев отважится пуститься на подобную глупость, но Фуэнтес не собиралась беспомощно парить в пространстве и ждать, пока шлем Уэлша разорвется.

Не сбавляя скорости, она покрепче вцепилась в РРД Уэлша и зацепила носками башмаков край люка модуля. Оба резко крутнулись, переворачиваясь через головы, и оказались лицом к зияющему, точно зев пещеры, проему, некоторое время назад заблокированному шлюпкой.

Башмаки соскользнули с края люка. Сманеврировав при помощи РРД, Фуэнтес остановила вращение и повлекла сержанта вперед, в темное нутро модуля «Альфа».

Оба люка стыковочного узла были распахнуты настежь. Первый отсек оказался пуст и темен; в дальнем его конце поблескивала в оранжевых вспышках крохотного аварийного сигнала крышка запертого люка.

— Дело дрянь, лейтенант, — прохрипел Уэлш. — Я теряю давление. Забрало изнутри совсем замерзло. Лучше уж брось меня.

— Хрен там! — рявкнула она.

Крик гулким эхом отдался под шлемом. Ей вспомнился капитан Уорхерст на крыше посольства — вот он падает, а «перегрин» уходит вверх…

Нет. Она не бросит своего.

Изморозь на внутренней стороне забрала, однако ж, была плохим признаком. Уходя в пространство, воздух охлаждается. Должно быть, сейчас воздух сочится через микроскопические трещины в забрале сержантова шлема. Еще несколько секунд — и…

Возможно, кто-то и ждет ее там, по ту сторону люка, — на это Фуэнтес было плевать. Люк открывался старым способом, при помощи поворотного вентиля. Отпустив Уэлша, она навалилась на колесо вентиля и уперлась ногами в пол. Если там, с той стороны, есть воздух…

Воздуха по ту сторону люка не оказалось. Крышка люка мгновенно отошла в сторону. Схватив Уэлша, который наверняка уже ничего не видел из-за изморози и готов был вот-вот отключиться, она пропихнула его в люк и нырнула следом.

Следующее помещение оказалось шлюзовой камерой с четырьмя люками, соединявшей друг с другом четыре отсека. Захлопнув за собой крышку, Фуэнтес принялась отчаянно озираться ища какой-нибудь пульт управления или вентиль воздухопровода и не находя ничего…

Перевернув Уэлша на спину, она с ужасом увидела, что в забрале его шлема зияет звездчатая дыра размером с ладонь, а в воздухе плавает поблескивающее облачко осколков и льдинок. Полные ужаса глаза сержанта неотрывно взирали на нее, рот его был широко раскрыт, губы посинели. Поздно! Поздно!

Но тут Фуэнтес заметила нечто странное. Сержант дышал! С трудом, но — дышал, разевая рот и глотая воздух, точно вытащенная из воды рыба. Только теперь внешние микрофоны ее БК уловили слабенькое, но нарастающее шипение воздуха, струившегося в шлюзовую камеру из отверстия прямо над ее головой. Должно быть, кто-то внутри заметил их появление и пустил воздух…

Через несколько секунд дисплей шлемофона показал, что снаружи — пригодная для дыхания атмосфера, а температура и давление — в норме. Раздался скрежет, и крышка люка напротив того, через который они вошли, с лязгом распахнулась.

Винтовка все еще висела на вытяжном шнуре бронекостюма, но Фуэнтес не стала поднимать ее. В данный момент она не знала, стоит ли прорываться внутрь с боем или же просто сдаться; в конце концов, целью всех ее стараний было — доставить сержанта туда, где есть воздух, и это ей удалось. Да, теперь, скорее всего, остается только бросить оружие и сдаться…

В проеме люка показался молодой смуглый светловолосый человек; лицо его было едва различимым в тусклом свете аварийной лампы.

— Поднимайтесь на борг, — сказал человек. — Мы вас ждали.

Фуэнтес протиснулась сквозь неширокий люк. Там ждали трое; один держал в руке автоматический пистолет. В углу, с окровавленным лицом, недвижно парил четвертый.

— Я — полковник Гришэм, — представился человек с пистолетом. — Аэрокосмические силы США.