Нетрацы. Тетралогия

– Первый броневик я остановлю вон там, у тех двух валунов. Ты прячешься за одним из них, – отдал Шаман приказ Самуму. – Как только они откроют боковой люк, ты начинаешь действовать.

– А если не откроют?

– В любом случае откроют, если не боковой, то верхний башенный. Сирена, твое место вон за той скалой на склоне. По прямой метров пятьдесят. Фиксируешь обе машины. Думаю, между ними будет метров двадцать. Если боковой люк не откроют, то по моей команде снимаешь того, кто будет в башенном. Когда она это сделает, ты, Самум, прыгаешь на валун, с него на крышу броневика, остальное понятно. Сирена, если боковой люк первой машины откроется, работаешь только по второй машине, страхуя Колдуна. Если все ясно, то по местам. Начинаем только по моей команде. Колдун, как понял?

– Принял, командир, – отозвался четкий голос в наушниках всех троих.

Еще несколько мгновений – и диверсанты растворились среди каменных глыб.

Дозор не заставил себя долго ждать. Сначала его появление оповестил звук работающих двигателей, далеко разносящийся в узости каменных стен. Вскоре появились и сами машины, неторопливо ползущие по галечной дороге.

Шаман рассчитал очень точно, отдавая команду Зыкыру. Мощный энергетический выплеск мгновенно потушил все приборы в первом броневике и заставил умолкнуть двигатель. Вторая машина, протиснувшись между скал, замерла почти под лежащим на скале Колдуном.

Время для группы захвата практически остановилось. Казалось, что броневики стоят уже целую вечность. Каждый отчетливо понимал, что сейчас экипажи тщательно осматривают местность, ожидая нападения, и готовы в любой момент открыть огонь.

Психологически расчет в части остановки двигателя только у одного броневика был абсолютно верным. Обычная поломка и, как всегда, не вовремя.

Вторая машина взревела двигателем, выбросив черную струю дыма, и замигала фарами, давая понять первой, что у нее все в порядке.

Шаман, сидящий за валуном в десяти метрах от дороги, казалось, увидел, как в первом броневике вновь ожили приборы и восстановилась связь. Его двигатель начал кашлять, но никак не хотел заводиться.

– Все. Сейчас начнется, – почувствовал каждый из диверсантов.

Действительно. Верхний люк второй машины открылся, и из него осторожно высунулась голова в шлеме и начала оглядываться. Не заметив опасности, башенный стрелок вылез сначала по пояс, а потом беспечно уселся на обрез люка.

Лязгнул верхний люк первой машины и из него тоже полез стрелок и начал озираться по сторонам.

– Начали, – отдал команду Шаман, взяв на прицел стрелка первой машины, который как ни в чем не бывало, продолжал поворачивать голову после прозвучавшего приказа.

Он вдавил кнопку спуска, уже понимая, что опоздал сам. Стрелок обмяк. Сирена сняла наблюдателя.

На крыше броневика уже стоял Самум и просовывал ствол парализатора в люк между ног упавшего на броню солдата.

Боковым зрением он отметил, что крыша второго вездехода пуста, а крышка люка откинута. Группа справилась со своей задачей. Тишину ущелья не нарушил ни один выстрел.

– Но штанишки с нее надо бы снять, – вспомнил Шаман шуточный напев Колдуна и начал подниматься со своего места.

К дороге он спустился одновременно с Сиреной. Боковые люки вездеходов были уже открыты и у броневика Колдуна уже лежали на камнях два тела.

– Почему с задержкой стреляла, – зло спросил он, когда девушка подошла ближе.

– Без задержки, командир. Дала Самуму возможность сделать первый прыжок на валун. Всего полсекунды.

Шаман понимающе кивнул. Сейчас было не то время, когда следовало устраивать порку подчиненному.

«А нужно мне это? – подумал он. – Операция завершается. Девица имеет свое мнение и пусть себе имеет. Нам с ней уже не работать».

– Что тут у тебя, – заглянув в люк первой машины, спросил Шаман.

– Оставляем одного или всех на улицу проветриваться?

– Естественно, оставляй. Колдун, у тебя как?

– В полном порядке, командир. Ребята сговорчивые. Жалоб не поступало. Зачистку произвел полностью.

Шаман бросил взгляд в сторону второй машины. У открытого люка стоял инженер и, увидев, что на него смотрят, приветливо махнул рукой.

– Боря, давай к Колдуну, время не ждет, надо двигаться. Метров за триста я остановлюсь, сбегаешь к песчанке, заберешь оружие и аптечку, машину заминируешь. Оперативную связь отключаем, чтобы по ней больше ни звука.

– Командир, давайте я сбегаю, – вмешалась Сирена.

Шаман не отреагировал на просьбу, а Самум, погрозив девушке пальцем, кивнул и побежал ко второй машине.

– Посмотри, почему я не отправил тебя к песчанке, – сказал Шаман спустя три минуты после остановки.

Сирена, наблюдавшая в триплекс за дорогой, повернула перископ. К броневикам бежал Самум с рюкзаком на спине. Одну руку, согнутую в локте, ему оттягивали три ремня с пистолетами и бластером, пальцы сжимали небольшой ранец. В другой руке он нес два плоских контейнера и автомат.

– Если бы они это все тут оставили, то еще пару рейдов мне об этом вспоминали, – с улыбкой сообщил он.

– Умный солдат знает, где и когда можно нарушить приказ командира, – прокомментировала действия нарушителя Сирена.

Самум, пробежав мимо их броневика, вскоре вернулся, протянув в открытый люк автомат и пистолет с бластером.

– Если опустят грузовой пандус, сразу въезжайте внутрь, – приказал Шаман. – Ты в рубку, Колдун к двигателям. Мы следом за вами. Если нет, то после заправки нашего броневика мы отъезжаем, я выхожу и по рабочему люку поднимаюсь в корабль. Вы за мной. Помни и передай Колдуну, освещения в корабле не будет.

Психолог, улыбнувшись, кивнул и исчез из поля видимости.

– Теперь ты, – Шаман не отрываясь смотрел на штурмовика, сидящего перед ним на полу. – Жить хочешь? – спросил он на одном из имперских диалектов.

Пленник утвердительно закивал головой.

– Вылезешь в башенный люк. Потребуешь заправить броневик. При необходимости весело и непринужденно поговоришь с заправщиками и охраной. Если все сделаешь тихо – останешься жить. Все понял?

Гаюн, как в припадке, вновь не останавливаясь закивал.

– Молодец, теперь расслабься и спать. – Штурмовик закрыл глаза и мгновенно провалился в сон, о чем свидетельствовало равномерное посапывание.

– Ты его загипнотизировал? – спросила Сирена.

– Естественно. Мне не нужны мертвые герои. Я не специалист по их производству. Заорет не вовремя и войдет в историю своей планеты как спаситель цивилизации. Ведь придется в самом начале остановить его выступление самым радикальным способом. Я тоже не хочу в герои, особенно когда это звание присваивается посмертно. Тебе придется сесть за руль, я должен его контролировать в момент разговора с охраной.

Они поменялись местами, и броневик, резко дернувшись, стал набирать ход. Неопытный водитель достаточно быстро приноровился к тяжелой машине.

Когда до корабля согласно данных дальномера осталось два километра, ожила радиостанция броневика. Радист транспортника запрашивал данные патруля.

Разбуженный Шаманом штурмовик бодро и четко передал кодовые номера машин и состав экипажей, получив разрешение на подход и заправку. Связь была отвратительная, но договаривающиеся стороны поняли друг друга.

– Командир, мы на прицеле, – удивленно сообщила Сирена, увидев загоревшуюся контрольную лампочку, предупреждающую экипаж о лазерном наведении оружия.

– Внимательно осмотри брюхо, только где‑то там может быть выдвижной пушечный комплекс. От основных орудий мы в мертвой зоне, – проговорил Шаман, занимаясь подготовкой штурмовика к разговору и настраиваясь на него.