Прекрасные озерные девы (СИ)

Мы вышли из-под прикрытия берега.

Луна, не сдерживаемая больше паутиной ветвей, повисла в пустом небе; желтоватый холодный свет залил окрестности — и озерная гладь впереди заиграла, переливаясь волшебными красками. В такие вот лунные ночи, говорят, Богиня спускается с Тонкого Неба и наблюдает за нами. Осталось пересечь полосу воды, отделяющую нас от Пояса — и вот тут внутри что-то екнуло, скрутилось по-змеиному, и я ощутил дикий, ни с чем не сравнимый страх.

Вот как, оказывается, начинаются настоящие приключения…

Мы одновременно шевельнули веслами, и лодка тихо пошла вперед. Черные глыбы островов медленно приближались; еще немного, и нас уже никто не заметит. Я уже чувствовал запах травы — резкий, необычный, совсем не такой, как в деревне. Днем Пояс Островов играет яркими желтыми и зелеными красками, но сейчас я видел лишь темное переплетение веток и травы. Еще немного, еще… и вот борта лодки зашуршали, касаясь густой травы. Мы осторожно двинулись вдоль края зарослей.

Нам по-прежнему везло: канал, ведущий вглубь Пояса, оказался совсем рядом. Именно так — канал, а не просто протока. Совершенно не понимаю, в чем разница — но рыбаки говорили именно так. Может, им просто нравилось придумывать для обычных слов свои, особые названия? Секунду я размышлял, выбрать этот путь, или поискать другой — и решил, что все дороги для нас одинаковы, к тому же другой проход может найтись нескоро, в такой-то темноте.

- Плывем туда? — голос Эмиля оказался хриплым от волнения.

- Плывем.

Мы налегли на весла, раздвигая заросли. Лодка осторожно вошла в протоку — и вот тут начались первые неожиданности. Словно бы кто-то потушил лампу, честное слово!

- Ничего не вижу… — прошептал Эмиль.

И правда. Если прежде густая листва все же пропускала солнечный свет, то здесь стояла почти кромешная тьма. Протока оказалась узкой, очень узкой, словно трещина в скале, в которую просочилась вода — и вся заросла густым, колючим кустарником; чтобы продвинуться в нем хоть немного вперед, приходилось раздвигать ветви руками. Вот интересно, как рыбаки ухитряются что-то поймать в таком месте? Очень странно. Зря я все-таки не решился пробраться в кладовую и стащить топор — ой, как бы он сейчас пригодился!

- Может, выберемся на берег, посмотрим? — предложил Эмиль. Я покачал головой.

Предложение было вообще-то заманчивым — кто еще может похвастаться, что высаживался на Острова? Красивое слово "высадиться" было в одной из тех книг, что я нашел на чердаке — по-моему, это звучало гораздо интереснее, чем просто "выйти" или "вылезти".

- Еще застрянем здесь, как мухи в паутине. Поплыли вперед.

Меня не оставляло странное ощущение — стоит выйти из лодки, и в меня сразу же вцепится нечто, поджидающее нас здесь. Я понимал, что это глупости… ну не совсем, конечно, глупости, рыбаки рассказывали всякое, но все же здесь еще не Озеро… И все же воображение упрямо рисовало совершенно невозможные страшилки — вроде шевелящихся в траве бесформенных щупалец, терпеливо поджидающих добычу. Не дай Богиня, еще весло зацепится за что-нибудь, да дернется — заору от страха. Может, стоило остаться дома? Спал бы сейчас в теплой, мягкой постели… Я мысленно обозвал себя трусом. Стоит только поддаться — и уже не справишься с собой. Интересно, мой приятель сейчас чувствует то же?

Если сейчас вернемся — не прощу себе до смерти.

Впереди замерцал свет — протока, кажется, заканчивалась. И в этот момент сзади послышался странный звук.

-Ты слышал? — вздрогнул Эмиль.

Еще бы не слышать… Словно закричал обиженный домашний пес — тоненько и зло, аж мурашки побежали по спине. Мы, не сговариваясь, прибавили ходу.

Небольшое пространство на стыке трех островов можно было бы назвать озером — только очень маленьким озером. Громада острова впереди, протока влево, протока вправо. И что-то странное торчит из воды посередине. Я пошевелил веслом, направляя лодку к этому предмету.

- Осторожнее! — прошептал Эмиль.

По правде говоря, и у меня зашевелились глупые страхи. Вот подплывем, а оно ка-ак прыгнет! Но если поддаться — все, больше не сделаешь ни шагу. Чудовища будут мерещиться за каждым углом, каждым деревом. Мы осторожно подплыли...

Богиня, да это же просто фонарь!

Обычный фонарь, какие стоят по улицам нашего поселка. Только вот неведомо как оказавшийся посреди канала, по самую макушку в воде. Мы переглянулись; мне вдруг ужасно захотелось сказать что-нибудь умное, но слов не нашлось.

Я всегда думал, что озеро — это просто большая водная гладь. Много-много воды и берега кругом…

А еще меня очень занимало, почему все-таки рыбаки ничего не знают о нем. Понятно, что никто не стремится туда — но ведь должен был бы кто-то подплыть к границам Озера хотя бы случайно? Заплыть не в ту протоку, случайно бросить взгляд вперед… поддаться любопытству, в конце концов. Почему никто ничего об этом не говорит?

Разгадка оказалась очень простой. Мы прошли еще по трем каналам, стараясь не потерять направление — впрочем, это оказалось не трудно. Каналы, в отличие от проток, ни разу не изгибались, и даже, кажется, были одинаковой длины… Словно кто-то вырыл их намеренно. Я поделился этой догадкой с Эмилем и был поднят на смех: каждый знает, что Сестры здесь ничего не строили, а до прихода Святой в здешних местах не жили люди. Очень хотелось рассказать о своей находке на чердаке, но я чувствовал, что эту тайну лучше оставить при себе… Мы как раз приближались к концу пятого по счету канала, когда Эмиль вдруг удивленно вскрикнул и ткнул пальцем вперед: я присмотрелся и увидел… ничего не увидел. Ничего, кроме белесого мрака. Прямо за островом клубился густой туман, не давая рассмотреть дорогу.

Не думайте, что в нашей Долине никогда не было туманов; конечно, были… Но я ни разу не видел, чтобы он начинался вот так, сразу — ниспадая, словно белый занавес. Мы остановились, не решаясь двинуться дальше.

- Если все Озеро — сплошь в тумане, то идти вперед бессмысленно, — высказался мой друг.

- Может, тогда вернемся домой и попробуем еще раз?

Мысль была просто замечательной. В конце концов, мы и так уже проплыли до самого Пояса Островов, а может быть, даже пересекли его — никто из мальчишек такого прежде не делал! Мы можем считать себя героями, а Озеро… ну что ж, кто мешает нам попробовать еще раз, немного позже?

Когда будет не так страшно…

Внезапно я понял, что здесь что-то не так. И я даже догадываюсь, что.

- Повернем-ка назад!

Мы вернулись к началу канала, где как и в прошлые разы, находилось небольшое озеро.

- Эмиль, гляди! — я показал вверх.

- Что?

Мой приятель поднял голову — и словно только что увидел сияющие над черной тенью острова звезды.

- Так быстро рассеялся? — удивился он.

Мы торопливо проплыли в конец канала… Если бы не густая листва, закрывающая небо, наверное, мы бы смогли заметить, когда звездное небо исчезает, сменяясь сплошной белой завесой. А так — словно переворачиваешь страницу: есть туман — раз, и нет тумана. Раз — снова есть. Сплошная стена, в которой не видать дороги. И из-за которой… так и есть, оттуда явственно доносились какие-то звуки. То ли стук, то ли рычание.

Конечно, мы повернули бы назад. Обязательно. Потому что плыть в тумане, в темноте, да еще туда, откуда вообще-то не возвращаются… это уже не приключение, это глупость. Я уже видел решение в глазах Эмиля и даже не думал возражать — когда позади нас внезапно раздался тот самый собачий вой. Очень сердитый вой — словно псу прищемили в дверях длинный полосатый хвост.

- Мяя-я-я! — заорал позади невидимый зверь.

8.

А затем в плечо Эмиля с противным чавкающим звуком вошла короткая, толстая арбалетная стрела. Ярко-красная.

Глаза приятеля расширились, словно бы от сильнейшего удивления; как-то судорожно вздохнув, он выпустил весло и опрокинулся на спину.