Рыжая птица удачи (СИ)

— Ого! Ну, ты даёшь.

Павел протолкнул застывшего на пороге друга внутрь и тоже притормозил. Возвышающаяся посреди стола пирамида из разнообразных бутербродов внушала восхищение.

— И когда ты успела? — изумился он вслух.

Ника загадочно улыбнулась и сказала:

— Садитесь. Чай остынет.

Первые минуты опять прошли в молчании, ребята оглядывались и попутно поглощали бутерброды, а Ника не мешала им делать и то, и другое.

Кухня на первый взгляд казалась обыкновенной — светлые стол и стулья, диванчик вдоль стены, широкое окно с пластиковыми жалюзи, как и в комнате, скрытыми занавеской, посудомоечная машина, микроволновая печь, холодильник, встроенные в стены шкафчики с посудой, спрятавшийся в нише небольшой кран водопровода. Белая дверь — очевидно, в ванную комнату. Чуть позже, в углу напротив окна, Павел обнаружил окошко линии доставки продуктов с панелью управления. Четыре года назад это была роскошь, доступная далеко не каждому человеку. А тут — съёмная квартира, одинокая девушка… Впрочем, мало ли, что могло измениться за четыре года. Хотя двери, заменённые с дешевых стандартных на петлях новыми автоматическими, раздвижными, тоже наводили на мысли, что не всё так просто с этой квартирой.

— А вы на Землю насовсем? — спросила Ника, отвлекая его от изучения обстановки. — Или улетите потом куда-нибудь?

— Думаю, насовсем, — медленно ответил он.

В самом деле, куда им лететь? У Димки тут родители, Рита, он учиться хотел. А он сам — ну, куда он от них денется. И какая разница, где работу искать, на Земле или в колониях, хрен редьки не слаще. Тут хоть ребята рядом.

— А я знаю, где в нашем районе есть офисы биржи труда, — сказала Ника. — Вы ведь ещё не определились с работой?

Следующие четверть часа прошли в разговоре. Говорили Павел с Никой, а Дмитрий полностью погрузился в свои мысли и молчал.

— …Вообще в космосе военный — это чисто мужская профессия, — закончил Павел ответ на очередной вопрос Ники.

Она нахмурилась. Словосочетание «чисто мужская профессия» показалось ей слишком категоричным.

— Ну, не скажи. Почему-то мне кажется, что женщины ничуть не хуже справляются и с профессией военного, и с работой в космосе. Так почему же нельзя совместить эти две сферы деятельности?

— Да ладно! Там такая нагрузка! — словно очнулся Дмитрий.

— Можно подумать, женщины все сплошь и рядом нежные былинки, — фыркнула Ника. — Мы разные!

— Да ни одна! — пылко отрезал Дмитрий.

Ника резко поднялась. Пора было сворачиваться — завтра пятница, вставать в университет. Она стремительным движением схватила опустевшую тарелку из-под бутербродов, но больше ничего не успела сделать.

Оба парня, как по команде, пригнулись к столу, а Дмитрий при этом ещё и со стула соскочил.

Ника ошеломлённо замерла, помотала головой, словно пыталась стряхнуть непонятное видение.

— Эй! — осторожно позвала она. — Вы чего?

Ответ последовал не сразу. Ребята так и не разогнулись. Только плечи у обоих вдруг одновременно затряслись, и до Ники донеслись непонятные сдавленные звуки, через секунду переросшие в гомерический хохот.

Ника поставила тарелку на стол и почувствовала, что такой же смех разбирает и её. Она фыркнула, на этот раз весело, и вскоре уже заливисто смеялась, глядя, как цепляется за стол Дмитрий, не в состоянии хотя бы поднять голову, и как вздрагивает от смеха широкая спина Павла. Наконец, он первым нашёл в себе силы выпрямиться.

Ника тоже медленно успокаивалась, глядя на его раскрасневшееся лицо со сверкающими синими глазами — сейчас он выглядел просто мальчишкой.

— Прости, — всё ещё широко улыбаясь, сказал он. — Рефлексы — дело серьёзное. Ты гляди, Дим, за четыре года с хвостом не выветрились.

— Угу, — выдавил тот, пытаясь вернуться с пола в сидячее положение.

— Понимаешь, некоторый опыт совместной жизни с Ритой… Ну, она у нас девушка эксцентричная, — начал Павел, но его перебил Дмитрий, уже поднявшийся на ноги:

— Да истеричка она, — заявил он.

— Они друг друга стоят, — улыбнулся Нике Павел, снова устраиваясь за столом.

…Они раньше всегда ужинали и завтракали на кухне. Рите чинные посиделки в столовой надоели за время, прожитое с родителями. Есть на кухне ей казалось более демократичным и удобным, как она говорила. На эти заявления Павел молча кивал, а Дмитрий заявлял: «Да тебе просто лень!». Судя по бурной реакции Риты, это было недалеко от истины — иначе отчего бы она так злилась. Но в этот раз причиной для её гнева стало нечто более существенное и заслуживающее такой реакции.

Как всегда в подобных ситуациях, Павел неожиданно остро почувствовал себя лишним в этом помещении.

— Я в комнате поужинаю, ребята, у меня там новости, — он быстро схватил свою тарелку, стакан с соком и вышел, аккуратно ногой прикрыв за собой дверь. Его никто и не подумал останавливать.

В комнате он включил новостной блок, прибавил громкость и, не успев проглотить первый кусок, услышал с кухни звук разбившегося стекла.

— Первый пошёл, — негромко сказал Павел головизору, довольный своей предусмотрительностью и своевременным отступлением.

Несмотря на звукоизоляцию и громко вещающего корреспондента на экране, шум на кухне делался всё ощутимее. Некоторое время Павел пытался вслушиваться в голос из головизора, потом махнул рукой и выключил звук, оставив картинку.

— Поставь тарелку! Я ещё не доел! Поставь, говорю!

Снова звук бьющейся посуды. На этот раз об дверь, которая от удара приоткрылась, улучшив слышимость.

— Я себя буквально похоронила в этой проклятой квартире! Вместо того, чтобы поехать с девочками на гастроли, я сижу тут и готовлю тебе эти чёртовы ужины! А ты приходишь с чужой помадой на рубашке!

— Это не помада, дура!

— Я, по-твоему, не в состоянии отличить помаду от посторонних пятен?!

…Кажется, это был стакан.

— Поставь на место! У тебя что, склады запасных тарелок?

— Кто в этом доме мужчина, ты или я? Ещё купишь!

… Хорошая была тарелка.

— А если бы в голову попала?!

— Ничего, у тебя замечательная реакция, и, вообще, этой голове уже ничто не повредило бы!

…Еще тарелка. Только бы Рита не вспомнила, что рядом в стенном шкафу ещё посуда есть, а там уже не лёгкие тарелки, а тяжёлая артиллерия. Павлу не было жалко, просто убираться потом будут все вместе, а собирать осколки по всей квартире — последняя тарелка вылетела уже в коридор — занятие не самое приятное. А потом как-нибудь всё равно Димка возьмет Риту под руку, и они, как счастливая семейная пара, совершат очередной поход в магазин, закупят новую партию посуды… Для следующего скандала. Кстати, надо будет посоветовать Димке потребовать скидку, как постоянному оптовому покупателю. Их консультанты в отделах продаж уже в лицо должны знать.

Наступившая тишина была сигналом к действию. Павел поспешно проглотил сок и последний кусок мяса, подхватил тарелку со стаканом и осторожно направился к кухне. Дверь была нараспашку, поэтому стучать, как вежливому человеку, пришлось в дверной косяк. Парочка посередине кухни не отреагировала. Павел демонстративно кашлянул и прошёл к столу, стараясь не наступать в остатки ужина среди осколков на полу. Поставил на стол свою посуду — кажется, единственные целые тарелку и стакан в доме — и непринуждённо сказал:

— Ребята, с вами очень весело, но мне сегодня надо в училище вернуться. Так что я вас покину, вы уж тут сами приберитесь.

— Паш, ты извини, — откуда-то от Димкиной груди виновато сказала Рита. — Ты-то хоть нормально поел?

— Нормально-нормально! Всё было очень вкусно. Заодно вот тарелку вам спас.

— Спасибо, друг, — растроганно отозвался Дмитрий, не выпуская девушку из объятий. — Когда ждать обратно?

— Я позвоню, — Павел направился к выходу.

Когда он уже открывал входную дверь, из кухни донеслось:

— Так. И всё-таки, это помада!

— Ну, мы же это уже обсудили! Ты всю посуду об мою голову перебила! Дважды за одно преступление не казнят!