Возвращение Рейвенора

— Послушайте, — произнес Карл, — есть еще кое-что. Знаю, что мы все на нервах, и все, что я тут рассказывал о Заэле… не хотелось бы создавать проблемы на пустом месте. Но я слышал имя. Не знаю, возникло ли оно, когда я отрубился или еще как. Но готов поклясться, что псайкеры завывали какое-то имя. Они… они кричали: «Слайт».

Я понял, что Фраука смотрит на меня. Это был один из тех немногих случаев, когда мне в точности было известно, о чем он думает, несмотря на его неприкасаемость.

— Разберемся с этим позже, — сказал я. — За мальчиком я прослежу сам. Фраука, посмотри, есть ли в этих руинах какие-нибудь уцелевшие вещи. У тебя десять минут, не больше. Карл, выводи грузовик из гаража и подъезжай к воротам.

— А Зэф этим заняться не может? — спросил Тониус.

— Матуин мертв, — ответил ему Фраука.

Возле башен в общем блоке А становилось настолько холодно, что Гарлон Нейл едва не соблазнился подойти к одному из уличных торговцев и купить миску жижи, которую те называли супом.

Гарлон переминался с ноги на ногу, потирая озябшие руки и молясь, чтобы ему хоть кто-нибудь позвонил. Был уже почти час ночи.

Наконец, когда терпение лопнуло, он сам достал вокс и позвонил домой.

Ничего. На дисплее высветилась надпись: «Нет связи». С возрастающей тревогой он попытался дозвониться до Тониуса, затем до Матуина и даже до Фрауки. Но в каждом случае результат был тем же.

Он побежал обратно к станции железной дороги. К тому времени как Нейл достиг ее каменных ступеней, он уже мчался как одержимый.

Глава тридцатая

Резкий, сладковатый запах гнили смешивался с отвратительными испарениями, дрейфуя по нижним уровням губернаторского дворца и собираясь на этажах, отведенных под анклав секретистов. Кто-то, наконец, сумел отключить тревогу, и вниз спустились ремонтные бригады, чтобы затушить горящие машины, вынести раненых и начать починку и восстановительные работы.

Главный управляющий, который, как видел Ревок, трясся от едва сдерживаемой ярости, ретировался в безопасный, бронированный офис на верхних этажах башни, забрав с собой и Куллина, и сопровождающую того женщину-телохранителя. Ревоку хотелось остаться и присмотреть за восстановительными работами, но он понимал, что после всех этих неудач Трайсу потребуются его поддержка и защита. Поэтому он оставил вместо себя Молея и Бонхарта, а сам отправился за хозяином в одну из комнат личных покоев Трайса.

Роскошно обставленное помещение было освещено мягким светом люминесцентных и обычных ламп. Вдоль стен тянулись ряды полок, заставленных книгами и планшетами.

Куллин сел в кресло. Он казался абсолютно невозмутимым и с радостью принял бокал, протянутый ему одним из сервиторов. Его охранница, Слейд, стояла поблизости с напряженным и нервозным видом.

Трайс какое-то время мерил комнату шагами.

— Рейвенор, — наконец сказал он, остановившись.

— Нет, не Рейвенор, — уже в третий раз со времени погрома в подвальном хранилище произнес Куллин, покачав головой. — Главный управляющий, это было нечто большее.

— Ваш демон.

— Не мой, — пригубив напиток и откинувшись на спинку кресла, произнес Куллин. — Да, раньше мне платили за то, чтобы способствовать проявлению Слайта, но теперь я работаю на вас.

Трайс безрадостно рассмеялся.

— Налей мне выпить, — бросил он одному из прислуживающих сервиторов. — И как примечательно то, что цель вашей предыдущей работы столь великолепным образом была достигнута сегодня. Подозрительный человек вполне мог бы счесть, что вы все это спланировали.

— Скажите, главный управляющий, а вы подозрительный человек? — спросил Куллин.

— Лучше объясните мне, почему я должен думать иначе об этом… провале! — рявкнул Трайс.

Куллин опустил бокал и подался вперед, заговорив невероятно проникновенным, невероятно учтивым голосом:

— Прежде всего, давайте начнем с того, что события этой ночи представляют собой конфлюэнтность. Комбинацию событий. Чтобы вам было понятнее: Божья Братия при помощи катоптрических гадательных систем предрекла, что здесь, еще до конца года, родится некая могучая сила, известная под именем Слайт. Манифестация его должна была быть напрямую связана с инквизитором Рейвенором или одним из его специалистов. Мне заплатили, чтобы я гарантировал эти события. Поскольку вы и ваше министерство находитесь в четкой оппозиции Рейвенору, то вас сочли ключевой помехой процессу. Вот почему, конечно же, мы и пришли к… Нет, плохое начало.

Куллин улыбнулся. Трайс — нет.

— Как бы то ни было, вы выступили против Рейвенора. Это могло бы нарушить планы Братии — вы убили бы Рейвенора и, конечно же, уничтожили бы пророчество или же выступили бы катализатором событий. Насколько припоминаю, я ведь говорил вам, что использование псайкеров — не самая лучшая затея.

Трайс впился в него взглядом.

— Вы хотите сказать, что я…

— Я хочу сказать, — мягко прервал его Куллин, — что вам не стоит волноваться. Раз уж Слайт родился, значит, он родился. Братия была бы в восторге. Со временем он может превратиться в проблему, но пока это только тварь, выплюнутая варпом в материальный мир. Вы хоть представляете, сколько протодемонов и фантомов призывается в год безумными лунатиками культов в таком огромном улье, как этот? К тому времени, как Слайт вырастет достаточно, чтобы представлять опасность, ваш проект уже перейдет в ту стадию, где любую подобную опасность можно будет уничтожить одним… словом. Или я переоцениваю размах ваших разработок?

— Не переоцениваете, — произнес Трайс.

— Верните улыбку на свое лицо, — сказал Куллин. — Смотрите в будущее. Воспользуйтесь моими услугами, потому что я могу помочь вам. Подумайте об этом. К тому же Слайт оказал вам услугу. Раз он родился, значит, Рейвенор мертв. Уничтожен. Демон сделал за вас всю мокрую работу.

Трайс кивнул.

— Если то, что вы говорите, верно, мастер Куллин, я буду счастлив, несмотря на те потери, которые мы понесли сегодня. И тогда я найду применение предложенным вами услугам. Вы хвастались тем, что, как «посредник», обладаете богатым арсеналом оружия. Мне бы хотелось, чтобы вы защищали нас от Слайта. Ревок предоставит в ваше распоряжение все, что потребуется.

Куллин собрался уже ответить, когда люк офиса скользнул в сторону. Когда человек, стоявший за ним, вошел в комнату, в помещении повисла напряженная тишина. Куллин уставился на вошедшего с едва сдерживаемым изумлением и поднялся на нога. Высокий, стройный, облаченный в длинные черные одеяния человек был не кем иным, как лордом-губернатором субсектора Оской Людольфом Баразаном.

Баразан направился прямо к Жадеру Трайсу и отвесил ему пощечину такой силы, что тот повалился на пол.

— Бесполезный хлам! — сплюнул Баразан. — Четыре псайкера уничтожены! Четыре! А последнюю так изувечили, что ее придется усыпить! Я проснулся от воя сирен! Ты думал, что я не узнаю?

— Повелитель! — закричал Трайс, волнующийся не столько о том, что его ударили, сколько о том, что Куллин стал тому свидетелем. — У нас посетители! Посетители! Вы же носите сейчас публичный облик!

Баразан ударил Трайса коленом под дых, заставив его скорчиться от боли. После этого лорд-губернатор, спокойно улыбаясь, повернулся к Куллину. Орфео неоднократно приходилось видеть это лицо в «новостях» и пикт-трансляциях.

— Мастер Куллин, мы еще не знакомы, — произнес Баразан, протягивая обтянутую перчаткой руку.

Куллин поклонился и поцеловал кольцо с правительственной печатью.

— Для меня это большая честь, повелитель!

— Поднимайся! — усмехнулся Баразан, взглянув на Трайса.

Ревок приблизился к главному управляющему и помог ему сесть на диван. Баразан снова повернулся к Куллину, широко улыбаясь.

— Жадер обеспокоен тем, что мой приступ ярости мог смутить вас.

— Не каждый день, сэр, — пожал плечами Куллин, — можно увидеть, как владыка субсектора самолично избивает своего главного управляющего. Но нет, меня это не смутило.