Нашествие (СИ)

По завершении второй недели, отдохнувший и отъевшийся в гостях Игорь вновь посетил Лебедева. Лингвист выглядел обескуражено, с порога разведя руками.

– Ничего не могу понять, такое впечатление, что это не совсем разумное существо.

Игорь, застигнутый таким заявлением врасплох, замер, позабыв повесить на крючок дождевик.

– В каком смысле неразумный?

Лебедев вынул из рук Игоря дождевик, отряхнул, усеяв половицы чередой мокрых пятен, и пояснил.

– В том самом. Или я ничего не смыслю в языках, или сукин сын – гениальный актер, хотя второе вряд ли.

– Да объясните же вы наконец! – не выдержал Игорь.

– Поясняю, когда он не пошел на контакт в обычной процедуре первого обучения языку, я не придал этому значения. Видите ли, я учился в таком месте, где преподавали довольно интересные вещи, например, экстренное потрошение «языка». Я применил кое что из усвоенного, это должно было подействовать, но толку все равно никакого.

– Все равно ничего не понимаю.

Выяснилось, что ящер показал редкостное тупоумие, отказываясь запоминать как отдельные слова, так и словосочетания. Попытка разобрать его шипение так же окончилось неудачей, не удалось нащупать ничего общего с тем весьма развитым языком, что доносился из динамиков «книги».

– Хотя я не совсем прав, в шипении этого существа обнаруживалось некоторое сходство звучания, но, мне кажется, что они существенно упрощены, и как бы это сказать, не совсем точно произносятся. Это напоминает речь трехлетнего ребенка, чей словарный запас невелик, и конструкции фраз предельно упрощены.

Промучившись с ящером неделю, Лебедев решил отложить общение с пленником на потом, и принялся изучать трофейную «литературу». Наличие параллельного звукового потока существенно облегчило задачу, позволив выяснить звучание букв алфавита, которых набралось двадцать девять. Конечно, пока что особых успехов не наблюдалось и на этом фронте, но значение двух десятков слов Лебедев мог понять с большой долей вероятности. В конце беседы, он попросил достать ему магнитофон и источник электропитания, для переноса на кассеты звукового содержимого «книг», пояснив, что опасается истощения их батарей. Просьбу Игорь обещал удовлетворить, сделав пометку в своем блокноте. На этом они расстались, договорившись встретиться через полгода, пленного ящера, ставшего причиной настоящего паломничества в деревню, было решено пока оставить. У Игоря все равно не было специалистов, способных разобраться в языке и физиологии пленника. Во многом, они продолжали оставаться дилетантами, следовательно, все усилии теперь требовалось направить на поиск нужных людей.

На следующий день они покинули гостеприимные края, отправившись на место постоянной дислокации. С учетом примкнувших, их число снова восстановилось на первоначальном уровне, кроме того, Игорь планировал набрать еще как минимум двести человек, обойдя мелкие деревушки, посещенные ими в прошлом году. После чего они найдут новое место для базы, юго-западнее, ближе к возможному расположению противника. К тому же, это давало возможность найти новых сторонников, в ранее неисследованных районах.

Особую группу он отправил на север, где на морском побережье кишмя кишели военно-морские базы. Наверняка большинство из них лежало в руинах еще с той, первой атаки, а уцелевшее население или вымерзло в первую же зиму, лишенное тепла и завоза продуктов, или ушло на юг. И тем не менее, в тех краях все еще оставалось чем поживиться. Путь туда лежал неблизкий, так что двадцать человек отправленных на разведку не стоило ждать до конца осени. И эти три месяца Игорь рассчитывал провести с пользой.

Сам он отправился к северным границам рода, где жили эмигрировавшие из под Мурманска моряки. У них он бывал редко, считанные разы за прошедшие годы, поэтому на всякий случай взял с собой проводника.

Моряки заняли три лесных хутора, что располагались по соседству, и застроив промежутки бараками, вели совместное хозяйство. Всего их жило здесь сто с чем-то семей. Большинство так и прибыли сюда с женами, остальные переженились уже тут. Устроив что-то типа коммуны, и будучи незамечены карательными отрядами, хозяйство морячки отгрохали на загляденье. Увидев возделанные лесные делянки, пасущихся на опушках коров и здоровенные огороды у каждого дома, Игорь приуныл. Справный мужик никогда не бросит своего хозяйства, и выходило, что путь его сюда был напрасен. Но все же стоило попытаться.

Руководил моряками бывший капитан-лейтенант Михненко, сорокалетний здоровяк с атлетической фигурой и гладковыбритым моложавым лицом. Занимая крайний в деревне дом, он имел жену чуть старше себя и пятерых детей, четверо из которых родились уже после переезда сюда.

Когда Игорь вошел во двор, хозяин со старшим сыном как раз заканчивали колоть дрова. Игорь отмахнулся от наскочившей с лаем собаки и крикнул, привлекая к себе внимание.

– Добрый вечер, Сергей Валерьевич!

Михненко закончил удар, и собрав разлетевшиеся поленья, утер лоб.

– И тебе добрый, Денисов. С чем пожаловал?

– Разговор есть.

– Разговор, это хорошо. Жанна, собирай на стол!

Его супруга ответила откуда то с огорода.

– Ужинать еще рано, у тебя еще огурцы не политы.

– У нас гости!

Игорь смущенно выставил перед собой руки.

– На стол не обязательно, Сергей Валерьевич. Давайте лучше прогуляемся, разговор недлинный, но серьезный.

– Ну, коль пирогов не желаешь, то пойдем, прогуляемся.

Михненко смывая пот сполоснул из бочки лицо и как был, с голым торсом вышел вслед за Игорем из ворот.

– О чем разговор говорить будем?

– О деле Сергей Валерьевич, о серьезном деле.

Хутор жил своей, неспешной жизнью, где-то неподалеку топили баню и аромат печного дыма приятно щекотал ноздри. Игорь слегка замедлил шаги, приготавливаясь к трудному разговору.

– Сергей Валерьевич, я знаю, что у вас под Северодвинском есть две законсервированные подводные лодки.

Михненко посмотрел на него с возросшим интересом.

– Да, есть. В первую ночь мы вышли в море, но так и не получив приказов вернулись. Только зачем тебе подводные лодки?

Вместо ответа, Игорь развязал шнуровку вещевого мешка и достал упакованную в дерюгу лазерную винтовку. Михненко после долгой паузы поднял на него глаза.

– Это то, о чем я думаю?

– Да Сергей Валерьевич. Это оружие пришельцев, автоматическая лазерная винтовка.

– Я вижу, что не человеческая, для людей она не очень-то удобна.

Михненко попробовал приставить длинный приклад винтовки к плечу.

– Я бы сказал, очень неудобна.

– У них практически нет плечей. Приклад ящеры зажимают под мышкой, а для нас единственным остается стрельба от бедра.

– Откуда она у тебя?

– Несколько недель назад мы уничтожили одну из их баз в Прибалтике, взяли трофеи и пленного. Сергей Валерьевич, ваши подлодки могут очень пригодиться. Для морских перевозок ящеры используют наши торговые корабли. Парализовав морские маршруты, мы обескровим их прибрежные базы!

Михненко задумчиво пробарабанил пальцами по некрашеной доске забора.

– Не все так просто, Игорь. Лодки слишком долго находились на консервации. Реакторы мы заглушили, и заново их запустить будет чертовски сложно. Да и дело не только в этом. Понимаешь, арсенал пришельцы разбомбили в первую же ночь, так что боюсь, кроме имеющихся на борту, торпед у нас больше нет. А откуда прикажешь взять экипажи? На каждой лодке минимум сотня человек экипажа, а у меня из подводников от силы человек семьдесят осталось, даже один полный экипаж не составить.

Игорь слабо разбирался в подводном флоте, и сейчас с огромным напряжением пытался найти аргументы.

– Но ведь я не говорю о многомесячных патрулированиях. Приплыли, нанесли удар, ушли на базу. Что у вас есть из вооружения?

Михненко почесал подбородок.

– Точно не помню, кажется наберется десяток ракето-торпед, мы стояли на плановом ремонте, и не успели загрузить полный боекомплект.