Небесный король: Покровители

Метров через двадцать тропа круто заворачивала за выступ скалы, уходя в сторону от пропасти. Добравшись до этого поворота, Гризов чуть не наступил на Голуаза, который лежал прямо на тропе, спрятавшись за камнем и сжимая в руках автомат. Голуаз знаком приказал Антону заткнуться и лечь рядом. Что журналист и сделал, инстинктивно почуяв опасность.

Тропа в этом месте расширялась до небольшой площадки, где могли запросто разместится человек пять. Своеобразный отстойник, где можно было собраться небольшой группе и отдохнуть перед началом движения вниз. По краю тропы шло небольшое возвышение из валунов, за которым можно было укрыться от случайных взглядов. Гризов полагал, что укрываться здесь особенно не от кого, но он ошибся.

Лежа на каменистой почве, стараясь не обращать внимания на впившиеся в живот острые камешки и навалившуюся на спину тяжесть рюкзака, Гризов разглядел внизу, метрах в пятидесяти, интересную картину. Там, появляясь, словно из-под земли, брала начало небольшая горная речка, быстро уносившая свои чистые воды вниз. Левый ее берег, над которым сейчас нависали спецназовцы, и где проходила тропа, был высоким и обрывистым. А вот правый, как ни странно, довольно ровным. Точнее, там лежало несколько огромных камней в притык друг к другу. Камни эти были словно на заказ: плоские и ровные как блины. Каждый диаметром метров пять.

К своему удивлению, на одном из этих камней журналист узрел черный и пузатый вертолет с опознавательными знаками ВВС США, опустивший лопасти винтов к земле. Судя по виду, это была не боевая машина огневой поддержки, а штабной вертолет. Сердце журналиста радостно забилось, но Гризов сразу же понял, что это не ТОТ штабной вертолет. Тот должен был быть как минимум разбитым и без живых людей. А ЭТОТ был целехоньким, да к тому же людей вокруг было, – хоть отбавляй. Даже многовато для столь отдаленного района Ирака.

По периметру расположилось пять морпехов с винтовками «М-16», двое из которых вяло озирались по сторонам, щурясь на солнце и явно не ожидая увидеть здесь людей. Остальные трое, отложив оружие, брились и умывались в реке, радостно отфыркиваясь холодной водой. Пилота в кабине не было, видно, отлучился по нужде. Рядом с вертолетом, стоял во весть рост американский офицер и курил сигару. Едва взглянув на офицера, Гризов сразу его узнал. Это был тот самый офицер, которого он видел из вертолета, когда они с Колей пролетали над стоянкой американцев в пустыне. У Гризова неприятно засосало под ложечкой.

– Что будем делать, старшой? – раздался над ухом журналиста яростный шепот Коли Быстрого.

Гризов повернул голову и осмотрелся: двое замыкавших группу спецназовцев уже лежали ярдом, незаметно подобравшись к авангарду.

– Как всегда, – брать транспорт.

– Незаметно?

– Думаю, можно не церемонится, – проговорил Костян, – скрытно подойти дальше речки не удастся, а спускаться все равно надо. Так что, Коля идет вниз, а мы его прикрываем отсюда. Как только его обнаружат, – открываем огонь на поражение. На всякий случай прикрутить глушаки, может они здесь не одни, хотя лично я в этом сильно сомневаюсь.

Спецназовцы молча вскрыли свои рюкзаки, извлекли оттуда длинные черные цилиндры, навернули на автоматы. Журналист пошарил в недрах своего, нашел аналогичную деталь и тоже прикрепил. Оказалось, не так сложно.

Пока Гризов прикручивал глушак к дулу автомата, Коля Быстрый бесшумной змеей уже уполз вниз по тропе, скрывшись из виду.

– Мы с Голуазом берем крайних охранников с оружием, – инструктировал Гризова старшой, параллельно прицеливаясь между двух валунов, за которыми прятался, – а ты пали в тех у реки, в кого попадешь. Только аккуратно, своих не порань. Офицера берем в плен. Поговорить надо.

Гризов кивнул. Он и сам был не прочь потолковать с офицером: уж больно часто тот попадался ему на глаза.

Американцы закончили бриться и уже натягивали свою форму, когда вдруг снизу, метров с десяти от реки, по ним полоснула короткая автоматная очередь. Двое рухнули в воду замертво, так и не успев натянуть форму. Третий схватил винтовку и открыл ответный огонь. Вооруженные охранники тоже присоединились к обстрелу Коли Быстрого. В ответ глухо застучали автоматы Костяна и Голуаза. Охранники с оружием, получив порцию свинца в грудь, повалились на камни. Гризов опомнился и тоже вступил в бой, всадив половину обоймы в последнего американца, который успел избежать смерти сразу после бритья. Но с верху он был как на ладони и даже Гризов не промахнулся. Скорее перестарался: изрешетил американца так, что на его теле даже издалека виднелось множество рваных ран.

– Патроны береги, – осадил его старшой.

Все было кончено. Охранение вертолета уничтожено в мгновение ока. И только офицер продолжал стоять и курить посреди пяти залитых кровью трупов, как ни в чем не бывало. Он смачно затягивался сигарой, щурился на солнце, и медленно выпускал дым кольцами, словно наслаждаясь последними минутами жизни. Эту картинку смазал резкий хлопок одиночного выстрела от реки. Офицер выронил сигару и рухнул, схватившись за левую ногу. Коля не смог простить ему такой наглости и неуважения к русскому оружию.

– Пошли, – приказал старшой, – только осторожно, где-то еще прячется пилот.

Первым на другой берег горной речки ступил, само собой Коля Быстрый. Следом за ним все к вертолету приблизились остальные. Коля, тем временем, осмотрел берег, проверил трупы и связал раненого офицера, который даже не пытался отстреливаться. Голуаз залез в вертолет и проверил все там. Костян с Гризовым обошли стоявшую на камнях боевую машину вокруг.

Тотчас метрах в двадцати они увидели последнего американца, который быстро, но тихо, почти беззвучно, скакал с камня на камень, пытаясь уйти вниз.

– Какой тихий американец, – покачал головой старшой, поднимая автомат.

– Это же пилот! – крикнул Антон.

– Пилот нам не нужен, – ответил Костян, продолжая целиться, – у нас свои пилоты есть.

Затем он спустил курок и одной пулей прострелил американскому пилоту голову. Как раз в тот момент, когда тот уже почти скрылся из виду, перескакивая на очередной камень.

Покончив с последним неизвестным в уравнении, старшой и Гризов вернулись к вертолету. Коля Быстрый уже приволок пленного офицера и прислонил его к колесу бронированной машины. Это был крепыш с загорелым лицом и почти белыми волосами. Под одеждой угадывалось накаченное тренировками тело.

– Ну, что сволочь, – обратился к нему Костян по-русски, – рассказывай, что ты здесь делал?

В лице американского офицера не было ни тени страха, он лишь немного морщился от боли и искоса поглядывал на захвативших его солдат отсутствующим взглядом, словно смотрел сквозь них в даль.

Гризов разглядел погоны, судя по всему, это был полковник американских войск морской пехоты. Хотя Антон мог отдать руку на отсечение, что видел именно этого офицера в пустыне, а еще раньше, стоящим за штабной машиной во время убийства Наташи и американских женщин из пикета. Но тогда он был штабным генералом.

Похоже, офицер и не собирался запираться. Но он и не боялся. Это было видно сразу. В лице его сквозила такая уверенность в своих силах, что Гризову даже показалось, что, либо этот генерал-полковник курил сигару, свернутую из листьев анаши, либо был каким-то зомби. Но смерть его, похоже, не пугала.

– Назовите себя и скажите, что вы делаете в этом районе? – Костян, немного подумав, неожиданно легко перешел на английский. Гризов даже удивился, не ожидал от старшого таких познаний в языках.

– Роберт Рафт, генерал морской пехоты США, – проговорил офицер, морщась от боли.

– Что вы здесь делаете? – повторил Костян.

Рафт усмехнулся, медленно перевел взгляд на Гризова, и ответил:

– Ищу его.

Костян тоже внимательно посмотрел на Гризова и переспросил:

– Его? Но зачем?

– Я получил приказ из штаба оккупационного командования найти и уничтожить русского журналиста Антона Гризова. Любой ценой.

Костян покачал головой, словно был сильно удивлен.