Коррекция (СИ)

– Я только «за», – ответил Алексей. – Делать все равно нечего. А так, может быть, от тебя узнаю что-нибудь полезное. В номере есть выход в Сеть, но как им пользоваться, я забыл. Надо было вчера спросить у парды, но я об этом подумал слишком поздно.

– Рядом с ними думаешь совсем о другом, – рассмеялся Алекс. – Я пару раз попробовал, и третьего раза не будет, иначе придется разводиться с женой и копить деньги на покупку парды. Они со временем привязывают к себе не хуже наркотика. Давай не будем толпиться у лифта и выйдем по лестнице.

– Подожди пару минут, я захвачу куртку, – попросил Алексей. – Иди к выходу, я догоню.

Он бегом спустился в свой номер, надел куртку и быстро пошел к лифту. Алекс, как и договаривались, ждал его возле отеля.

– А небо слегка сероватое, – сказал Алексей. – Я вчера появился в Москве уже к вечеру и этого  не заметил.

– Прошло всего двадцать три года, – сказал Алекс. – В первый год вообще было темно, как в полярную ночь. Ученые обещают, что лет через десять все очистится, но климат будет восстанавливаться дольше. Жаль, что столько всего живого погибло! На суше остался только один вид растительности из десяти, а с животными и птицами еще хуже. Правда, это не у нас, у нас сохранилось больше. Океану тоже досталось, хоть и не так сильно. Но вот киты, говорят, вымерли все. У европейцев было какое-то хранилище генов самых разных видов, но там сейчас ледник.

– А что сейчас вообще уцелело в Европе? – спросил Алексей.

– А черт его знает! Мы ими мало интересуемся. Знаю, что вся Северная Европа была завалена снегом и льдом, а какую-то промышленность сохранила только Германия. Во Франции и Италии населения осталось чуть, а англичан, похоже, не осталось совсем. На Украине и в Польше еще кто-то живет, несколько лет назад они, кажется, просились в Россию, но кому это нужно! У нас у самих пока с продовольствием не очень, вспомни свое рагу. Но положение понемногу выправляется, скоро уже начнем все сажать в открытом грунте.

– Для чего тогда принимали всех эмигрантов? Понятно, что у нас было много территории, которую не затронула катастрофа, но ведь их еще нужно было кормить!

– Говори об этом потише! – оглянулся Алекс. – Об этом не принято болтать, да и власть подобные разговоры не поощряет. Мы тогда принимали далеко не всех, а с разбором. Есть разница, принимаешь ли ты врача или инженера, или какого-нибудь клерка. Клерков тоже брали, только мало кто из них выжил. Строительство реакторов мало чем отличалось от каторги. Да и на подземных работах часто гибли. Все приходилось делать в спешке, на безопасность часто плевали.

– А сколько сейчас пришлых и вообще населения?

– Точных данных в Сети нет. Всего около ста миллионов, из них половина пришлых и их дети от смешанных семей.

– И многие смешиваются?

– Ну ты и спросил! – сказал Алекс. – Лично я знаю очень много смешанных пар. Для русских национальность никогда особой роли не играла. Язык все выучили в первые годы, а потом и наши почти все стали говорить по-английски. Фактически сейчас в России два языка, хотя официальный только один русский.

– А как такое вливание крови подействовало на народ? – спросил Алексей.

– Это смотря с какой стороны рассматривать, – сказал Алекс, останавливаясь перед высотным зданием. – Мы уже пришли. Мое казино в первом этаже этой башни. Ладно, пять минут у меня еще есть. Эмигранты подействовали очень по-разному. Разгильдяйства стало гораздо меньше, все работают без дураков. Но и тараканов своих притащили много. Те же однополые браки пошли от них. Раньше у нас такое непотребство было запрещено, а потом узаконили. Наверное, еще и из-за того, что снижается рождаемость. Потом у них были разрешены сексуальные услуги детей. У нас за такое до сих пор наказывают, но детских пард уже выпускают.

– Да, я их видел в отеле.

– Есть и живые дети, но нелегально. Если поймают, виновных отсылают на каторгу. Это на Дальнем Востоке, а там долго не заживешься. С наркотиками тоже стало хуже. У нас своих уродов было достаточно, так добавились пришлые. Пока было военное положение, все сидели тихо, а сейчас поперла такая гнусь! Секты эти гребаные! Все, Алексей, мне пора. Обедаю я в два, так что можем увидеться. Прихожу я всегда в одно и то же время. Бывай!

Он махнул рукой и направился к одному из двух входов в здание, над которым висела вывеска «Casino», светящаяся, несмотря на дневное время. Рядом с входом была небольшая автомобильная стоянка, возле которой прогуливался еще один охранник в точно такой же форме, как у Алекса. Алексей решил еще немного пройтись, но ему пришлось задержаться из-за подъехавшего к казино автомобиля.

– Подождите! – придержал его охранник. – Это госпожа Валери, а у нее нервная охрана. Пусть заведут ее в казино, потом пойдете.

«Нервных охранников» было двое. Они покинули салон и разделились. Один двинулся к двери казино, а второй бросил подозрительный взгляд на Алексея и шагнул к вышедшей из машины женщине. В следующий момент он ничком рухнул на асфальт и, пару раз дернувшись, затих. Второй успел повернуться и достать пистолет, после чего обзавелся дыркой во лбу и опрокинулся на спину. Стоявший рядом с Алексеем охранник кинулся прочь от площадки, пытаясь на бегу расстегнуть кобуру, но получил несколько пуль в спину. Упав, он попытался подняться, получил еще одну пулю на этот раз в голову и больше уже не двигался. Алексей медленно повернулся в ту сторону, откуда стреляли, стараясь держать руки на виду, и увидел стоявшую у обочины машину с открытыми дверцами. Из нее выскочили трое мужчин, одетых так же, как и большинство прохожих. Все трое с пистолетами в руках бросились к застывшей женщине. Один из них, пробегая в десяти шагах от Алексея, выстрелил ему в голову. Качнувшись в сторону, парень упал на асфальт и замер. Получилось очень натурально, поэтому нападавшие, больше не обращая на него внимания, занялись женщиной. Она вышла из ступора и попыталась спрятаться в салоне, но не успела. Алексей упал так, чтобы из-под руки наблюдать за бандитами. Когда они протащили брыкающуюся женщину мимо него, он решил вмешаться. Все трое бежали со своей добычей к машине, и никто из них не видел, как «убитый» парень вскочил и в несколько прыжков оказался у них за спиной. Первым умер бежавший сзади, а потом двое тех, которые запихивали женщину в салон. Почему-то они с ней церемонились, вместо того чтобы разок врезать, а потом без проблем загрузить. Алексей нагнулся и подхватил с асфальта один из пистолетов.

– Вы как? – спросил он женщину. – Можете сами идти?

– Вы кто? – с испугом спросила она. – Что вам от меня надо?!

– От вас мне ничего не нужно, – ответил он, вытаскивая из кармана пиджака одного из убитых что-то вроде бумажника и пару запасных магазинов. – Просто не люблю, когда в меня стреляют и среди бела дня похищают женщин. Идите в свою машину. Или вас проводить в казино?

– Вы не с ними? – спросила она, приходя в себя.

– Вроде нет, – ответил он, повторяя очистку карманов остальных жертв. – Ладно, вам ничего не угрожает, а мне отсюда лучше быстрее исчезнуть.

– Вас все равно засняли камеры, – сказала она, показав рукой на столб освещения. – Хотя они, наверное, включили джаммер. Послушайте, помогите мне! Эти не могли быть одни, поэтому еще ничего не закончилось! Я до дома просто не доеду! Как только они поймут, что дело не выгорело, нападение повторится! Бежим в мою машину!

– Я не хочу ни во что вмешиваться! – решительно сказал Алексей. – Идите в казино и вызовите полицию. Неужели они вас не доставят до дома?

– Вы идиот? – возмутилась она. – В казино наверняка есть их люди! Вы выделываетесь, а время уходит! Я очень богата и щедро заплачу! Бежим в машину!

«Может, это шанс? – подумал он. – Во всяком случае, мне ее проводить до дома будет нетрудно».

– Давайте руку! – сказал он, протягивая ей свою. – Вас хоть как зовут?

– Лидия, – ответила она, с его помощью выбираясь из салона.

Стоило ей опереться на правую ногу, как женщина со стоном ухватилась за него второй рукой.