Четвертое измерение

По рассказу я понял, что подальше, километрах в трех от нас, находиться разбитая броне-колонна, в которой можно было устроить засаду.

- Засаду говоришь?- спросил я, и вытащив листок с бумагой, велел нарисовать как стоят разбитый машины и возможные пути отхода.

Еще через час я сам разглядывал это скопление разбитой техники.

Впереди колонны шел Т-40, которого первым и подбили, от чего он перегородил дорогу. Из-за глубоких канав, изображающих кюветы, остальные машины, в основном полуторки не смогли его объехать, и сгорели от огня из засады. БТ стоящий в середине строя, чуть в стороне, с двумя пробоинами в корпусе в районе моторного отделения, как ни странно был на вид цел.

Немцы что ремонтировали дорогу, оттащили, или просто сбросили в кювет, перегородившую технику освободив проезд.

- Лейтенант что там?- крикнул я в сторону танка, около которого возились несколько танкистов.

Из люка показалась голова Маленького и он на половину высунувшись крикнул:

- Боекомплект полный, товарищ капитан, но нет прицела и затвора.

Я задумался, припоминая, после чего заорал:

- Егорова, ко мне!

Через пять минут прибежал запыхавшийся старшина, устраивающий в глубине близкого леса лагерь, где сейчас под присмотром Светы лежали три раненых бойца.

- Товарищ капитан по ваше…!- начал доклад старшина.

- Отставить! Федя, напомни мне, куда делись прицел и замок, с того танка, что мы разоружили?

- Так куда они дернуться, в вещмешке они были, сейчас принесу!- сказал он, и быстро убежал.

- А снаряды?- Спросил я принимая замок и прицел.

- Вы что товарищ капитан не помните, мы же их еще на той полевой дороге использовали, когда на саперов напали!

- А, да точно! Ну да ладно снаряды есть!

- Товарищ капитан, немцы едут!- крикнул мне в люк какой-то боец, когда я наконец закончил устанавливать прицел, замок уже стоял, проверив их я вылез из танка и достав бинокли всмотрелся в приближающуюся пыль.

- Мотоциклы впереди… три танка… два грузовика, один вроде с пушкой!- говорил я, разглядывая приближающуюся колонну немцев.

- К бою!- крикнул я запрыгивая в танк. Бойцы уже не первый раз устраивали подобное, так что готовились неспешно, уверенно.

Сидящий на месте заряжающего Молчунов, загнал в ствол первый снаряд. Улыбнувшись злой усмешкой, я стал крутить штурвал, держа на прицеле головной танк.

…

- Сашка, снаряд!

- Готово! - и хлопок по плечу. Наведя перекрестья прицела под башню Т-IV проезжающего мимо подбитого Т-40, выстрелил. На месте четверки вспух огненный шар, и нашу БТ-шку изрядно тряхнуло, по броне замолотили осколки брони, от сдетонировавшего боекомплекта. Башня Т-IV кувыркнувшись отлетела на несколько метров. М-да, стрельба в упор это 'не есть гуд'.

- Снаряд!

- Готово!

Картина боя на мгновение остановилась. Вот два грузовых Опеля с немецкой пехотой, к заднему прицеплена противотанковая пушка Раk.35/36, расстреливаемые нашей пехотой и безлошадными танкистами почти в упор. Вот выскочившая из за Опелей 'тройка' получает бронебойный снаряд в борт от замаскированной сорокапятки сержанта Сенина. Вот последний немецкий танк, спрятавшись за подбитой 'тройкой', выстрели в мою 'бэтэшку', раздался громкий удар, в ушах зазвенело, и время толчком пошло в реальном времени.

- Рикошетом попали, товарищ капитан, - сквозь шум в ушах услышал я крик заряжающего, быстро наводя на башню второй тройки выстрел, тут же добавили артиллеристы, танк стал медленно разгораться, никто из немецких танкистов не смог выбраться. Дым от горящих 'троек' застилал дорогу, и не был виден последний грузовик замыкающий колонну. Дав несколько очередей из башенного пулемета в ту сторону, я приказал покинуть машину. Прихватив оружие, мы выскочили, и залегли в кювет рядом с двумя танкистами с МГ. Оглядевшись, я заорал:

- Осмотреться, есть живые немцы?

Мой приказ передали по цепочке.

- Под последним грузовиком залегли пяток немцев, тащ капитан - крикнул старший лейтенант танкист.

- Пулеметчики прикрывающий огонь, гранатометчики, вперед!

Заранее разбитые на группы, по два бойца с гранатами и один в прикрытии с нашим или трофейным автоматом, поползли к машине. Через мгновение прозвучали несколько разрывов.

- Прекратить огонь! Досмотровая группа, вперед! - Скомандовал я.

Десяток бойцов, вооруженные автоматами и пистолетами, двинулись к расстрелянной колоне. Подходя к трупам немцев, начали делать контрольные выстрелы. После зачистки колоны я приказал доложить о потерях, собрать трофейное вооружение и амуницию.

- Товарищ капитан, потери: один человек погиб, красноармеец Тухваттулин, трое ранено, ими сейчас товарищ военфельдшер занимается. Трофеи: один мотоцикл, целый, из передового дозора, четыре пулемета и два МП, одно орудие со снарядами, карабины подсчитываются.- доложился мне старшина Егоров, и показал в сторону разбитой полуторки, около которой складывали трофеи.

- Ясно, так забираем оружие и боеприпасы, остальное уничтожить, собрать носилки, забираем раненных и уходим, и быстрее, а то сейчас у этих 'троек' бэка рванет.

- Есть, - козырнул старшина, и побежал торопить бойцов, раненых уже уносили в лес. Ко мне подошла военфельдшер Беляева, вытирая окровавленные руки.

- Что с раненными, Светочка?

- Двое транспортабельны, я их перевязала, но нужна операция, один тяжелый, младший сержант Семенов дорогу не переживет,

- Товарищ капитан, товарищ капитан, немцы!

Ко мне подбегал запыхавшийся боец из легкораненых, которых я отправил в дозор, откуда пришла колонна.

- Сколько?

- Шесть танков впереди, два бронетранспортера и пехота на грузовиках, дальше не видно, пыль мешает, впереди два мотоцикла с пулеметами.

- Все, внимание! Уходим, уходим!

Следуя за своими бойцами, замыкающим добежал до леса.

Остановившись и зайдя за дерево, достал бинокль. В полукилометре из-за холма выскочили пара мотоциклистов, и понеслись к расстрелянной колонне. Мой дозор успел скрыться, маскируясь складками местности, ушел в сторону. Эх, жаль заминировать ничего не успели, да и не из чего было, последнюю взрывчатку мы использовали вчера, когда заминировали дорогу и уничтожили гаубичную батарею на марше, подорвали орудия и после этого расстреляли уцелевших артиллеристов огнем из засады. Когда они перлись одни и без охраны, грех было не воспользоваться. На дороге показался передовой танк. Посмотрев в бинокль, я узнал французский R35. Башня танка повернулась в мою сторону.

'- Блин валить надо!'- подумал я.

Развернувшись, я рванул за своими ребятами, около дуба устроились два танкиста с пулеметом Дегтярева, меня прикрывали. Сзади со стороны немцев, чуть громко хлопнуло, и земля вдруг ударила меня в лицо.

….

Очнулся я как-то внезапно, просто открыл глаза и уставился в потолок. Блин, как глупо! Выстрел же явно был слепым, просто выстрелили туда, куда мы могли уйти, прикрывая мотоциклистов или опасаясь засады. Вздохнув, огляделся, пытаясь понять где я. Явно не у немцев, те бы меня просто шлепнули. Скорее всего, мои танкисты вынесли. Однако, оглядевшись, понял, что в 41-м радиоприемников АКАИ и оконных стеклопакетов нет. Я вернулся в свое время. Судя по всему, я в больнице. 4 койки, две пустые. Одна заправлена, но хозяина нет. Сев на кровати, что вызвало довольно сильное головокружение, опустил ноги на пол, что-то при этом задев. Переждав пока перестанет кружиться комната, посмотрел под кровать.

'- М - да, утка. Это же, сколько я без сознания был?'- подумал я.

- Надеюсь, Райкин сделает, то, что должен был сделать!- глухо сказал я, задумчиво глядя в окно, вспомнив о теле Шведа.

Если судить, что в 41-й я попал на полтора месяца, то здесь, судя по головокружению и мышцам, прошло не более пары дней. Почувствовав некоторое давление внизу живота, я понял, что срочно нужно посетить туалет. Встав и подождав, когда пройдет головокружение, надел тапочки, обнаруженные под кроватью. Не обращая внимание на то, что одет в одни трусы, рванул в туалет. Вернувшись в палату, обнаружил соседа, плотного мужика лет 50, с интересом на меня глядящим,