На грани победы-1: Завоевание

Конечно, он не мог вдохнуть ни глоточка воздуха. Чуть ли не с презрением воин оторвал его от пола, по-прежнему сжимая обеими руками концы змеежезла.

Йуужань-вонг не видел, что за его спиной в воздух поднялся светомеч — он заметил его, лишь когда лиловый клинок вышел из его шеи. Воин отпустил Энакина.

К несчастью, змеежезл продолжал заниматься удушением Энакина, а второй враг уже взгромоздился на ноги. Энакин сумел поймать меч в руку как раз вовремя, чтобы блокировать дюжину ударов жезла, прежде чем почувствовал, что его легкие сейчас лопнут. Кровь молила о кислороде, а ноги как будто стали деревянными.

Он попятился от атаки и рухнул, как тряпичная кукла; за время короткой паузы, когда враг решил, что он действительно умирает, Энакин превратил свое падение во вращение, прокатился мимо йуужань-вонга и обрубил ему обе ноги выше колена.

Затем Энакин увидел пустоту.

— Долго я был без сознания? — спросил он у Вуа Рапуунга. Йуужань-вонг отшвырнул в сторону змеежезл, который был обмотан вокруг шеи Энакина.

— Всего несколько мгновений.

Энакин поднялся на ноги.

— Еще есть воины?

— Способных сражаться нет. В этой комнате больше никого. Поблизости могут быть другие.

Энакин осторожно массировал шею.

— Кажется, ты говорил, что здесь не должно быть воинов.

— Я ошибся. Но они здесь, должно быть, с какой-то целью.

— Может, они знали, что мы идем сюда?

— Возможно. Я так не думаю. Это личный отряд командира.

— Замечательно. Тогда нам лучше поторопиться.

— Наш проводник сбежал, но он нам больше не нужен. Думаю, мы уже близко.

Энакин обвел взглядом павших воинов.

— Не то чтоб он тебе был сильно нужен, — сказал он, — но почему бы тебе не взять один из этих змеежезлов?

— Я дал обет богам, — отвечал Рапуунг. — До тех пор, пока я не буду оправдан перед моим народом, я не подниму оружие воина.

— О. В этом есть смысл.

Энакин сделал несколько шагов и помахал руками, чтобы убедиться, что все работает.

— Мне не нравится, что здесь воины, — сказал Рапуунг.

— Да и я тоже не в восторге.

— Это не то, что я имел в виду. Если они здесь без разрешения формовщиков — значит, они пришли арестовать формовщиков или что-то у них изъять.

— Они могут это сделать?

Вуа Рапуунг хрипло рассмеялся:

— Ты слишком мало о нас знаешь, неверный, и слишком мало знаешь о Межань Куад.

— Но что… — начал Энакин, и тут до него дошло.

— Тахирай!

— Идем, — сказал Вуа Рапуунг. — Еще есть время.

— Вот это место, — заявил Энакин. — Они держали ее здесь.

Его взгляд ошалело метался по комнате. Она напоминала не столько лабораторию, сколько вивисекторий, каждая стена ее была покрыта внутренними органами — вот только некоторые из них пульсировали и мяукали, чего отделенные части тела не делают. Обычно. Четвертая часть комнаты была отгорожена прозрачной мембраной.

— Она была здесь, — уточнил Энакин.

— Конечно.

— Куда они могли уйти?

— Я не вижу больше никаких выходов, — ответил Рапуунг.

— Ладно, тогда… — но тут, как и в прошлый раз, Энакин почувствовал что-то за спиной. Еще одна секция стены только что стала прозрачной и проходимой. Через нее изливался поток йуужань-вонгских воинов. За их спинами Энакин заметил желтое пятно волос Тахирай.

— Тахирай! — закричал он и бросился на колонну врагов.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Вуа Рапуунг ревел, Энакин сражался в угрюмом молчании. Их первый натиск занес их в гущу воинов, но, в отличие от группы, которую они перед тем одолели, эти не были рассеяны по комнате и не подготовлены к бою. Шестеро воинов быстро оттеснили Энакина и его товарища обратно в первый виварий. Остальные шесть — один из них был покрыт рубцами значительно сильнее остальных, вероятно, командир — увели Тахирай и с ней вроде бы двух формовщиц в ту дверь, через которую прошли Энакин и Рапуунг.

— Нет! — заорал Энакин. Он попытался перепрыгнуть через воинов, преградивших ему путь, но один из них зацепил его змеежезлом за лодыжку и, используя инерцию прыжка, швырнул его на пол. Энакин смягчил падение с помощью Силы, но враг все еще стоял между ним и дверью, а нога оставалась в захвате. То есть так было, пока Рапуунг не заехал сородичу по затылку с такой силой, что у того повылетали зубы. Рапуунг встал рядом с Энакином, и некоторое время на них никто не нападал. Воины просто стояли, настороженно поглядывая на Опозоренного и на Энакина.

— Вуа Рапуунг, — зарычал наконец один из них. — Что ты здесь делаешь с этим неверным? Ты должен сидеть в деревне Опозоренных, трудясь над своим искуплением.

— Мне нечего искупать, — сказал Рапуунг. — Меня оклеветали. Вы все это знаете.

— Мы знаем твои жалобы.

— Ты, Толок Наап. Ты сражался бок о бок со мной всего несколько десятков циклов назад. Ты веришь, что я проклят богами?

Названный воин шевельнул ноздрями, но ничего не ответил. Однако тот, кто заговорил первым, сердито произнес:

— Кем бы ты ни был, проклят ты или нет, ты явно сошел с ума. Ты сражаешься вместе с неверным против своих!

— Я добиваюсь отмщения, — сказал Рапуунг. — Межань Куад. Куда она пошла?

— Мастера-формовщицу взяли, чтобы судить. Обвинение в ереси.

— Ее увозят из системы?

— Не знаю.

— Я не позволю ее забрать, пока она не признается, что оклеветала меня. Каждый, кто встанет на моем пути, покинет эту жизнь на крыльях крови!

— Мы остановим тебя, — сказал Толок Наап. — Но мы будем сражаться с тобой как с воином, которым ты когда-то был.

Он швырнул Рапуунгу свой змеежезл.

— Возьми. Не заставляй нас убивать безоружного.

— До сих пор я торжествовал без оружия, — заявил Рапуунг. — Если бы боги возненавидели меня, разве было бы так?

— У тебя этот джиидаи вместо змеежезла, — оскалился один из воинов. — Отложи его в сторону, и мы положим свое оружие. Тогда мы поглядим, как боги тебя любят.

Взбешенный Рапуунг повернулся к Энакину:

— Отойди, джиидаи.

— Рапуунг, у меня нет времени на игры. Тахирай…

— С объектом моего отмщения. Если мы упустим одну, мы упустим и другую. Я управлюсь быстро.

Энакин пристально посмотрел на Рапуунга и коротко кивнул. Он отступил назад и выключил свое оружие.

Восемдесят секунд спустя, перешагнув через трупы, Энакин искоса взглянул на Рапуунга.

— Для чего я тебе нужен? — спросил он. — Я начинаю забывать.

Они бежали рысью по коридору, бросая взгляды вправо-влево — опасались нападения из боковых проходов.

— Когда мы найдем Межань Куад, — сказал Рапуунг, — ты должен будешь отгонять смерть от моей спины, пока я не заставлю ее говорить. Вот зачем ты мне нужен.

— Это я могу.

— Поклянись. Поклянись этой Силой, которой ты поклоняешься. Отгоняй смерть от моей спины, пока Межань Куад не заговорит — не меньше времени и не больше.

— Клянусь, — отвечал Энакин. — Если до этого дойдет, то так и будет. Как скоро подойдут подкрепления?

— Скоро.

— Ладно. Значит, мы все делаем неправильно. Мы сейчас направляемся прямо в ловушку, которую они планируют.

— И мы пройдем по их телам.

— Ни один из нас не сделан из нейтрония, — заметил Энакин.

— Я больше не стану прятаться.

— Я не имел в виду — прятаться, — сказал Энакин. — Просто маленькая смена тактики.

— Объясни.

Вместо ответа Энакин поднял светомеч и прорезал дыру в низком потолке.

— Тебя подсадить? — спросил он.

Через несколько мгновений с крыши звездообразного комплекса Энакин и Вуа Рапуунг смотрели, как воины занимают позиции у выходов и входов первого этажа. Явин наполовину закатился, и сейчас было темнее, чем когда они всплыли в водосборнике, но Энакин знал, что скоро встанет солнце.

— Они быстро обнаружат, куда мы ушли, — сказал Рапуунг.

— Знаю. Мне не нужно много времени.

Энакин еще раз потянулся наружу с помощью Силы, пытаясь найти Тахирай. Она была рядом, но ее присутствие оставалось прерывистым, трудноосязаемым.