Северный страж

— А теперь надо убрать этих, — кивнул на трупы. — Нечего баб с ребятишками пугать. И так хватает.

Онтей задумчиво почесал бороду.

— Оно, конечно, надо убрать-то… Только вот куда их девать? Не с нашими же родичами покоиться.

— Совсем сдурел? — гневно встрепенулся Лар. — Куда их к родичам? Где павший скот лежит, туда им и дорога.

Остальные одобрительно загудели.

— Так а я про что? — обиженно глянул Онтей. — Просто всем миром это решить надобно. Не просто же так их хоронить, мало ли что они за люди были!

— Вот это ты верно говоришь, — поддакнули из толпы. — Может, они вообще упыри какие! Встанут потом, и житья нам не дадут, всех изведут под корень!

— Вот-вот! — поддакнул Онтей. — Потому и надо их… Олекший, а ты-то что молчишь? Скажи нам, что думаешь, что это были за люди такие?

Алексей растерянно пожал плечами.

— Не понимаю.

Хорошо если понял хотя бы десятую часть. Просто какой-то нескончаемый поток новых слов. Про покойников что-то.

Онтей расстроенно вздохнул.

— Эх, видно опять нам без Гертруды никуда… Осип, ты помладше, сгоняй, что ли.

Осип кивнул и передал отцу арбалет.

— Сейчас.

— Нет в том нужды, — послышался голос Гертруды. — Уже иду.

Мужики удивлённо повернулись.

Воистину великая. Только подумали, а она уже здесь.

Тяжело опираясь на клюку, из-за амбара появилась ведунья.

— О, да как кстати! — обрадовался Онтей. — Как раз мы тебя поминали. Никак нам, понимаешь, без тебя с Олекшием не поговорить.

— Знаю я про ваш разговор, — отмахнулась Гертруда. — Пустое это. Хороните их где хотите. Никто не встанет.

Мужики оторопело переглянулись.

— Как так?

— А вот так, — ведунья внимательно оглядела бездыханные тела. — Люди это. Обычные люди. Ни капли колдовского. И уж тем более никакие не упыри.

— И что, — недоверчиво глянул Онтей. — Даже головы оставить?

Гертруда тяжело вздохнула.

— Я же говорю, люди это. Никто не встанет. А там поступайте, как хотите, — обречённо махнула рукой. — Раз мне не доверяете…

Онтей озадаченно почесал затылок и вопросительно оглядел соратников.

— Ну так что делать будем, други? Может, и правда их того? Всё возиться меньше.

— Что-что, — угрюмо глянул Лар. — Чую я, поговорить нам надо.

Мужики сбились в тесную кучку и горячо зашептались.

Алексей доверительно наклонился к Гертруде.

— Чего они никак там всё не поделят-то?

— Известно что. Покойников этих никак не могут похоронить.

— А в чём проблема? Лопаты нет?

Старушка покачала головой.

— Ах, Алексей, этого нам, людям просвещённым, не понять. Видите ли, они боятся, что убиенные ушкуйники восстанут из могил и отомстят, если перед похоронами головы не отрезать и не приставить, пардон за столь отвратительные подробности, к заду.

— Отрезать головы? — вытаращился Алексей. — Вы серьёзно? Но это же дикость какая-то!

— Отнюдь, — пожала плечами Гертруда. — Увы, таковы местные верования. Признаться, поначалу мне и самой было диковато. В меру сил я пытаюсь их развенчивать, но пока безуспешно. Поверьте, не так-то просто справиться с тысячелетними предрассудками. Впрочем, справедливости ради, могу сказать, что и в бытность мою предрассудков вполне хватало. Представьте, читала однажды новости, что в одной деревушке, кстати, совсем недалеко от столицы, крестьяне забили до смерти колдуна. Скот якобы заморил. И не просто забили, а вбили в сердце осиновый кол. Так что не судите так строго, люди как люди. В меру темны, в меру невежественны, и видимо, так и будет во все времена.

Алексей растерянно оглянулся на ожесточённо спорящих мужиков.

— Осиновый кол? Бред какой-то…

Основательно посовещавшись, минуты через три мужики вернулись.

— Прости нас, великая, что позволили усомниться в словах твоих, — виновато пробасил Лар. — Похороним мы их как есть…

— Но могилу камнями придавим, — быстро встрял Онтей. — Прости великодушно, но так оно много спокойней будет.

— Я же говорю, поступайте, как знаете, — пожала плечами Гертруда. — Я слово своё сказала… Вот что с ними прикажете делать? — взглянула на Алексея. — Похоронить согласны по-человечески, но камней сверху всё равно набросают.

— А камней-то зачем? — удивился Алексей. — Могилку обозначить, что ли?

Гертруда усмехнулась.

— Представьте себе, нет. Так будет спокойней, говорят. Не вылезут, дескать.

Алексей сокрушённо покачал головой.

— Сумасшедший дом какой-то. Как дети малые.

— Вот-вот, — вздохнула Гертруда. — Именно…

— Чего он говорит? — заинтересовался Онтей.

— Камнями, говорит, это уже лишнее, — быстро нашлась Гертруда. — Не встанут они никогда.

— А-а-а, ну, может, оно и так, — уклончиво протянул Онтей. — Конечно, вам сокрытое видней, но и нам, простым людям, так надёжней будет. Вот ежели прознают бабы, что не так чужаков схоронили, визгу не оберёшься. А тут вот оно, камни на месте, значит, и те на месте. А раз все на месте, так и никакого лишнего разговора нет. Правильно я говорю? — оглянулся на остальных.

Мужики одобрительно загудели.

— Вот, тоже согласны, — Онтей простодушно улыбнулся и развёл руками. — Уж вы с Олекшием на нас не гневайтесь, коли сказали что не так…

Ведунья усмехнулась и махнула рукой. Дескать, что с вас взять. Поманила Олекшия и что-то шепнула на ведовском наречии. Олекший ничего не сказал. Кивнул в ответ и улыбнулся одними лишь уголками губ.

Правильно, им-то чего бояться. Люди вон какие непростые, силу колдовскую ведают. С лешим и водяником на одной ноге. А уж на упырей всяких, небось, и подавно управу знают.

— Ну что встали? — повернулся к мужикам Гордой. — Раз решили, так давайте тащите их за бугор к камням, да поживее. Ветками их там пока еловыми забросайте, а к вечеру придём, закопаем.

— А что ветками-то? — недоумённо вскинулся Онтей.

— А то, — выразительно глянул Гордой. — Некогда нам пока с могилой возиться. Ушкуй отыскать надобно. Вдруг там ещё кто остался. Сидят и своих ждут. Смекаешь теперь?

Онтей задумчиво огладил бороду.

— Да-а-а, дело говоришь…

Встрепенулся и поторопил мужиков:

— Ну что вы встали как неживые! Али покойников никогда не видали? Руки-ноги взяли и потащили!

Задумчиво проследив за пыхтящими мужиками, Гордой подошёл к Алексею.

— Вот что, Олекший. Тут такое дело… Ушкуй отыскать нам надобно. Так-то оно, конечно, если поглядеть, дело плёвое. Чего там, по реке пройтись взад-вперёд, никуда он не денется, да только вот ушкуйники его там стеречь могут. Возвращения своих дожидаются. И сколько их там осталось, неведомо, а у нас, сам знаешь, каждый гожий мужик на счету. Поможешь? — с надеждой глянул в глаза.

Дослушав Гертруду, Алексей кивнул.

— Конечно.

— Вот и славно, — просиял Гордой. — А уж мы в долгу не останемся!

Минут через десять уже ничего не напоминало о скоротечной битве. Онтей тщательно замёл еловой веткой пятна крови и деловито отряхнул ладони.

— Вот так. Кажись, всё. А то бабы ещё ненароком наступят, вот визгу-то будет, — сокрушённо покачал головой. — Моя прошлый раз одеваться стала, мышь из понёвы вытряхнула, так визжала так, у меня ажно в груди всё захолонуло. Орала, будто медведь-трёхлеток ей под подол забрался. Спрашивается, вот что они за люди такие, эти бабы? Мышь видят — визжат, медведь, опять визжат…

Мужики дружно прыснули.

— Да, бабы наши народ такой. Пугливый.

Гордой степенно огладил усы, скрывая улыбку.

— Так, други мои, рановато вы что-то развеселились. Дело у нас ещё осталось, забыли?

Соратники мигом посерьезнели.

— Выступаем, — скомандовал Гордой. — Есть тут у меня одна задумка, где они ушкуй свой могли оставить, а там посмотрим. Пошли…

Закинув топоры на плечи, мужики выстроились цепочкой и вышли за ворота. Пропустив вперёд, Алексей пристроился замыкающим.

— Вы уж там поосторожней, — шепнула Гертруда. — На рожон хоть не лезьте.