Стажер

  Ник, не обращая больше внимание на утратившего боеспособность противника, резко развернулся и, сделав два длинных прыжка, с размаху врезался в толпу степняков, теснившую альваров. Те, не ожидая нападения с тыла, несколько растерялись, чем Ник и воспользовался. Двое упали, не успев понять, что же произошло. Один - оглушенный тяжелым щитом, второй - с колотой раной в бедре.

  На какой-то миг схватка замерла. Противники остановились, тяжело дыша и свирепо сверля друг друга глазами. Ник огляделся. Даже беглого взгляда было достаточно, что бы понять, что положение альваров стало критическим. Все трое получили серьезные ранения. Их пошатывало от усталости и потери крови. Но в глазах читалась все та же непоколебимая решимость продолжать неравный бой.

  Девять оставшихся на ногах степняков были тоже изрядно потрепаны. У многих из глубоких порезов и ссадин сочилась кровь. Но, несмотря на ранения, они оставались все такими же грозными противниками. Трибуны неистовствовали, требуя продолжения смертельной схватки.

  Короткую передышку нарушил мускулистый степняк. Он, гортанно выкрикнув короткое ругательство, обрушил град ударов на ближайшего к нему альвара. Тот попытался защититься щитом, но после третьего мощного удара не выдержал и опустился на одно колено. Другой степняк, воспользовавшись моментом, метнул в открывшегося воина тяжелый дрот. В следующую секунду альвар повалился с пронзенным горлом. Бранд с напарником, не сговариваясь, бросились в контратаку, заставив здоровяка спешно укрыться за спинами своих товарищей.

  Ник вовремя заметил летящий в него дрот, пригнулся, пропуская его над головой, и, сделав выпад, поразил набегающего степняка в живот. Кожаный, проклепанный железными вставками панцирь не выдержал, и его владелец со стоном рухнул на колени.

  В следующий момент на Ника обрушился шквал ударов, и ему пришлось отступать, прикрываясь щитом. Сквозь прорези шлема он заметил, как степняки вновь начинают теснить оставшихся уже вдвоем альваров. Происходящее начало мелькать словно в калейдоскопе.

  Вот Бранд, отбросив ставший неподъемным щит, отражает непрекращающиеся удары мечом. В левой руке он сжимает дротик, готовясь поразить открывшегося противника. Второй альвар из последних сил делает обманный выпад и по рукоятку всаживает короткий меч в грудь наседающего на него степняка. Но вытащить его уже не успевает. Получив два проникающих ранения в спину, он, так и не выпустив противника из своих смертельных объятий, медленно заваливается на белый песок. Бранду удается почти в упор поразить дротиком в бок еще одного, но палица степняка все-таки настигает его. От мощного удара его меч переламывается у основания, лишь немного смягчив удар, и со сломанной ключицей Бранд валится на песок.

  Бой опять прервался на короткое время. Ник быстро осмотрелся. Сколько осталось против него? Шестеро. Хотя нет, двое не в счет. Покачиваясь и спотыкаясь, они медленно отходят в сторону кромки арены. Кровавые следы, стелившиеся за ними, говорят сами за себя. Значит, четверо. И среди них этот здоровяк, убивший двоих альваров и серьезно ранивший Бранда.

  Степняки стояли, тяжело дыша, и в их глазах читалась неприкрытая ненависть. И еще, где-то глубоко, страх. Они боялись. Его, Ника. И Ник с некоторым удивлением для себя понял, что это ему нравится. Он стоял посередине арены, весь заляпанный в чужой, запекшейся крови. Трибуны ревели, как стадо взбесившихся стинхов. Воздух был пропитан смертью. Только сейчас он осознал, что это не просто красивое словосочетание, для красного словца используемое в книжках и голо-фильмах. В воздухе отчетливо чувствовался сладковато-терпкий запах смерти.

  Степняк что-то гортанно выкрикнул, и они разом бросились на него. Ник видел их перекосившиеся от злобы лица, в которых не было ничего человеческого. Время остановилось. Он начал работать. Первого Ник просто смял массивным щитом. Второго коротким размахом локтя ударил в решетчатое забрало. Мощь удара, помноженная на скорость, заставила шлем промяться, словно тот был сделан из обыкновенной фольги.

  Ник не почувствовал сопротивления металла, но краем сознания отметил, что ушиб локтя он себе тем самым обеспечил. Третьего, еще только начавшего замах своим загнутым на конце мечом, пропустил за себя и наотмашь нанес ему сильный удар рукоятью в затылок.

  Здоровяк был быстр, но все-таки недостаточно, чтобы поразить Ника, вошедшего в спидинг-ап. Его тяжелая, с наваренными острыми шипами булава медленно приближалась. Степняк явно намеривался этим ударом размозжить ему голову и покончить с ним раз и навсегда. Ник, чуть присев, резко выбросил свой короткий меч, метясь тому точно в грудь, но в последний момент все-таки увел оружие чуть влево и вниз, насквозь пронзив правый бок степняка.

  Четыре тела упали практически одновременно. В пронзительной тишине было слышно их приглушенное песком падение. Зрительские ряды замерли, не в силах поверить в исход этого боя. Первыми очнулись те, кто считал свои деньги уже безвозвратно потерянными. Такой радостный вопль не оглашал Арену, вероятно, со дня ее основания. Потом заговорили уже все одновременно, делясь впечатлением от только что увиденного.

  Ник подбежал к Бранду. Воин был в сознании. Хотя лицо альвара было пепельным от боли и потери крови, из его уст не вырвалось ни одного стона. Во взгляде раненого Ник прочел только один единственный вопрос.

  - Мы победили! - ответил он, опустившись рядом с ним на колени.

  Воин благодарно кивнул и только после этого позволил себе потерять сознание.

  Смотрители что-то кричали в свои медные воронки. К раненым были допущены их оруженосцы и сопровождающие. К Нику спешил белый как мел Шептун. Подбежав, он, ни слова не говоря, принялся ощупывать Ника со всех сторон. Ник не сразу сообразил, что тот делает.

  - Где болит, Ник? Здесь? Может, здесь?

  Ник и сам не понимал, где у него и что болит. Боль придет чуть позже, когда в организме уляжется адреналиновая буря. Он с трудом снял шлем. Казалось, что тот весит не меньше тонны. Щит он отбросил, оказывается, еще раньше.

  - Все хорошо, мой мальчик, все хорошо... - Шептун, казалось, успокаивает больше себя, чем Ника. - Ты молодец, ты сделал это...

  Вокруг суетилось множество людей. Кому-то оказывали первую помощь, других молча волокли по песку. Шептун, сообразив, что Нику ничего не угрожает, занялся Брандом. Молча отодвинув в сторону суетящегося над телом хозяина мальчика, он присел на корточки и коснулся ладонями его висков. Поколдовав так некоторое время, он, кряхтя, выпрямился и сказал:

  - Срочно доставь его к хорошему костоправу! При должном уходе кости должны срастись. Что стоишь столбом? Жив он, жив!

  Мальчик, видимо, до этого уверенный в обратном, опрометью бросился за носилками. Лицо Бранда на глазах розовело.

  - Ну что, Победитель, - Шептун с неподдельной гордостью посмотрел на Ника. - Пора представить тебя Хранителям!

  Клео с интересом следила за происходящим на арене. Это было ее второе Празднование Исхода. Но первый раз она помнила плохо. Ей было всего восемь. Мама в то время уже была тяжело больна и не могла присутствовать на нем. Клео поспешила отогнать грустные воспоминания. Зато тогда рядом был ее брат, Лео. Она опять невесело усмехнулась. Почему все как огня боятся этого Леса? На арене состязались в силе и ловкости больше двух сотен мужчин. Они не побоялись участвовать в Ритуале, хотя многие из них сегодня умрут. Так почему же так сложно найти добровольцев для экспедиции в Лес? Что это, укоренившийся у горожан страх, который передается из поколения в поколение?

  Лично она страха перед Лесом не испытывала. И Лео тоже. Напротив, их всегда интересовало все, что так или иначе с ним было связано. Информации, к сожалению, только было маловато. В основном всевозможные предания, где не отличить вымысел от правды. Клео знала, что существовали закрытые архивы и секретные лаборатории. Но даже для нее, дочери Верховного Хранителя, доступ к ним был закрыт. На все ее расспросы отец лишь отвечал, что еще не время, "подрасти немного, зачем тебе все это надо?" И так далее, и тому подобное. После же случившегося с Лео с отцом и вовсе говорить на эту тему стало невозможно. Клео улыбнулась. До недавнего времени. Он обещал устроить мне встречу с охотником. После Исхода. Ну да ладно, ждать осталось недолго.