Засланец (СИ)

– Держи запись, – сказал я, активируя процесс слива информации, – не знаю что за гадость нам светила, думаю, что открывать эту штуковину можно будет, только вовремя смывшись от нее подальше. А вообще, пусть наш НИИ поломает головы над этими индейскими письменами. Еще у меня есть забавная штуковина, я далек от мысли, что эта штука является каким-то инструментом, очень уж она идеальна для оружия. Видимо, цивилизации времен двух войн не гнушались холодным оружием, а возможно и выяснением отношений между частными лицами посредством оного. Глупо думать, что клинок, даже самый хороший мог оказаться лучше скорострельного ручного комплекса. А вот виртуозно управляться с холодным оружием могла только истинная элита аристократии, у которой имелось в достатке времени для изучения азов владения этим архаизмом.

– Тут ты, пожалуй, не прав, – отозвался Саныч, – холодное оружие всегда было и хорошим подспорьем к огнестрельному, и оружием последнего шанса.

– Вот именно, – согласился я. – Но именно это и не более. Палить в белый свет, как в копейку, из ручного стрелкового комплекса сможет и полный профан, при этом у него появляются неплохие шансы разделать на части даже самого крутого профи без такой же игрушки в руках. А вот выйти один на один с тем же ножом в руках против профи – явная смерть.

– Ладно, – не стал спорить Саныч, – почитаем литературу местных, если такая найдется.

– Я тут собрал в кучу скинутые Марзайцем книги, большинство из этого – полный порожняк, но я смог умыкнуть одну из синих, – сказал я, оставляя кипу книг на песке, – похоже, синие связаны с технической информацией. Заберите и изучите не досуге, информация нам не помешает.

На том сеанс связи можно было считать законченным. Болтая со Светланой о всяких пустяках, я направился в подземелья. Спать совершенно не хотелось, и я продолжил осмотр. С места нашей чуть было не случившейся трагедии я направился в следующий зал, а не найдя там чего-то интересного, поднялся этажом выше. Толстая вековая пыль – первое, что приветствовало меня на входе прилегающего к проходу наверх помещения. Это показалось мне странным, так как во всех помещениях уцелевшего комплекса наблюдалась какая-никакая чистота. В этом же помещении пыль лежала толстым ковром. Судя по следам, Марзаяц тут уже побывал, но не задержался. Или помещение это ему оказалось известно, или же побрезговал мараться наш белоручка. Источник пыли нашелся довольно быстро после беглого осмотра помещения. В дальнем углу помещения обвалилась часть потолка и, видимо, стены. Тщательный осмотр не навел меня на возможность взрыва. Скорее всего, либо обвал произошел от землетрясения, либо что-то вышло из строя в архитектурных изысках далекой цивилизации. Само помещение изобиловало малыми архитектурными формами. Внутренность помещения в непонятной для меня последовательности наполняли довольно большие по размеру бруски и шары. Некоторые предметы возлежали на постаментах, а два бруска оказались расколоты продольными трещинами. Никаких мелких вещей в помещении не наблюдалось, скорее всего, это и стало причиной столь незначительного внимания со стороны моего нанимателя. Я присел на один из брусков рядом с обвалом. Материал походил на обычный камень, слегка шероховатый с россыпью небольших щербинок.

– Сергей, – позвала Светлана, – следы на полу принадлежат не Марзайцу. Рисунок следа другой, след чуть более вытянут, а максимальное давление приходится на заднюю часть.

– Во как! – удивился я. – Значит, мы тут далеко не первые. То-то я думаю, чем так сильно привлекла Марзайца эта куча обломков вперемешку с песком.

– Прости, что сбиваю с умной мысли, дорогой, – куснула меня Светлана, – у меня есть полное ощущение, что этот кто-то оказался завален как раз этой кучей. Посмотри, два следа как бы присыпаны песком.

Раскопки прошли довольно быстро, кладоискателя завалило мелкими обломками, видимо, изначально сильно стукнув по голове. А потом он элементарно задохнулся под кучей грунта. Из-за хорошей изоляции от внешнего мира и практически полного отсутствия влаги бедняга превратился в мумию. Искатель, однозначно выглядел гуманоидно, но не походил на моего нанимателя. Руки и ноги казались длиннее и тоньше. Пальцев на них насчитывалось по семь. На руках два пальца оказались противостоящими, а на ногах два – были рудиментальными, похожими на пальцы передней лапы земной кошки. Одежда на бедняге сохранилась хуже и при раскопках сильно пострадала, однозначно можно было сказать, что это не рыцарские доспехи. Рядом с кладоискателем обнаружилась и сумка, сделанная из материала с применением какого-то металла и чего-то похожего на пластик. Нужно сказать, что именно сумка и сохранилась лучше всего. В сумке имелось всего три отделения. Одно оказалось занято помятым сосудом, отнесенным мной к флягам и, похоже, следами чего-то съестного. Второе отделение заполняли всякого рода мелочи. Некоторые из них я смог опознать: как-то нож с клинком приблизительно десять сантиметров, ветхий моток веревки с теми же вставками металла и пластика, несколько карабинов для веревки и, похоже, складную кошку. Остальные предметы оказались совершенно непонятным. А вот последнее отделение заполняли книги. Четыре книги оказались синими, две – фиолетовыми и одна – красной. Похоже, искатель знал, что ценится местными букинистами больше всего. Вместе с книгами отыскалось довольно много колечек, которые мой наниматель называл «ларсы» и «луры». Цвета они имели преимущественно фиолетовые, но несколько щеголяли желтым окрасом и парочка – зеленым. Не совсем поняв для чего они, я, тем не менее, засунул их в сейфовый отсек брони, выкинуть можно было всегда, но вещи могли оказаться ценными, а мне, в общем-то, предстояла экспедиция. Книги я без зазрения совести отнес наверх для передачи на «Ботаник». В отделение для находок сумы я засунул три желтые книги и завернул в ошметки ткани, три камушка, прихваченные мной с корабля. Мне просто стало интересно, имеют ли тут «слезы кремния» какую-нибудь цену.

Сумку я отнес и положил рядом с беспечно спящим Марзайцем. Мысль о том, что этого горе-искателя мог запросто съесть какой-нибудь зверь пустыни, забредший в эти катакомбы, вызвала у меня улыбку. По крайней мере, я не старался сохранять тишину. Я пошатался без цели еще по двум помещениям. В одном нашелся огромный закрытый сверху пузырем из прозрачного материала бассейн, в серой полупрозрачной жидкости которого плавали различного размера ошметки в основном черного и темно-серого цветов. Местами в воде виднелись большие «букеты», похожие на плесень, оранжевых и желтых цветов.

– Ой, мама, я забыла покормить рыбок! – притворно прогнусил я.

– А рыбки-то, похоже, были не простыми, а ионными, – подхватила Светлана, – по крайней мере, разбросанные по всему дну этого бассейна штырьки с набалдашниками у меня вызывают ассоциации с плазменными или электрическими разрядниками.

– Ладно, купаться расхотелось, – усмехнулся я.

Во втором зале воистину огромного размера вся поверхность пола оказалась расчерчена ромбической сеткой, по которой хаотически были разбросаны значки, чертежи и вязь надписей. Все знаки находились под слоем прозрачного материала, то есть что-то стереть или дорисовать оказалось бы не просто.

– Кто же тут мега-классиками занимался-то? – спросил я сам себя. – Играли бы в дочки-матери на деньги, глядишь, не вымерли бы.

– Это похоже на таблицу систематизированных данных, – отозвалась Светлана. – Примитивно на нее смахивает таблица периодических химических элементов, принятая на Земле. Только тут данные совершенно разной направленности и, похоже, есть какие-то взаимосвязи. Сосканируй, пожалуйста, тщательно весь этот шедевр.

– Слушай, да тут мне не один час возиться, – возмутился я, – а вдруг, окажется, что это наставления для домохозяек по разведению каких-нибудь сипулек?!

– А вдруг это окажется схема пространственно-туннельных переходов, типа «Космополитен», с информацией по их сопряжению, принципами взаимодействия с многомерностью, явками и паролями? – съязвила Светлана. – За дело, разведчик, такова уж ваша шпионская доля.