Амулет безумного бога

в колесницу! - приказал Хокмун, как только Ласки двинулись по скату вниз.

На колеснице был облучок для кучера, а рядом, на козлах для дротиков, лежал кнут с длинным кнутовищем.

Вскочив на облучок, Хокмун схватил кнут и щелкнул им над головами животных.

- Вставайте, красотки! Ну, живо!

Кошки медленно поднялись на лапы.

- А ну, пошли! Вперед, вперед!

Колесница рванулась и, кренясь, понеслась вверх по скату. Ласки завопили от ужаса и бросились врассыпную. Кому-то из них удалось спрыгнуть со ската, но большинство нашло свою смерть под могучими когтистыми лапами и железными ободами колес.

Необыкновенная колесница выехала в серый свет дня и врезалась в толпу Ласок, собравшуюся у люка.

- Где Рыцарь? - закричал Хокмун, перекрывая вой охваченных ужасом гранбретанцев. - Где мои седельные сумки?

Но Рыцаря и своего коня Хокмун не увидел.

Воины Темной Империи опомнились и бросились на колесницу с обнаженными мечами. Хокмун стал хлестать их кнутом, а Оладан и д'Аверк рубить мечами.

- К воротам, герцог! - закричал д'Аверк. - Быстрей! Они нас вот-вот одолеют!

- Где Рыцарь? - озираясь, повторил Хокмун.

- Снаружи, где же еще?! - в отчаянии крикнул д'Аверк. - Герцог Дориан, не теряйте времени, не то мы погибнем!

В этот миг Хокмун увидел вдали своего коня. Седельных сумок на нем не было, и куда они пропали, оставалось только догадываться.

- Где Рыцарь в Черном и Золотом? - снова закричал охваченный паникой герцог. - Надо его найти! Мне нужны сумки! То, что в них находится, может спасти Камарг!

Оладан схватил его за плечи и настойчиво произнес:

- Зато нас ничто не спасет, если мы сейчас же не уедем отсюда. Подумайте об Иссольде, герцог Дориан!

Хокмун чуть с ума не сошел от отчаяния, но постепенно слова Оладана дошли до его сознания. Закричав во весь голос, герцог Кельнский обрушил кнут на спины животных. Колесница вылетела за ворота, прогромыхала по мосту и помчалась вдоль берега. Звери Безумного Бога неслись во всю прыть, словно за ними гнались все орды Гранбретании.

Потом кошки свернули и, словно ураган, понесли колесницу прочь от замка и озера, окутанного туманом, прочь от деревни с ее лачугами и трупами, к подножию холмов, по разбухшей от дождя дороге между мрачными обрывами, и дальше - по широкой равнине. Там дорога обрывалась, но бег ягуаров-мутантов не замедлился.

- Если я и могу на что-нибудь пожаловаться, - заметил д'Аверк, вцепившийся в борт колесницы, - то лишь на слишком быструю езду.

Оладан попытался ухмыльнуться, но ухмылки не вышло - слишком уж сильно лязгали челюсти от тряски. Скорчившись, зверочеловек сидел на дне колесницы и придерживал Иссольду, когда повозка подскакивала на ухабах.

Хокмун промолчал. Бледный от гнева, он крепко сжимал поводья. Он был уверен, что человек, назвавшийся его главным союзником в борьбе с Темной Империей, человек, казавшийся воплощением честности, обвел его вокруг пальца.

7. СХВАТКА В ТАВЕРНЕ

- Хокмун, заклинаю вас Рунным Посохом