Право сильного (СИ)

Вик, вглядываясь в символы, заметил, что они меняются в размерах в зависимости от фокуса внимания. Вик не мог двигаться, но ему в голову пришла мысль, что эти символы могли стать его спасением. Фокусировка внимание на символе сначала уменьшила его, а затем и вовсе стерла, оставив на его месте пустоту. Это единственное изменение, которое Вик мог производить в сложившихся обстоятельствах, потому на него было поставлено все. Отыскав в пространстве сгустки плазмы, покрытые символами так же, как и все остальное, Вик концентрировался на них, постепенно стирая. Как только плазма была стерта, Вик перевел взгляд на «Гераклов», и захотел стереть и их.

Вику было непонятно, реальность ли это вообще. Не галлюцинация ли, навеянная предсмертным испугом. Вик хотел выжить, и был готов поверить во что угодно, но времени у него осталось мало. Символы стали медленно гаснуть, сливаясь с бесцветной материей, и предательски уводя у Вика шансы на жизнь.

Тогда он сконцентрировал все волевые усилия на «Гераклах». Время набирало ход, и «Гераклы» медленно заряжали пушки для очередного выстрела.

Вик в спешке стирал символы на их телах, и делал это прежде, чем символы сливались с материей.

Мир вновь обрел краски. Ход времени нормализовался, и отпустил пространство из хронологического плена. Куски материи на «Гераклах» исчезли, оставив на своем месте зияющие дыры, из которых хлынула операторская кровь. «Гераклы» повалились на пол, и через динамики доносились крики умирающих операторов. Убить их сразу не удалось, но вывести из строя получилось точно. Системы костюмов отключились, из-за чего операторы оказались закованы в металлические ловушки.

Вик глядел на поверженных ошарашенным взглядом, и произошедшее не укладывалось у него в голове. «Что я сделал? - думал он пораженно. - Как? Как это вышло?»

В помещение вошел Эйден, поправивший воротник замшевого пиджака. Его сопровождало два крепких телохранителя, схвативших Дженни, и не позволяя ей вырваться. Одежда ее была потрепана, а на лице краснели ссадины. Она брыкалась, и пыталась выкрутить руки из захвата, но чем сильнее было ее сопротивление, тем больнее ей становилось.

- Мило, - заметил Эйден, увидев четверых «Гераклов», операторы которых все еще стонали в агонии. - Я смотрю, ты уже начинаешь играться, да, Вик?

- Вик! - отчаянно крикнула Дженни. - Не делай ничего! Не бойся за меня!

- Заткнись! - Эйден влепил Дженни пощечину, и она взвизгнула, беспомощно повиснув на руках телохранителей.

- Больно, - тихо проговорила она, всхлипнув. - Вик, уходи отсюда...

«Сука!» - Вик стиснул зубы, и его зрачки расширились от гнева. Маленькая Дженни, думал Вик. Моя милая, маленькая Дженни. Слыша ее болезненные стоны, и видя ссадины на ее теле, Вик чувствовал, как сердце щемило до боли. Сколь бы искусно Вик не убеждал себя в своем хладнокровии, при виде Дженни в нем все равно бушевал ураган эмоций, и он любил ее. Любил, и тем более не хотел, чтобы ей было больно. Он пылал желанием выбить Эйдену зубы, переломать ему все кости, и живьем вышвырнуть в открытый космос.

 - Мразота! - яростно закричал Вик, выскочив из разваливающегося «Аида», и бросившись к Эйдену.

- Стоять! - приказал Эйден, направив руку на Дженни, и Вик застыл.

Кисть Дженни стала похожа на сбоившую голограмму, кусочки от которой откалывались, и исчезали в пространстве. Процесс этот проходил бескровно и безболезненно, но его вид все равно заставлял душу уходить в пятки. Дженни испуганно расширила глаза, и открыла рот, но не могла издать даже звука.

- Дернешься, и ее не станет. Во всех смыслах, - угрожающе произнес Эйден. - Понял меня?

- Пусть только волос с ее головы упадет.

- И что ты мне сделаешь?! - Эйден схватил Дженни за волосы, и сломал ей нос мощным джебом.

Она взвизгнула, и зарыдала, упав на колени. Телохранители не позволили ей повалиться. Дженни ощутила на губах соленый привкус крови, струйкой потекшей из ноздри.

 - Гнида! - завопил Вик, из-за обилия эмоций сам на себя не похожий.

Он, наплевав на все, кинулся на Эйдена, но Эйден атаковал первым. Он ударил Вика ногой в живот с огромной силой, Вика согнуло пополам, отбросив метров на семь. Он с криком грохнулся на спину, брызнул изо рта кровью, и ощутил острейшую боль, пронзившую кишки.

- Пожалуйста! - крикнул Вик, задыхаясь. - Пожалуйста! Верни, как было! Не трогай ее!

- Разумеется, - улыбнулся Вик, взмахнув ладонью.

Словно по волшебству кисть Дженни восстановилась, нос вернулся на место, и каждая царапинка на ее теле исчезла. Девушка вновь стала чистой и прекрасной. Дженни удивленно застыла, испытав шок из-за того, что боль неожиданно пропала.

- Вытащи своего дружка, и иди ко мне, - хмуро приказал Эйден.

Вик кое-как поднялся, и, постанывая, заковылял к «Аиду» Рэя. Он открыл экзоскелет, и осторожно вытащил Рэя, стараясь не делать резких движений. Рэй выглядел паршиво, а дыхание у него было хриплым и болезненным.

Вик закинул руку Рэя на шею, и потянул его к Эйдену.

- Я думал, что ты явишься один, - улыбнулся Эйден, и театрально развел руки. - Но сегодня определенно мой день. Рэй и Вик Вандер. Два недостающих ингредиента в моем коктейле. Я думал, Рэя придется отлавливать, как мышь.

Рэй повис на шее Вика, и невнятно что-то мычал, не имея сил даже на то, чтобы поднять голову.

- Ты правда думал провести меня подобным образом? - Эйден изогнул бровь. - Расстраиваешь, расстраиваешь. Вроде, умный парень. Но иногда тупишь самым неприятным образом.

- Что тебе от меня надо? - прямо спросил Вик, глядя Эйдену в глаза. - Пожалуйста, не трогай никого. Возьми то, что от меня нужно, и отпусти Рэя с Дженни.

- Какой же ты двуличный, - ухмыльнулся Эйден, смерив Вика презрительным взглядом. - То тебе на всех наплевать, то ты превращаешься в мамочку Терезу. Но я знаю, почему так происходит. В этом нет твоей вины. От тебя мне требуется лишь согласие на одну маленькую процедуру. Рэя, к сожалению, я отпустить не могу. Он мне то же нужен. А вот твою сучку спасти еще можно. С ней я наигрался. У нее очень тугая киска, - Эйден провокационно взглянул на Вика. - Тебе понравится.

Вик нахмурился, и в груди у него защемило. Воображая, как Эйден насиловал Дженни, Вик испытывал сильнейшую душевную боль, и мечтал предать Эйдена самой мучительной смерти.

Улыбка Эйдена была пугающей, безумной, и даже Вику было трудно выдерживать его взгляд.

Эйден сбросил пиджак на пол, оголив мускулистый торс, и развел руки. Он стал излучать тусклую ауру, и кожа его покрылась светящимися рунными символами. На лбу Эйдена будто невидимой кистью рисовалась замысловатая геометрическая фигура, и завершился рисунок глазом, расположенным четко по центру. Затем кожа на лбу Эйдена треснула, и из трещины медленно вылез настоящий демонический глаз, заняв место глаза нарисованного, и став третьим на лице Эйдена.

- Что ты за тварь, - Вик, чувствуя, как силы покидали его тело, упал на колени. Рэй повалился рядом с ним, и тихо простонал, все еще не придя в себя. - Что ты такое?

- Хочешь назвать меня монстром? - Эйден смешно выпятил губу. - Знаешь, это будет обидно. Ведь на самом деле я такой же, как и ты. Хочешь, расскажу, почему у тебя происходят постоянные перепады настроения от гуманизма и до полнейшего безразличия? Думаешь, это из-за тонкостей твоей поврежденной детской психики? Думаешь, ты стал таким потому, что увидел, как всю твою семью расстреляли у тебя на глазах? Вздор! Чушь, и полнейший вздор! Они не были твоей настоящей семьей, Вик, - Эйден злорадно ухмыльнулся, предвкушая удивление Вика.

- О чем ты говоришь? - Вик сглотнул скопившуюся во рту слюну. - Откуда тебе знать о том, что с моей психикой творится?

- На тебе написано. Помнишь странные символы, которые ты недавно видел? - Эйден смотрел на Вика жутким третьим глазом. - Я их тоже вижу. И если бы ты на меня посмотрел, ты бы понял, что я отличаюсь от всего остального. Не буду долго томить тебя, Вик. Ты Нергонец. И Рэй Нергонец. И я.