Планета-бродяга

Джабитта ее явно не видела. Не увидела она и фигуру Судии, своего отца. Изменившаяся на глазах фигура шагнула вперед.

Анакин не чувствовал страха. Он ощущал присутствие кого-то юного, не старше себя, и этот незнакомец был дружелюбно настроен. Мальчик всерьез задумался, а не сошел ли он с ума.

— Это я посылал распоряжения, — сказала фигура Анакину.

Девочка все еще склонилась над погибшим отцом. Анакин наклонился и мягко коснулся ее макушки — девочка тут же глубоко заснула и стала заваливаться набок. Он поймал ее и уложил поудобнее, затем встал и обратился к призраку.

— Кто ты такой? — спросил он дрогнувшим голосом.

— Я — друг Вергер, — ответило видение. — Некоторые называют меня Секотом.

56

Для того чтобы посадочный челнок смог беспрепятственно приземлиться на горе, Таркин приказал звену дроидов-истребителей открывать огонь по любым иным целям в этом квадрате. Стоя рядом с Сейнаром, он с удовольствием наблюдал с высоты орбиты, как звездные истребители поспешили вслед за древним ИТ-1150 и другим, секотским, кораблем.

— Мы пожертвуем одним, чтобы завладеть другим, — сказал Таркин.

— Остерегайся большого корабля, — предупредил Таркина Сейнар, хотя и не был уверен, что Уиллхуф захочет это слышать. — Он может оказаться весьма особенным.

— Сэр, — доложила капитан Мигнай, — мы теряем все больше истребителей над этими населенными долинами на севере. Защита местных жителей не ослабевает и, видимо, уже не ослабнет. Кроме того…

— Молчать! — заорал на нее Таркин. — Вы переоцениваете этих дикарей. Как только мы завершим первую фазу операции, мы сотрем с лица планеты этих непокорных основными силами. Хватить деликатничать. Если они не покорятся, придется их всех уничтожить.

57

Анакин держался поближе к Джабитте как для ее, так и для собственного блага. Воздух в зале был почти непригоден для дыхания из-за густых клубов пыли. Она сыпалась с потолка и летела из примыкающих залов, когда где-то в руинах обваливались потолки.

Усики на полу неторопливо тянулись к Джабитте, окружали ее со всех сторон. Сам Секот защищал дочку Судии. Каким-то образом (Анакин еще не мог понять, почему именно) фигура перед ним воспринимала детей Судии как своих братьев и сестер.

— Ты — ученик джедая, — сказал образ. Анакин кивнул.

— И твой учитель где-то рядом, борется с новым вторжением.

— Я чувствую его неподалеку, — сказал Анакин.

— Как бы мне хотелось узнать секреты джедаев! Чему ты можешь научить меня?

— Кто ты такой? — спросил мальчик. Как и Оби-Вана, постоянные тайны и недомолвки стали раздражать его.

— Я и сам точно не знаю. Я совсем молод, но мои воспоминания уходят назад на миллионы циклов планеты. Некоторые мои части видели возникновение диска в небе.

Анакин вспомнил о послании Вергер, заключенном в семенах.

— Ты и был тем разумом, чье присутствие я ощущал, правда? — спросил он. — Этот голос, который я слышал на фоне голосов семян.

— Они — мои дети, — ответил призрак. — Клетки моего тела.

— В таком случае, ты и есть Секот, да? — даже в этой напряженной ситуации Анакин ощущал изумление и благоговейный страх.

— Я пытался быть Судией, но больше я не могу это продолжать. Я скорблю по нему. Он был первым, кто узнал обо мне. Судия собирался открыть меня своему народу, но тут на нас напали Далекие Чужаки. Я никогда не встречался ни с чем похожим на них. Подданные Судии были так добры и благородны.

— Ты можешь окинуть взглядом всю планету? Что еще происходит снаружи?

— Я вижу всюду, где есть мои части. Здесь я почти слепой. Они сожгли меня на этой части планеты. Я еще никогда не испытывал такой боли. Судия сказал мне, что я должен нанести ответный удар, поэтому я помог ему строить оружие. Но я не знал, чему верить.

— Почему? — Анакин склонился над Джабиттой. Отростки полностью окружили ее и продолжали тихо шуршать по полу.

— Он называл меня потенциумом, силой, стоящей за всем живым. Он считал, что я повсюду. Но это не так. Я только здесь, на этой планете. Судия видел то, что хотел видеть, говорил мне то, что хотел услышать из моих уст. Он говорил, что во Вселенной нет зла, а есть только добро. Я не понимал, насколько он ошибался, пока Судия не погиб. И тогда я взялся за оружие, которое мы вместе построили, и я убивал… Судия говорил, что все будет хорошо, но я знал, что это не так.

Анакин тяжело вздохнул: — У меня то же самое.

— Я убил многих, но этого все еще не было достаточно. И лишь Вергер удалось увести отсюда Далеких Чужаков. Она не убивала их, а убеждала. Жаль, что ее больше нет здесь, но она оставила небольшую часть себя. Послание твоему учителю и тебе.

— Она знала, что Судии нет в живых?

— Никто не знал. До этого самого дня.

Анакин поднял руку, чтобы отстранить тянущийся к Джабитте отросток.

Образ это обидело: — Почему ты не доверяешь мне? Я хочу защитить ее.

— У меня нет повода не доверять тебе. Но никто из нас не понимает, что происходит. Мы должны вытащить ее отсюда и дождаться моего учителя.

— Контакт с тобой был самым сильным, — сказал призрак. — Народ Судии сделал меня своим слугой, а ты когда-то был рабом. Я делал то, что они говорили мне. Ты делал все, что приказывал тебе твой хозяин. Так похоже на меня! Я пытался быть похожим на других, но я слишком отличаюсь от них. Мое сознание состоит из множества различных частей, разбросанных по всей планете. Ты тоже отличаешься от всех остальных. У меня не было настоящих родителей, а твои родители…

Анакин перебил его вопросом, который задал заикающимся голосом: — Ч-что з-заставило тебя проснуться? Почему ты вдруг появился здесь, спустя миллиарды лет?

— Мне пришлось проявить свое существование, чтобы войти в контакт с народом Судии. Все мои части слились воедино, и я стал разговаривать с ними, а потом меня…

Огромный фрагмент потолка с грохотом обвалился в дальнем конце зала, обдав Анакина с Джабиттой дождем осколков.

— Нам нужно выбираться отсюда, — сказал Анакин. — Ты можешь помочь мне?

Образ приподнялся над облаком пыли, тускло сияя во тьме.

— Я поддержу проходы, а ты вытаскивай Джабитту на улицу.

УСИКИ, оказывается, росли из толстых стволов, тянущихся под полом. Теперь эти стволы проломили пол и потянулись вверх, сплетаясь в красные и зеленые арки над головой. Анакин поднял Джабитту и закинул ее на плечо. В качестве мертвого груза ее нести было нелегко, и мальчик уже пожалел, что усыпил ее, но потом решил, что это был лучший выход в данной ситуации.

Она пришла в себя, когда они миновали последнюю открытую дверь, и сразу же стала биться, как пойманная рыба, пытаясь спрыгнуть с плеч Анакина.

— г — Где мы? — закричала она и только потом, заметив яркий диск и россыпь звезд на небе, замолчала.

Над посадочной площадкой и стоящим на ней секотским кораблем пронеслась тень. Она закрыла собой диск, затем и корабль, словно хищная птица спикировала на свою жертву. Этот корабль был не с Секота, но это был не «Звездный морской цветок». Анакин чуть не оглох от рева репульсоров, поддерживающих корабль над скалой.

Это был минный заградитель, выполнявший несвойственные ему функции посадочного челнока.

В одном его борту открылся люк, и оттуда ударил яркий сноп света. По трапу плотным строем спустились военные и взяли Анакина и Джабитту в кольцо. Одна группа окрркила мертвое тело кровавого резчика.

По рампе медленно, словно у них впереди была вечность, спустились два офицера. Анакин еще подумал, что это были братья, так они были похожи друг на друга, хотя они были в разных формах. Оба были худощавы и вели себя с чувством достоинства, уверенно и чересчур гордо. Видимо, оба были слишком самонадеянны. Мальчик сразу же понял (в этом ему помогли инстинкты, которые возникли у него еще задолго до того, как он стал джедаем), что оба были очень опасны. Они сразу же направились к Анакину и Джабитте.