Золотой шар

Она осуждающе покачала головой:

— Господи! Ну что с тобой делать?! Что! То ты мне морочишь голову два года, то исчезаешь, то заявляешься на край света и молчишь!

Она побежала в соседнюю комнату и вернулась с ворохом сухой одеждой в руках:

— Переодевайся! — кинула ему этот ворох в лицо.

Костя, ничуть не стесняясь, разделся до исподнего и переоделся в сухое и теплое, не переставая дивиться метаморфозе, произошедшей с Иркой.

Когда они встречались, она была вечной ломакой и кривлякой, готовой на эксцентричные поступки. Теперь же перед ним стояла уверенная в себе женщина. Чуть-чуть усталая, чуть-чуть опытная. Но милая и желанная. Он хотел объяснить ей причину своего появления, но подумал, что он еще не разобрался в своих чувствах, что не готов жениться, хотя память о ее шикарных ногах волнует его по-прежнему.

— Господи! — вдруг воскликнула она. — На тебе же лица нет! Тебя кто-нибудь обнимал?

— Этот, как его?.. Генерал Лаптев!

— Лаптев! — всплеснула она руками. — Господи! Господи! — запричитала она. — Нашел дружка! Да на нем клейма некуда ставить! Он же сплошной синяк!

— Да я только боролся, — объяснил Костя.

— И этого достаточно! Он тебя заразил! — вскрикнула она. — Я думала, ты избежишь этой судьбы и увезешь меня на материк.

— Конечно! Конечно! — неожиданно для себя пообещал Костя, обувая теперь почему-то кирзовые сапоги.

Сапоги были очень удобными, а главное, пропитанными парафином, что делало их непромокаемыми и пригодными для северного лета.

— Как же ты увезешь, если ты заразился?!

— Да не заразился я, — объяснил Костя, — у меня есть «анцитаур». С ним не пропадешь. Он вывезет!

— «Анцитаур»! — хитро воскликнула она. — Что же ты молчишь?! Да с «анцитауром» здесь никогда не пропадешь! Господин генерал! — крикнула она в сени. — У него «анцитаур», поэтому он и не заразился.

— «Анцитаур»?! — как дух, явился генерал Лаптев. — С «анцитауром» мы теперь на коне! Да, моя девочка?!

— «Анцитаур»! — выскочили из соседней комнаты две другие женщины и с восторгом воззрились на Костю.

— Да, папуля! — ответила Ирка и поцеловала толстого, плешивого Лаптева в седую, небритую щеку. — С «анцитауром» мы не пропадем. Мы вылечимся и уедем на Большую землю!

— «Анцитаур»! «Анцитаур»! — стал приплясывать генерал Лаптев. — Давай сюда «анцитаур»! Давай! — потребовал он.

Костя понял, что сейчас он их поубивает этим самым «анцитауром» и что сделает это с превеликим удовольствием.

И здесь тоже предательство, мучительно подумал он и с облегчением проснулся. И хотя Ирка никогда не была такой, какой предстала ему во сне, он твердо решил, что ни за что не женится, хоть камни с неба. Все женщины лживы и вероломны!

Он сидел перед жаркой печкой, и его бил озноб. Лицо горело и пылало, словно от перца. Как был босой, Костя побежал в прихожую, где видел зеркало. Нет, лицо было на месте, только словно подернулось пленкой. Костя отчаянно потер лоб и щеки. Но они сделались еще бледнее. Неужели я все-таки заразился? — подумал он и, услышав голоса, осторожно выглянул в окно. Прямо перед домом стоял генерал Лаптев с тремя солдатами и что-то им внушал приказным тоном. У солдат тоже не было лиц. Один из них посмотрел в сторону дома, и Костя отпрянул, метнулся на кухню за носками, натянул кирзовые сапоги в прихожей и в мгновении ока надел бушлат.

А если я действительно заразился? — подумал он. Тогда это конец. Мне остается один путь — вечно бродить в Зоне или Дыре. А самое паскудное, что хваленый Бараско «анцитаур» не действует. И зачем он нас притащил сюда?

На всякий случай Костя проверил свой арсенал. У него осталось четыре полных рожка, четыре гранаты для подствольника и две РГО. Одну из них он сунул в карман бушлата и, сменив рожок, осторожно приоткрыл наружную дверь. Живым не дамся, решил он.

* * *

Самое страшное заключалось в том, что граната РПГ-27 не совсем убила Т-94. То есть, конечно, она лишила его оружия, но не способности двигаться. Даже без башни танк был грозен. Сразу после взрыва он взревел, как лев, и, как сто тысяч буйволов, устремился в атаку. Его удар в фасад почтамта был чудовищен. Здание содрогнулось от фундамента до крыши, зашаталось, крыша еще раз жалобно скрипнула, стены сложились и рухнули. Но внутри уже никого не было. Группа «Бета» не была бы «Бетой», если бы вовремя не передислоцировалась. Т-94 еще с остервенением равнял развалины почтамта, а Калита со своими людьми уходил в сторону абсолютно черной стены.

Ослепший и оглохший Т-94 еще долго ездил по площади, пытаясь найти и уничтожить врага. Потом, когда топливо у него закончилось, он прыгнул и исчез за горизонтом, отправившись на ремонтную базу, чтобы восстановить башню, а потом вернуться и отомстить неприятелю.

Квартала три они молча бежали. Потом перешли на быстрый шаг.

— Как? Как он нас нашел? — удивлялся Жора Мамыра.

Он уже забыл о Юлечке, и новые, куда более значимые события отвлекли его от мыслей о любимой.

— Вероятно, он нас принял за механизмы, — сказал Чачич.

— Механизмы не думают, — возразил Дубасов.

— Не думают, — согласился Калита, — зато они общаются по радиосвязи.

— Точно! — воскликнул Жора, пораженный дедукцией Калиты.

Я бы не додумался, уважительно осознал он.

— Всем отключить радиосвязь! — приказал Калита. — Контакт только вербальный.

— Это как? — спросил Жора.

— Языком, — пояснил Калита.

— Ты думаешь, угадал? — спросил Дубасов.

— Не знаю, — ответил Калита. — Венгловского жаль. Если бы не он, лежали бы мы все там, — Калита оглянулся на север.

— Андрей Павлович, думаете, нам не жаль?! — воскликнул Жора.

— Если вернемся, его долю отдадим жене! — сказал Калита.

— И Леонида тоже, — напомнил Дубасов.

— У Леонида нет семьи.

— Тогда найдем его детей! — воскликнул Калита. — Дети у него вроде бы были. Кто знает?

— Кажется, в Омске, — неуверенно сказал Чачич.

— Ладно, главное выбраться! — сказал Калита. — А там все сделаем по-честному.

Он не успел закончить фразу. Над ними беззвучно, как птеродактиль, пролетел БЛА.

— Господи! Откуда он взялся?! — крикнул Чачич, прячась в ближайших развалинах.

— Как откуда?! — усмехнулся Калита, передергивая затвор у ПКМ. — Жора, брось! — приказал он, видя, что тот возится с кассетным гранатометом РГ-6. — Возьми «муху»! И бей влет.

Но маленький БЛА больше не прилетел. Зато высоко в небе появился большой БЛА и стал нарезать круги.

— Черт знает что! — выругался Калита. — Ну, что ты видишь?

Чачич, как бывший вертолетчик, рассматривал БЛА в бинокль.

— Здоровая чертяка, — сказал Чачич. — На боку надпись «USA».

— Вот это да! — воскликнул Калита. — Выходит, мы в американскую Зону вперлись?!

— Или они к нам, — зло возразил Жора.

— Или они, — согласился Калита. — Ну, чего будем делать? Он же нас видят как на ладони.

— Придется ночью идти, — сказал Дубасов.

— У них и ночные приборы есть, — ответил Чачич. — Я вот боюсь, как бы хуже не было.

— В смысле? — посмотрел на него Калита.

— В смысле, чего они к нам прицепились? Им больше делать нечего? Вокруг столько сталкеров!

— Сталкеров много, — согласился Калита. — Значит?..

— Значит, они по нашу душу.

— Или мы по их! — снова веско вставил Жора Мамыра.

Андрей Дубасов только хмыкнул, в том смысле, что с кем наш дитятя решил потягаться?

— А вот увидишь, — сказал Жора. — Вот увидишь! Наши им сейчас надерут жопу!

— Чем, — с усмешкой спросил Андрей, — веником?

Жора спорить не стал, а ворча себе что-то под нос, подхватил гранатомета РГ-6 и «муху», и они, поглядывая в небо, пошли дальше. Больше они ни о чем не говорили. Да и разве поговоришь, если за тобой следят. Жора из презрения поплевывал в пыль, а Калита оценивающе поглядывал на БЛА и шептал: «Ну спустись, спустись. Ты же видишь, какие мы беззащитные. Идем себе и идем. Ну спустись, посмотри, как я в носу ковыряюсь. Дай мне шанс пальнуть в тебя».