Туман войны (СИ)

— Если Саэрос и Вардамир победят, — тихо сказала Роза, — они распространят Эмросские порядки на все Соединенное Королевство.

— Так Лосарнархский герцог тоже в этом вашем заговоре? — спросил дундладец. — Это плохо. Он опытный воин и полководец. А ты сможешь пробиться к королю?

— Смогу, — ответила Роза с уверенностью, которую не чувствовала. — Моя сестра — фрейлина королевы.

— Надеюсь, что сможешь. Потому что иначе нас просто убьют. Господам заговорщикам терять нечего.

— Ну а нам нечего терять время, — продолжил Миро, вставай. — Пора ехать.

Вскоре они свернули на восток. Теперь дорога поднималась в горы. Солнце просвечивало через окружавшую дорогу лесную стену, и пылинки танцевали в лучах света.

Дорога была тяжелой. Миро позволил Розе остановиться на отдых только после того, как они преодолели перевал. Попив воды из придорожного родника и перекусив, путники поехали дальше.

Уже затемно они въехали в горную деревеньку, и остановились на постоялом дворе. За ужином Миро вел удивительно скучный разговор о торговле, ценах, состоянии дорог. Роза же благоразумно отмалчивалась.

Когда они легли на кровати в узкой каморке, девушка спросила Миро.

— Ты собираешься здесь торговать?

— Вряд ли. Тут нечего покупать. Просто от проезжего дунландца ждут, чтобы он интересовался торговыми делами. Ну, я и интересуюсь.

— Хорошая ты баба, Роза. Не будь я женат, я бы тебя… — пробормотал Миро и уснул.

Роза почувствовала, как кровь прилила к лицу (хорошо, в темноте не было видно, как она покраснела). Разумеется, она знала, что многие человеческие мужчины находят ее привлекательной. Но сама она еще не встретила человека или хоббита, с которым хотела бы создать семью. От «махания» же в стиле графини Фириэль девушку просто тошнило.

«Впрочем, сейчас не до этого, — подумала Роза, засыпая. — Как бы дело не кончилось, оно кончится кровью. И мне надо будет двигаться очень быстро, чтобы не попасть между жерновами».

4. Белфалас, 25 мая 1724 г. по летоисчислению Хоббитании

С утра они ехали на восток по горной дороге навстречу солнцу. Птицы громко приветствовали наступающий день, впереди открывался великолепный вид на горные склоны восточного Белфаласа. Роза немного оттаяла, и завязала разговор с Миро. Она рассказывала о жизни в Хоббиттании, он — о своих многочисленных родственниках и о торговых поездках по всему Гондору. Роза немало позабавилась, обнаружив сходство между хоббитскими и дунландскими обычаями.

К вечеру путники достигли восточного берега полуострова Белфалас. Здесь им повезло: на пляже рядом с деревней разбил лагерь дунландский табор. Торговцы скупали рыбу в прибрежных деревнях и продавали ее в Минас-Тирите.

Миро здесь знали. Представив старшому каравана, худощавому длиннобородому мужику по имени Торник «свою дочь Фебу» и сказав, что едет по делам в Минас-Тирит, Миро попросил (и получил) разрешение присоединиться к каравану.

Перекусив бобовой похлебкой, Роза была устроена в повозке с несколькими женщинами. На все вопросы она отвечала только, что ехала весь день и очень устала.

На следующий день караван двинулся на север вдоль побережья. Ехали медленно, останавливаясь для торговли в каждой деревне. Товарки пытались разговорить Розу, разъезжавшую вдоль повозок на своей лошадке. Но она отмалчивалась, за что дунландки прозвали ее бирючкой. И предсказал, что «глупая Феба» умрет старой девой.

«Ну пусть эта Феба и умирает старой девой, а я еще найду себе мужа», — ехидно подумала Роза.

Она была недовольна. Время утекало, мятежники готовились к перевороту, а она тут слушает, как купцы торгуются с рыбаками из-за каждого селедочного хвоста. Эх, дать бы шпоры коню и помчаться на север!

Миро подъехал к Розе и тихо сказал ей:

— Не дуйся. Линдира мы никак не минуем, разве что через Лосарнарх ехать. А Линдир — белфаласский город, одну тебя там наверняка схватят. Да и вдвоем опасно — стража вполне может тебя разуть. А разувать каждую дунландскую девчонку в караване люди герцога запарятся. Вот проедем Линдир — и поскачем во всю прыть.

Город Линдир был встроен в низине, у устья реки. Пляжа здесь не было: берег покрывали заросшие камышом болота. Оставив камыши по правую руку, караван подъехал к городской стене — высокой, но потертой и местами облупившейся.

У ворот стояла стража — десяток солдат в синей герцогской форме, но без доспехов. Опираясь на ржавые алебарды, стражники оглядывали прохожих, а некоторых — останавливали и допрашивали. Старшой каравана пререкался со стражей минут пять, и только отсыпав им несколько монет, махнул своим: проезжайте, мол. Когда караван проехал ворота, Торник окликнул Миро со своего воза.

— Слышал новость? Люди герцога ищут какую-то хоббитянку, обокравшую свою госпожу.

— Не, не слышал. Мы с племянницей ездили по Белфаласу, искали, где цены на рыбу ниже. А кто кого обокрал — об этом пусть у герцога голова болит.

— У герцога голова не болит. У него всегда чужаки виноваты, — мрачно произнес Торник. И на этом разговор завершился.

Линдир Розе не понравился. Брусчатка на городских улицах скрывалась под слоем грязи и мусора. Обшарпанные дома окружали кривые заборы. В довершение неприятностей в гостинице, где остановились дунландцы, всю ночь гуляла какая-то кампания, не давая путешественникам спать.

Поэтому, когда караван, после уплаты взятки на выезде из города, выехал на Столичный Тракт, Роза вздохнула спокойнее.

Но расслабляться ей не пришлось. Слегка хлопнув девушку по плечу, Миро пустил коня вскачь. Ударив свою лошадку пятками, Роза догнала спутника.

— Мы уже в Лебенине! — радостно крикнул Миро. — Теперь до столицы с ветерком доедем!

5. Минас-Тирит, 27 мая 1724 г. по летоисчислению Хоббитании

— Ну вот, мы почти приехали, — сказал Миро.

За спинами путников остались стены Раммас Экор (к счастью, ворота здесь охраняли королевские солдаты, не искавшие хоббитянку-воровку). Впереди высилась громада Минас-Тирита, окруженная семью стенами, с Белой башней королевского дворца, вонзающейся в самые небеса. Хотя Роза уже дважды бывала в Минас-Тирите, вид великого города по-прежнему заставлял ее сердце колотиться чаше.

— И что ты думаешь делать теперь? — вопрос Миро вернул девушку с небес на землю. — Ты же не собираешься идти к воротам цитадели со словами: «Ведаю Слово и дело Государево».

— Искать сестру, — сказала Роза. — Лилия писала мне, что по утрам часто ходит на рынок у Больших ворот. Там я ее и буду ждать. Она — фрейлина королевы, так что дальше проблем быть не должно.

— Разумно. Мы можем поселиться в «Великих вратах». Это гостиница у тех самых Больших ворот, там обычно останавливаются купцы.

Они проехали через пригородный поселок Дарлонд, лежащий на Столичном Тракте южнее Минас-Тирита. Раньше Розу порадовали бы вид роскошных особняков, утопавших в зелени садов, но сейчас она лишь нахмурилась. Слишком Дарлонд был похож на Белый Камень (век бы его не видеть).

Проехав через Большие ворота, путники оказались на торговой площади. Обширное пространство было большей частью занято палатками торговцев, между которыми оставались широкие — телега могла проехать — проходы.

Миро почти сразу повернул налево, и, проехав между рядами палаток, подъехал к воротам гостиницы. Войдя на мощеный двор, путники спешились. Миро повел лошадей в конюшню, а Роза направилась к крыльцу. И почти столкнулась с молодым человеком в сером камзоле, со шпагой на поясе.

— Господин Халбард!

— Ты угадала мое имя, дунландка, — Халбард удивленно посмотрел на стоящую перед ним невысокую женщину.

— Проклятье! — Роза сорвала головной платок. — Я Роза Гэмджи.

— Сестра Лилии? — Халбард хлопнул себя по лбу. — Ты ведь служишь у госпожи Фириэль.

— Об этом я и хотела поговорить, — Роза нервно оглянулась. — Но не здесь.

— Пойдем в номер, — Халбард бесцеремонно подхватил девушку под руку.