Война послезавтра

У турникета Афанасия задержали, он вытащил удостоверение (липдок) офицера ФСБ.

— Полковник Резникович меня ждёт.

— Придётся сдать оружие.

Афанасий похвалил себя за то, что оставил маузер деда в бардачке джипа, хотя идея взять его с собой была.

— Не имею.

— Второй этаж, девятый кабинет, — отступил рослый полицейский, зачем-то натянувший поверх мундира бронежилет.

Афанасий поднялся по широкой, устланной зелёным ковром лестнице на второй этаж и, прежде чем постучаться в дверь кабинета с цифрой 9, тихо сказал в усик рации:

— На входе двое, дежурка слева, там сидит один у монитора.

— О'кей, — прилетел ответ Голубя.

На стук в дверь никто не ответил, и Афанасий вошёл.

Перед ним стояли двое крутоплечих парней в сером, с эмблемами ОМОНа на предплечьях. Оба крепко держались за дубинки-электрошокеры.

Полковник Резникович, молодой, загорелый, черноволосый, по-мужски красивый, чем-то похожий на артиста, игравшего роль Казановы, одетый в летний костюм полицейского офицера: белая рубашка, золотые погоны, синие брюки с красной прострочкой, — стоял у стола и приветливо улыбался.

Кто-то закрыл за спиной Афанасия дверь. Он усмехнулся.

— Встреча не по ранжиру, можно было бы и поскромней. Разговор предстоит сугубо деловой.

— Ничего, они не помешают.

— Мне не помешают, делу помешают.

Выражение лица хозяина кабинета не изменилось, он чувствовал себя в полной безопасности и наслаждался этим обстоятельством. Помогало ему, как он считал, и наличие козырей в руках: влиятельные родственники в Москве, может быть, и в той же ФСБ, и задержание подруги Пахомова, подвернувшейся под руку.

— Выйдите на пару минут, — решился на подвиг Резникович.

Парни в сером вышли.

— Что вы хотели мне предложить?

Сесть гостю полковник не предложил, а его вопрос мгновенно расставил точки над «i»: он знал, с какой целью прибыл в Кострому полковник из Москвы.

— Вы освобождаете девушку, которую ваши мордовороты захватили в Судиславле, и мы мирно расстаёмся.

— Первый раз слышу о девушке, — с иронией сказал Резникович.

— Склероз надо лечить, — с такой же иронией сказал Афанасий. — Ваша команда на фиолетовом мини-вэне прибыла в Судиславль вчера и захватила Дуню Ходченкову, мою соседку. Владелец мини-вэна — ваш сотрудник лейтенант Тягнизад. Дальше рассказывать?

Глаза Резниковича отразили работу мысли.

— Совершенно не припомню, чтобы я отдавал приказ лейтенанту ехать в Судиславль. Может быть, это его личная инициатива?

— Может быть, позвоните ему.

Резникович заколебался, озадаченный уверенностью гостя и знанием ситуации, и Афанасий добавил равнодушно:

— Звоните, звоните, узнаете любопытные подробности.

Полковник снял трубку с белой пирамидки интеркома, ткнул пальцем в один из сенсоров.

Афанасий отвернулся, выговорил:

— Кот?

— Он раскололся, командир, девчонка в СИЗО управления, в бункере во дворе МВД.

— О'кей.

Звонок Резниковича дошёл до адресата.

— Лейтенант, это Резникович…

Полковнику ответили, — скорее всего, трубку взял Кот, — лицо его застыло, глаза сузились, наполнились мрачным огнём, затем он перевёл взгляд на Афанасия.

— Вы что себе позволяете, полковник? Без всяких оснований задержали сотрудника спецподразделения…

— Господин крышеватель, — перебил его Афанасий, — у меня есть полная база данных о вашей деятельности в Хабаровске, и у меня имеются все основания задержать вас и передать в руки другого спецподразделения. Желаете продолжать в том же духе?

Глаза Резниковича сверкнули. Он набрал новый номер, вызвал какого-то Жураховского.

Пока он разговаривал с абонентом, Афанасий вызвал Марина:

— Дохлый, пошли, я на втором этаже, кабинет девять.

Резникович закончил, растянул губы в саркастической усмешке.

— Вам придётся объясняться с очень высоким начальством.

— Я слышал, Жураховский фамилия? С него и начнём. Но скорее всего, ни с кем мне не придётся объясняться. Вам это невыгодно в первую очередь.

— С чего вы решили?

— Ваша цель — работы моего деда, Геннадия Терентьевича Пахомова, не так ли? И вы, не найдя их у него дома, решили добыть козыри, чтобы я их вам передал. В связи с чем у меня к вам несколько вопросов.

— Не понимаю, о чём вы…

— В связи с чем у меня к вам несколько вопросов, — повторил Афанасий терпеливо. — Первый: откуда вам стало известно о работах деда?

Резникович потемнел.

— Вы пришли один, нагло решив, что вправе задавать мне вопросы? Да мне стоит шевельнуть пальцем…

— Так шевельните, — кивнул Афанасий благожелательно, уселся за стол, — интересно будет посмотреть, что из этого выйдет.

Резникович набрал в грудь воздуха, повысил голос:

— Розанов, зайди!

В коридоре за дверью родился слабый шум, стих. Дверь открылась, в кабинет заглянул Дохлый.

— Командир?

— Ждите, — сказал Афанасий ровным голосом.

Дверь закрылась.

По лицу Резниковича пробежала судорога, но сдерживать себя он умел. Рука потянулась к телефону.

— Это… назаконное… вторжение…

— Не стоит никому звонить, — посоветовал Афанасий, глядя на начальника внутренней службы безопасности снизу вверх. — Только усугубите своё положение. Повторить вопрос?

— Я буду говорить только в присутствии адвокатов! Вы меня задерживаете?

— Пока нет.

— В таком случае прошу…

Афанасий сделал гибкое сложное движение, переместился за стол полковника, завернул ему руку за спину, согнул вдвое, уткнув лицом в стол.

— Вы, наверно, не поняли, что происходит. Я имею право не доставлять вас в контору живым. Существует такая формула: при попытке к бегству и всё такое прочее. Но если вы обещаете отвечать на вопросы и не мешать следствию, мы договоримся.

— Я н-ни… чего… н-не зн… — просипел Резникович.

— Повторить вопрос?

— Обеща…

— Вот и славно.

Афанасий отпустил шею и руку хозяина кабинета, и тот без сил рухнул в своё роскошное кожаное кресло, багровый от прилившей к голове крови.

— Первый вопрос…

— Это не моя инициатива. — Резникович дрожащей рукой налил себе в чашку воды из графина. — Генерала Мережковского.

— Кто такой генерал Мережковский?

— Начальник УВД Хабаровска. Мы с ним…

— Вместе крышевали игорный бизнес, нам это известно. Он-то как узнал об изобретателе, живущем у чёрта на куличках, в городке, который не на каждой карте сыщешь?

— Я не знаю… он позвонил… я пообещал…

— Ладно, с ним мы ещё разберёмся. Откуда вы — лично — узнали обо мне? О том, что я внук Пахомова, что имею интерес к Судиславлю?

Резникович бледно улыбнулся.

— Мне сказали, что при встрече с капитаном Зюзиным вы показали другое удостоверение.

Афанасий чертыхнулся про себя, сообразив, что задаёт лишние вопросы и теряет лицо.

— Работа такая, разные ситуации — разные документы. Кстати, насчёт капитана: он ваш особист? Или просто командир ОМОНа?

— Зачем он вам? — не понял Резникович.

— Судя по вашей реакции, именно вы его и посылали. Передайте ему, что за ним должок: его команда устроила погром в доме деда, в моём доме, и я ему этого никогда не прощу! При личной встрече выбью зубы!

— Сами передавайте, — начал приходить в себя Резникович. Он был не робкого десятка и всё ещё надеялся изменить ситуацию в свою пользу. — Вас найдут… и пригласят…

— Так я и не прячусь, — пожал плечами Афанасий. — Пригласят — расскажу всё, что знаю, о твоей службе. Но заруби на носу, крыса хабаровская, если это произойдёт, я тебя и в аду найду! А теперь прикажи своим людям освободить девчонку. Пусть её приведут сюда.

— Она… по пути в Москву.

— Она в вашем изоляторе во дворе. Командуй. И не рискуй играть в ковбоя, потеряешь здоровье.

Резникович пожевал губами, но подчинился.

— Попов, приведи девчонку… ту, из Судиславля.

Афанасий демонстративно поправил усик рации.

— Кот, возьми под контроль двор управления.