Тибериумные войны

Аннабелла устремила взгляд на Боулза. Вега вспомнил, что у нее в очки встроена камера.

– Начинайте говорить, рядовой Боулз.

Смотря прямо на репортера, Алессио произнес:

– Это сообщение для моих родителей, на тот случай, если их когда-либо удастся найти. – Он попытался поднять левую руку. – Меня ранили в Красной зоне. В школе нам говорили, что Красная зона означает смерть. Я заразился тибериумом, и жить мне осталось недолго. Мама, папа, Брайан, Рика, вот чему вы поклоняетесь. Наша семья перестала быть семьей, потому что вы решили боготворить то, что убило меня. Как мило.

– Лейтенант Вега, явитесь в офицерскую кают-компанию.

Вега поднял взгляд.

– Мне пора. С тобой все нормально, Диш?

Боулз кивнул:

– Конечно. Рикардо…

– Да?

– Если у тебя будет возможность, найди Стеф и поблагодари ее от моего имени. Я оставил для нее письмо, но хочу, чтобы кто-то обратился к ней лично, понимаешь?

Кивая, Вега ответил:

– Никаких проблем, Диш.

– Спасибо.

Лейтенанту потребовалось приложить огромные усилия, чтобы покинуть медицинский отсек. Он понимал, что, скорее всего, больше не увидит Боулза живым.

Вега пришел в офицерскую кают-компанию. Там его ждали Макнил, Гастингс, Опал и Галлахер.

– Присаживайтесь, лейтенант, – произнес Гастингс.

Вега сел рядом с Галлахер и задумался, зачем его вызвали.

– Итак, ребята, – начал Макнил, – «Гурон» направляется в зону К-1.

Вега моргнул. Он даже не знал, что «Гурон» вообще взлетел.

– Почти все башни уничтожены, но одна осталась. Первый наш отряд, который попытался ее уничтожить, встретил сопротивление со стороны сил Нод и был отброшен.

Галлахер рявкнула:

– Я так и знала, что нельзя было доверять этой сучке!

– Мы потеряли связь с Кумато, – добавил Гастингс. – А с помощью ЭВА удалось обнаружить группу войск Нод. Она прибыла в Австралию и напала на штаб Кватар. Подозреваю, что смерть Кейна вызвала некоторый раскол в их рядах, – сухо добавил майор.

– Или же Кейн на самом деле жив и взбешен тем, что его люди стали действовать совместно с нами, – произнес Макнил. – В любом случае наш союз с Нод окончен. И теперь мы должны заняться Италией. Третья и Двадцать вторая дивизии возглавят атаку на последнюю башню. Третья дивизия сосредоточит внимание на нодцах, а мы тем временем нападем на инопланетян и задействуем новые игрушки.

– У нас осталось только восемь этих штук, – сказал Вега. – У остальных четырех началась протечка в К-8. И только трое из тех, кто решил остаться в строю, умеют с ними обращаться.

– Что значит «кто решил остаться в строю», лейтенант? – раздраженным тоном спросил Макнил.

Вмешалась Опал:

– Четверо на гауптвахте. Они практиковались в стрельбе из этого оружия, но отказались использовать его в бою. А еще несколько из тех, что на гауптвахте, отказались даже практиковаться в стрельбе из них.

Макнил закрыл глаза.

– Проклятье! Лейтенант, я не собираюсь учить вас командовать подразделением, но какого черта вы отправили на гауптвахту столько хороших солдат?

Вега почувствовал, что у него вспыхнули щеки.

– Сэр, они ослушались приказов. У меня не было выбора.

– Я поддерживаю его решение, командир, – произнесла Опал. – Особенно если учесть, что они на самом деле не подчинились вашим приказам.

– И я тоже считаю, что лейтенант поступил правильно, – вмешалась Галлахер. Она бросила взгляд на Вегу.

Рикардо был поражен. «Меня поддерживает Галлахер? У меня леденеют ноги; в аду похолодало…»

Макнил несколько секунд пристально смотрел на Вегу, и тому стало казаться, что из глаз командира сейчас вылетят энергетические лучи и поджарят его живьем.

Наконец Макнил произнес:

– Хорошо. Мы также проверим нашу новую игрушку. Я устал командовать на расстоянии, особенно когда эти проклятые инопланетяне лишают нас связи. Мы вроде бы решили эту проблему, наши башковитые разработали штуковину, которая позволит мне иметь мобильный командный пункт, чтобы я мог отдавать приказы, находясь на поле боя. Новые «Стрекозы» будут ждать нас в Монте-Карло.

– «Стрекозы»? – спросила Опал.

Усмехаясь, Макнил включил голограмму, на которой появилось нечто похожее на потомка ГБП и «Дельфина», только размерами эта штука была поменьше. Чтобы легче было представить ее размер, рядом с ней на голограмме стоял человек.

– Индивидуальный транспорт. Он сможет перемещать меня туда, куда необходимо. К тому же у меня будет голограмма, показывающая все, что происходит на поле боя. Эта штука основана на технологии, которая позволила вашему глухому сержанту, как там его зовут…

– Бродер, сэр, – ответил Вега.

– Правильно, он самый… Ну так вот, все это основано на технологии, делающей его одним из нас. – Посмотрев по очереди на Опал, Вегу и Галлахер, Макнил добавил: – Вы все прекрасно выполняете свои обязанности, но мне нет смысла торчать здесь на «Гуроне», засунув палец в задницу. Я ведь строевой командир и, значит, должен находиться в строю. Наконец-то техника дает мне такую возможность.

– Однако, – добавил Гастингс, – оборудование еще не протестировано.

– Поэтому-то, – произнес Макнил с улыбкой, – я и доволен тем, как вы выполняете свои обязанности. В зону К-1 с нами отправляется только четвертый батальон. Первый, второй и третий батальоны под командованием майора Гастингса будут оказывать помощь нашим войскам в Европе. Во многих местах мы с трудом удерживаем свои позиции, а теперь, когда башни уничтожены, войска Нод снова стали опасными. Как я уже говорил, мы сейчас ведем войну на два фронта.

Гастингс шевельнулся, словно хотел что-то сказать.

– Вы трое, – продолжил Макнил, – будете передовой линией атаки и осуществите прорыв через ряды инопланетян, используя «ЭО-1», чтобы потом «Дельфины» могли вступить в бой и добить их. В Монте-Карло нас ожидает целый флот «А-50».

Гастингс добавил:

– «А-шестьдесят» возвращены на доработку, поскольку у них продолжается утечка топлива.

– В боевом самолете как раз это и требуется, – пробормотала Опал.

– Однако нам выделяют бронетранспортеры «Бык Джи-10», – сказал Гастингс. – В них есть бойницы, через которые можно будет стрелять из «ЭО-1».

Думая о Боулзе, умирающем в карантинном отделении от раны, которую он получил, находясь на борту «Мамонта», Вега был рад появлению бронетранспортеров.

– Мы приземлимся в Монте-Карло через три часа. Поспите, ребята, пока есть такая возможность. Нам предстоит долгий день.

Когда рядом с головой Веги пронеслись энергетические лучи, выпущенные инопланетянами, он понял, что ни разу толком не высыпался после того, как начал служить в ОМВОИ. Рикардо точно не знал, почему именно сейчас об этом подумал, но эта мысль не покидала его, даже когда он стрелял из винтовки «ЭО-1» и пробил несколько отверстий в штуковине, которую оперативно-разведывательный отдел назвал аннигилятором. Он представлял собой гигантское треногое устройство, стреляющее из трех гибких змеевидных орудийных башен. В целом эта машина напоминала помесь гидры из греческой мифологии и спрута с тремя щупальцами.

Однако у этого гибрида не вырастали новые головы вместо отрубленных, что продемонстрировал Вега, выстрелив в него несколько раз из «ЭО-1» и сделав его внутренности уязвимыми для бронетранспортера.

Свою винтовку, начавшую протекать в первые минуты боя, Рикардо швырнул в нодца, который входил в состав группы, пытающейся помешать Двадцать второй дивизии вступить в бой с инопланетянами. Эта группа прорвалась сквозь ряды Третьей дивизии и убила Голдена и Накагаи. Сейчас Вега пользовался оружием Голдена.

То время, которое Макнил выделил для сна, Вега провел на гауптвахте, пытаясь убедить хоть кого-нибудь перестать упрямиться и принять участие в бою в К-1. Ему удалось уговорить Голдена, Мерсье и Йанссена.

«И теперь Голден мертв. Как и Спахиу, Диш, Щенок и…»

Вега отогнал эту мысль. Время не позволяло предаваться печальным размышлениям. Он вспомнил слова, которые всегда повторял отец: «Первое правило войны заключается в том, что люди погибают. С этим нужно смириться и продолжать действовать».