Солдат не спрашивай

Лу Мэй был толстым и старым, и мысль о том, что он сможет нанести поражение этому выскочке, оставаясь в своем уютном доме в Спейнвилле, забавляла его. Он приказал установить вокруг города тяжелые энергетические орудия и заминировать все подходы к нему. Для того чтобы прорвать такие оборонительные рубежи, нужен кое-кто посерьезнее, чем легковооруженные и практически не защищенные дорсайцы, даже если их столько же, столько его солдат в городе.

Тем временем войска Клетуса уже пришли в движение. Множество разнородных транспортных средств, среди которых были и гражданские грузовики, и тяжелые бронированные машины на воздушной подушке, заранее стянулись к месту, где совершали посадку челноки. Теперь они вереницей двинулись назад; за рулем каждого из них сидел вооруженный дорсаец. Эта колонна пересекла границу с Армоем и направилась в глубь территории к городу и новому космопорту, вызвав панику среди местных жителей.

— Ничего не предпринимать! — отвечал Лу Мэй на донесения из Армоя и просьбы направить к ним войска, чтобы защитить город от наступавших дорсайцев. Он не послал им ни одного солдата и, следуя своему плану, спокойно наблюдал за действиями оставшихся подразделений Клетуса, которые, перейдя границу, направлялись, скорей всего, через Спейнвилль к одному из других городов-государств. Лу Мэй остался в бездействии даже тогда, когда, уже пройдя мимо города, колонны Клетуса резко развернулись и подошли к границе Спейнвилля. В это же время войска, угрожавшие Армою, неожиданно изменили направление движения и вскоре появились с другой стороны города. Таким образом Спейнвилль оказался полностью окружен дорсайцами.

Лу Мэй хихикал и хлопал себя по жирным ляжкам, и — что любопытно — в штабе дорсайцев на окраине города не меньшую радость проявлял канцлер Эд Рейес, представитель колонии Брета, сопровождавший армию Клетуса якобы в качестве наблюдателя.

— Отлично, маршал, отлично! — Рейес, худой энергичный человек, с высоким лбом и внешностью ученого, потирал от удовольствия свои костлявые руки. — Вам удалось поймать их в ловушку. И нет других войск, которые могли бы прийти им на помощь. Отличная работа!

— Благодарите за это генерала Лу Мэя, а не меня, — ответил Клетус. — Он гораздо меньше боится нас, сидя за своими минными полями и оборонительными рубежами, чем на открытой местности, где дорсайцы мобильнее его войск. У него больше людей, и он занимает укрепленные позиции.

— Но вы не должны пытаться взять город штурмом! — запротестовал Рейес. — Вы можете жить за счет этой страны или получать продовольствие из Бреты. Как захотите. Лу Мэй же отрезан от внешних источников снабжения… Теперь остается только ждать, когда голод заставит его вылезти из своего убежища.

— Все может оказаться не так просто, — заметил Клетус. — Ну разве что генерал проявил себя уж очень беспечным руководителем и, отлично продумав все остальное, не сделал запасов провизии для города и войск в таком количестве, чтобы продержаться дольше, чем мы себе это можем позволить.

Рейес нахмурился. Ему показалось, что этот дорсайский маршал слишком мрачно оценивает сложившуюся ситуацию.

— Вы что, против осады города? — удивился он, — Если это так, то должен вас уведомить, что правительство Бреты считает этот вариант оптимальным и, в общем-то, единственным, которого вы должны придерживаться, раз уж вам посчастливилось загнать Лу Мэя в угол.

— Я ничего против не имею, — спокойно ответил Клетус, — Пока. Но в связи с тем, что мое мнение как военного эксперта не во всем согласуется с мнением вашего правительства, я вынужден напомнить вам, канцлер, что одним из моих условий во время переговоров с руководством колонии Брета — как, впрочем, и в переговорах со всеми другими правительствами, с которыми я подписываю контракты, — заключается в том, что я один отвечаю за проведение кампании.

Он сел за стол:

— А теперь извините, у меня много работы. Рейес заколебался, затем резко развернулся на каблуках и вышел.

Клетус продолжал осаду три недели. Все это время его солдаты воздвигали брустверы и рыли окопы за ними вокруг города, как будто собирались оставаться там на неопределенно долгий срок. Тем не менее, за исключением случайного обмена выстрелами, между защитниками города и осаждавшими не произошло никаких серьезных столкновений.

Такое же негласное перемирие распространялось и на воздушное пространство. Дорсайские самолеты патрулировали небо над городом и вокруг него, но столкновений не было. В большинстве межколониальных вооруженных конфликтов на новых планетах противодействующие стороны по негласной договоренности — типа того, что касалось отравляющих газов во время Второй мировой войны на Земле в двадцатом веке, — избегали использовать военно-воздушные силы. Цель вооруженной борьбы между низкоразвитыми в промышленном отношении сообществами — такими, как новые колонии, — заключалась не столько в том, чтобы уничтожить производственные мощности врага, сколько в том, чтобы отнять их у него. Но трудно оказаться в выигрыше, разрушив то, ради чего начинал войну. Причем ценность представляли не только фабрики и оборудование, но и люди, умевшие работать на этом оборудовании. Поэтому бомбардировок и даже использования тяжелых орудий вблизи промышленных зон старались избегать, и небо служило только для разведывательных полетов и транспортировки войск.

В конце третьей недели Клетус отдал приказ, заставивший канцлера Эда Рейеса в буквальном смысле прибежать в кабинет маршала.

— Вы оттягиваете от города половину своих сил и приказываете им занять Армой и космопорт! — набросился Рейес на Клетуса, не успев даже переступить порог кабинета.

Клетус поднял голову от стола, за которым работал.

— Так вы уже слышали об этом? — невозмутимо осведомился он.

— Слышал об этом! — Рейес подлетел к столу и навис над ним. — Я видел их. Все эти гражданские грузовики, которые вы реквизировали, чтобы привезти сюда войска, сейчас направляются к Армою. Только не говорите мне, что они едут не туда.

— Они едут именно туда, — кивнул Клетус. — Оставшиеся подразделения последуют за ними через двадцать четыре часа. Совершенно ясно, что нет никакого смысла продолжать осаду. Я собираюсь ее снять, двинуться к Армою и захватить космопорт.

— Снять осаду?! Если вам заплатили города-государства за то, чтобы вы предали нас, вы не могли выбрать лучшего… — Он неожиданно замолчал, уловив перемену в лице Клетуса.

Клетус уже стоял на ногах.

— Надеюсь, что я не все правильно расслышал, канцлер. — Взгляд и голос Клетуса не предвещали ничего хорошего, — Вы обвиняете дорсайцев в том, что они отказались выполнять условия контракта, заключенного с вашим правительством?

— Нет… то есть… Я не это имел в виду… — заикаясь, пробормотал Рейес.

— В таком случае советую осторожнее выбирать выражения, — процедил Клетус. — Дорсайцы не нарушают контрактов и плохо переносят подобные обвинения. А теперь в последний раз позвольте вам напомнить, что я — я один — руковожу этой кампанией. Очевидно, вам следует вернуться к себе.

— Да, я… — Рейеса как ветром сдуло.

На следующее утро перед самым рассветом последние из осаждавших город дорсайцев погрузились в военные машины и покинули Спейнвилль, увозя с собой все орудия. Остался только самолет — на случай, если Спейнвилль захотел бы организовать расследование.

Рассвет застал окопы и брустверы дорсайцев пустыми. Был уже почти полдень, когда бывшие позиции дорсайских войск были осмотрены и стало ясно, что их покинули. Разведчики определили по следам, куда направилась армия Клетуса, и немедленно доложили об этом генералу Лу Мэю.

Лу Мэй, которого эта новость пробудила ото сна, для начала выругался такими словами, которые вышли из моды лет сорок назад, но, поняв, в чем дело, возликовал.

— Мы его обыграли! — кричал старик, выкатившись из кровати и лихорадочно пытаясь одеться. — Он не смог выдержать ожидания, а теперь сам себе перерезал горло!

— Сэр? — недоуменно начал полковник, что прибыл с данным известием. — Перерезал себе горло? Я не понимаю…