Отступник

«Община этих ублюдков насчитывает около трехсот человек, то есть уродов, — репетировал наследник свою речь. — Из них семьдесят или

восемьдесят как бы люди, но уже старики. Остальные мутанты, которые именуют себя нуклеарами, хотя, наверное, нет, этого не стоит говорить, потому что какая разница, как они себя называют? Всеми руководят вождь, дурак и трепач законченный, судья, мрачный тип, но кажется, тоже дурак, и шаман, идиот полнейший и укурок. Кроме того, имеется куча всяких кланов, в которых разбираться тоже нет никакой надобности. От всякой поганой швали: лютоволков, птеродактилей и прочей мерзости, территория огорожена то ли заклятием, то ли еще какой-то хренью, которая заключена в трех столбах с крылатой бабой. То есть если это все взорвать, защита должна исчезнуть. Кормятся мутанты от рыболовства и разведения домашних животных, так что добыча будет хорошей. Да и сам город можно обыскать, наверняка в пустых домах много добра сохранилось. Есть у них горшечники, ткачи и кузнецы, а также огородники, в общем, в полезных рабах тоже недостатка не будет...»

Но где находятся мастерские и огороды с полями, Артуру выяснить не удалось — нуклеары отказывались общаться с ним на эти темы.

«Так, продолжаю: из вооружения у них имеются луки, арбалеты, может быть, копья и мечи. В общем, против автоматов — аргумент не особо сильный. Однако противник прекрасно ориентируется в темноте и общается на расстоянии с помощью дудочек. Свист очень похож на птичий...»

Устав от напряженной работы мысли, наследник боролся с искушением: днем побродив вдоль берега, он наткнулся на несколько киндеровых деревьев, растущих на склоне. «Замечательно, такое сокровище тут на земле валяется, — подумал парень, спешно подбирая высохшие продолговатые листья и распихивая их по карманам камуфляжа, — сбагрю в Дом Алён и расплачусь с долгами. Главное, без посредников и подельников... Надо будет еще с рюкзаком туда наведаться!»

И вот сейчас, сидя взаперти, когда до утра было далеко, а ночь только начиналась, так хотелось скоротать время, снять напряжение, поэтому все чаще и чаще Артур поглядывал в сторону рюкзака, куда переложил заветное зелье — лишь оно могло отогнать тревогу, грызущую сердце.

Наследник хотел прихватить целебных водорослей, но лезть в зеленоватую азовскую воду, как это делали мутанты, брезговал.

Днем он подошел к седому мужчине, который вместе с подростком раскладывал на камнях водоросли для просушки.

―

Приветствую вас, — наследник решил все-таки быть повежливее. —

А

скажите, из этих водорослей делают порошок против радиации?

Седой кивнул.

―

И как его получают?

―

Сперва сушат. Потом размельчают. Смешивают с травами и пеплом. Но состав тебе знать не нужно, — мужчина строго посмотрел на собеседника. — Ты ведь пока не нуклеар.

―

Ага, — согласился Артур. — Хорошо, а как достать готовый порошок?

―

Спроси у шамана, он даст, если захочет.

―

И еще вопрос, — Артур поднял палец, как бы прося внимания, поскольку рыбак хотел отвернуться от собеседника и продолжить работу. — Это лекарство действительно помогает рожать здоровых детей?

―

Помогает, — кивнул седой. — Ты же видишь, вокруг молодежи сколько. Почти всегда без отклонений получаются, только глаза у них другие... э... э... Парень с тобой все в порядке?

Наследник, побледнев, пошатнулся.

―

То есть... — Артур с трудом взял себя в руки. — То есть, у тех, кто принимает это... — Артур указал на подростка, чьи вертикальные зрачки из-за яркого солнечного света были как узкие щелки.

―

Да, — усмехнулся рыбак, — но главное, что здоровыми рождаются. У некоторых еще хвостики бывают, маленькие такие, — мужчина показал двумя

пальцами размер, — но это редко. Эй-эй, да я пошутил! Ты правда в хвосты

поверил?

―

И... — Артур не обратил внимания на вопрос, — сколько нужно доз, чтобы получались только такие?..

―

Да кто ж его знает? — пожал плечами седобородый. —У некоторых вроде как и после первого все в порядке становится. Это тебе лучше с судьей поговорить, он ведь лекарство нашел.

Больше ничего не спрашивая, Артур развернулся и, пошатываясь, заковылял прочь.

«Я теперь мутант! — от этой мысли бросало в дрожь. — Долбаный шаман! У меня теперь если кто и родится, то только узкозрачковое убожество. Но... может, не все еще так хреново... Я ведь проблевался... Мля! А потом тут же принял двойную дозу. А сегодня утром опять принимал чертов порошок... Чертова радиация! Чертовы ублюдки! Надо сматываться скорее».

Пожалуй, целый час Артур сидел на камне, никого и ничего не замечая. Он ощутил абсолютное одиночество. Раньше наследник считал себя избранным, не таким, как все. Это ведь неподдельно круто: с одной стороны, являться единственным, а с другой — находиться внутри общества, быть своим. А теперь... что теперь? Он не такой, как все. Он чужой. И для нуклеаров, и для граждан Лакедемона. Один в целом мире... один...

Возможно, парень еще долго мог ужасаться выпавшей ему доле, если бы не урчание в животе. Как раз в это время зазвонил колокол, установленный возле Морского вокзала. Время обедать. В здании, оборудованном под летнюю столовую, юноша с отвращением посмотрел на рыбу, посыпанную водорослями, взял только салат. Этим, конечно, сыт особо не будешь, но как-то нужно перебиться. Возле раздачи он встретил Олега с его черномазой девкой. Общаться с бывшим другом не хотелось, и Артур уселся в дальний угол.

После обеда наследник спрятался от посторонних глаз в своем подвале и провел там остаток дня. Когда стемнело, кто-то, заглянув в комнату и убедившись, что пленник никуда не делся, запер дверь снаружи.

Делать было решительно нечего, в отличие от Лакедемона, где он всегда знал, чем заняться. Можно было, например, сходить в кабак. Но Артур выяснил, что здесь алкоголь фактически запрещен. Спирт или водка, которые

иногда все еще находят в заброшенных домах, используются строго в медицинских или каких-либо производственных целях. Что касается вина... кто-то из малолетних аборигенов говорил, что оно тут же уничтожается. Одно слово — придурки.

В Лакедемоне, кроме питейного заведения, можно было посетить Дом Алён. Однако здесь особо не разгуляешься. Он видел, что к наготе юные нуклеары относятся достаточно спокойно и ведут себя весьма раскованно. В частности, наследник видел, как купались подростки обоего пола недалеко от порта. Сбросив с себя всю одежду, они со смехом попрыгали в воду. Казалось, что в городе весьма спокойно относятся и к добрачному сексу, а вот супружеская измена не поощряется. Впрочем, и семьи здесь не всегда являлись моногамными... Артур нахмурился, отгоняя глупые мысли: не имело никакого практического смысла забивать себе голову обычаями местных дикарей. Переспать с мутанткой казалось делом мерзким и недостойным истинного лакедемонца царского рода, а нормальных девушек тут и не встретишь. Что касается Ани... злая жена на то и злая жена, чтобы отказывать человеку в самом насущном.

Еще одной, хоть и не слишком любимой забавой, была физическая подготовка. Но развлекать узкозрачковых ублюдков отжиманиями, метанием камней и прочими упражнениями на берегу — слишком много чести.

Наконец, парень не выдержал, достал несколько листьев и вдохнул чуть терпкий аромат. Накрошив в мятую газетную страницу коричневатой трухи, Артур свернул довольно неуклюжую трубочку и, запалив ее от пламени свечи, сделал жадный вдох. Вскоре он лежал, тупо пялясь в потолок. Незаметно его одолевала дремота, и тогда он переносился в свой дом на берегу Миусского лимана. Артур смотрел в окно, за которым раскинулся черно-белый пейзаж. Это был странный параллельный мир. Бесцветный и безмолвный. Там юноша без толку бродил по пустым коридорам и комнатам. Собственных шагов он не слышал. Серые двери открывались без скрипа. Он заходил в свою спальню, направлялся к черному шкафу, который в реальности должен был быть темно-вишневым, и заглядывал в зеркало, висящее на дверце. Оттуда смотрел черно-белый парень с вертикальными кошачьими зрачками... Артур, содрогнувшись, открывал глаза и оказывался все в том же подвале, на кровати, застланной одеялом. Спустя какое-то время сонливость наплывала опять.