Саркофаг

У лагерных ворот, на скамеечке, они уже и сидели – деревенские подростки в безразмерных кримпленовых клешах а-ля Марсель Марсо образца тысяча девятьсот шестьдесят первого года. Маялись безо всякого дела, наверняка поджидая маршировавших по аллеям девчонок. Да, все к «Зарнице» готовились, к смотру строя и песни, чеканили шаг, орали добросовестно:

– Отря-а-ад… Стой! Раз-два!

Она, она командовала – Анютина Аня, у которой папа полковник. Молодец девчонка!

Усмехнувшись, Тихомиров вышел за ворота, кивнул на прислоненный к забору свежевыкрашенный металлолом самого страхолюдного вида:

– Здорово, пацаны, ваш «Ковровец»?

– Это не «Ковровец» – «Иж-Планета-два»!

– Да… – Максим наклонился к мотоциклу. – Теперь вижу… До Злого озера доедет?

– Ништяк!

– Так подбросите?

– Ништяк! Садитесь.

Один из парней, в ярко-голубой, завязанной на животе рубашке, сел за руль, дождался, когда Тихомиров усядется сзади, махнул рукой…

Его сотоварищи поднялись, ухватились, покатили мотоцикл, ускоряясь…

«Вот так до озера и доедем», – успел подумать Максим, прежде чем мотор, зачихав, наконец затрещал, завелся…

Покатили! Поехали! Ах, только бы из седла не выпасть с этим-то ухарем.

А ухарь, словно нарочно, выбирал самые большие колдобины – видать, нравилось, когда трясло, экстремал недоделанный!

Тихомиров уже хотел было попросить ехать потише, да не успел – чудо советского мотопрома ухнуло в какую-то особо глубокую яму, звякнуло и заглохло.

– Цепь! – философски пожал плечами пацан. – Вам тут удобней теперь пешком дойти – всего-то пять километров.

– Я-то дойду, – усмехнулся молодой человек. – А вот ты-то как? Докатишь?

– Докачу, не впервой уж.

– Давай хоть помогу вытащить.

Простившись с незадачливым мотоциклистом, Максим быстро пошел к озеру… и километра через три обнаружил свой велосипед, валявшийся в колючих малиновых зарослях. Почти на ходу – колесико только немного погнулось, хотя вроде и не должно было бы.

И все же молодой человек нагнулся, посмотреть поконкретней…

– Ну, здравствуйте, Максим Андреевич! Как спалось?

Вместо ответа Тихомиров оттолкнул спрашивающего и опрометью бросился в чащу. Востриков и двое его амбалов – они, они, вон и «газелька» за поворотом стояла! – как видно, не ожидали подобной прыти и какое-то время ошарашенно моргали. Пока председатель ТСЖ не опомнился, не заорал:

– Что смотрите? За ним, за ним, идиоты!

Прозвучал выстрел… Затем – еще один.

«Ага, – петляя, как заяц, злорадно подумал Максим. – Стреляйте, стреляйте… Охотнички!»

Кстати, Востриков и в самом деле был неплохим охотником, а потому расслабляться не стоило.

– Слева, слева заходи! – слышались позади крики. – Да стреляйте же, не жалейте зарядов!

Снова выстрелы. На это раз даже более прицельные – дробь просвистела над головой. Это кто ж такой меткий-то?

Да, с дробовиками и с «Сайгой» не поспоришь, когда у самого лишь перочинный ножик в кармане – тот самый, Софьи Марковны.

Беглец резко свернул вправо, к озеру, похоже, другой дорожки у него и не было – почва под ногами ощутимо чавкала, вокруг простирались болота.

А у лесной дорожки густо росли кусты и деревья… Может, по ней и побежать – обратно, к лагерю, уж туда-то они вряд ли рискнут сунуться…

Ага! Фиг!

Со стороны шоссе послышался шум двигателя – все ж вспомнили про «газель».

Снова выстрел…

Черт! А они ж его к Злому озеру гонят, в болота! Загоняют, как дичь…

Тихомиров ненадолго остановился, укрылся за деревом, переводя дух. Может быть, лучше спрятаться во-он там, в распадке, за буреломом, переждать. А что, собак у них нет…

– Горелов Антон! Горелов Антон, откликнись!

Многократно усиленный мегафоном голос резанул по ушам, отдаваясь в лесной чаще гулким медленно затухающим эхом.

– Горелов Антон!

Начальник лагеря! Максим узнал говорившего. Ну да, Даздраперма же сказала – они с Женькой на совхозном «газике» поехали искать пропавшего парнишку.

Впрочем, ни Абрамов, ни Женька эту погоню не остановят, но и председатель со своими людьми им тоже никакого вреда причинить не смогут! Как и те, что в «волге», – Антону, впрочем, насчет последнего есть большие сомнения.

Подумав, беглец все-таки стал пробираться к своим, а другого пути и не было – болота!

«Газелька», кстати, остановилась на повороте, к озеру не поехала, а именно там – Максим уже хорошо видел – и стоял темно-зеленый «газик» с выцветшим на солнышке брезентовым тентом.

– Горелов Антон!

– Сергей Николаевич! Женька! – Тихомиров выскочил из кустов.

– Максим? А мы и тебя искали… Ну вот, встретились… Как успехи? Что-нибудь о мальчишке узнал?

– Парни местные у речки его видали… Сказали – куда-то сюда пошел.

– Ну, это и мы уже знаем, потому и приехали, – разочарованно отозвался начальник. Но тут же приободрился: – Это хорошо, что ты с нами! Сейчас прочешем тут. Пройдемся во-он вокруг озера, где можно пройти, конечно. Саша, а ты здесь оставайся, мало ли – на тебя выйдет. На вот мегафон, покричишь.

Саша – молодой белобрысый парень, совхозный шофер, – молча кивнул и вдруг посигналил:

– Могу и без мегафона – вот так!

– Ого… А это еще кто? – повернув голову, удивленно воскликнул Женька. – Тоже на помощь?

Привстав, он замахал руками:

– Эй, мужики!

В ответ прозвучал выстрел!

Целили, конечно же, в Макса, и дробь, пролетев сквозь машину, не причинила ей никакого вреда. Да и не могла причинить! Но ведь начальник лагеря и его помощники этого не знали!

– Браконьеры! – выпрыгивая из машины, закричал шофер. – На все способны, знавал я таких.

Все остальные быстро последовали его примеру.

– Что вам нужно? – произнес в мегафон Абрамов. – У нас рация, сообщаем в милицию… Первый, первый, я второй… Здесь вооруженные люди, стрельба!

Начальник лагеря, конечно же, блефовал, никакой рации у него не было… Подъехавший на «газели» Востриков это хорошо понимал, а вот его помощнички-амбалы… Те явно озадачились, видать, председатель их далеко не во все посвятил.

– Э, Петрович! Мы насчет ментов не вписывались!

– Какие к черту менты? Стреляйте!

– Не, ты, в натуре, как хочешь, а мы…

– Надо прорваться! – шепнул Тихомиров. – Вы трое – обходите краем болота. А я… на машине.

– Да ты что?!

– Не сомневайтесь, прорвусь! Главное, вы на дорогу выберитесь.

Уверенный тон Максима произвел должное впечатление, и никто не стал спорить, начальник лагеря лишь положил руку физруку на плечо:

– Удачи! – И кивнул своим: – Пошли… Не растягиваемся! Иначе всех положат.

Решительный мужик оказался начальник! И сообразительный, сразу просек: раз уж начали стрелять, разговаривать больше нечего, действовать надо.

Бабах!!!

Это уже стрелял из «газели» председатель, прицельно, положив ствол на опущенное стекло. Охотничий карабин «Сайга» – неплохая штука, но вот испытать его действие на себе Тихомирову не хотелось. Что он, в самом деле, дичь что ли?

Бабах!!!

Черт! Это уж слишком!

Прыгнув за руль, Максим завел «газик», развернулся и погнал прямо на грузовик. Стоявшие на пути парни испуганно попрыгали в стороны.

– Идиоты! – поспешно перезаряжая карабин, крикнул им Востриков. – Стреляйте же, дурни, стреляйте!

Впрочем, выстрелить уже никто не успел – разогнав «газик», Тихомиров спокойно проехал сквозь «газель» и, ускоряя ход, вывернул на лесную дорожку.

– В машину, придурки! – яростно орал позади Востриков. – Быстрее в машину!

Ага… кричи теперь… По таким колдобинам «газик» фору даст любой «газели»!

Абрамов, шофер и Женька уже ждали его на шоссе. Обрадовались:

– Ну ты даешь! Герой! А мы уж и не надеялись.