Надежда на прошлое, или Дао постапокалипсиса (СИ)

  Вперед вышел рослый, жилистый выродок. По сравнению со своими соплеменниками он казался невероятно худым. Сощурившись, втянув в себя воздух широкими ноздрищами, он медленно и неуклюже занес топорик над головой и вдруг резко метнул его. Тот, чиркнув о рукоять секиры, угодил прямо в грудь Ури. Топорик был каменный и, видимо, не особо хорошо заточен. Он не пробил кожаную кирасу, покрытую к тому же шкурой угреня, гигантского речного сома, но отскочил от нее. Тем не менее, силы удара хватило, чтобы Ури всхрипнув, повалился навзничь, а его секира с бешеным свистом улетела во тьму, где, судя по протяжному "хгаааа!" и жалобному ржанию, убила лошадь.

  Победно взвыв, аэс выхватил кремневый нож и устремился к сбитому с ног кочевнику. Юл метнул боевую лопату. Ты вошла практически на глубину всего лотка в живот жилистого мутанта. Выродок, согнувшись в три погибели, упал.

  Младший правнук и президент Вампиров встали спина к спине, между ними лежал тяжело дышащий Ури. Аэсы обступили воинов со всех сторон. Их было с два десятка. Тут Юл вдруг четко и ясно осознал, что доживает последние минуты своей жизни. Последние минуты - это в лучшем случае. А так: секунды. Мгновения. Спина парня вновь покрылась холодным потом, и птица отчаянья забилась в висках, а тело само собой приняло боевую стойку, готовясь дать последний бой.

  - Давай, подходи! Мы будем драться в небесах! - Неп захохотал страшным демоническим голосом обреченного. - Мы будем драться до конца!

  Зловеще взревев, мутанты вскинули топоры и... замерли. Кровожадная ярость в их глазах почти мгновенно сменилась недоумением, а затем - паническим, потусторонним ужасом.

  Тело парня, будто живущее отдельной от разума жизнью, вздрогнуло, внизу живота зародился леденяще липкий страх, который тут же медленно, но неуклонно пополз вверх к солнечному сплетению и дальше, к сердцу, к горлу, к мозгу. Юл, задрожав, не сразу понял, что случилось, и только потом осознал, что над Центром воет нечто невероятно оглушительное и мощное, заставившее пригнуться к земле и людей и выродков. Будто сама Божья Четверица сошла на землю и возжелала, чтобы всякая живая тварь пала ниц перед несокрушимыми повелителями Внутреннего Света.

  Завывания затухали на короткий период, а затем повторялись с новой силой. В стене здания открылось треугольное окно, озарившее желтоватым мерцанием внешний мир, погруженный в кошмарную грохочущую тьму.

  В окне появилась фигура кастомайзера клана Дэнджеров. Распущенные седые волосы его колыхались на легком ветру и в искусственном освещении казались золотистыми. В руках Вир держал странную, сплющенную палку с плоским и широким дугообразным отростком. Кастомайзер не спеша окинул полупрезрительным взглядом сражающихся, вылез наружу, приставил палку к плечу и направил ее на самого рослого выродка.

  А потом грянул гром, палка, полыхнув огнем, дернулась назад и вверх, и из нее вбок с щелчком вылетел маленький цилиндрик. Но самое поразительное заключалось в другом: аэса откинула незримая сила. Вздернув руки, мутант врезался в забор, оставив на нем кровавое пятно, всхрипнул и замер навсегда. Вир направил палку на другого выродка:

  - Что уставился, недоносок, - прохрипел он, - никогда не видел автомат Калашникова?

  И снова гром. Нечто невидимое снесло аэсу пол лица.

  - Оружие древних... - благоговейно выдохнул из себя Юл, - никакая не Божья Четверица... оружие древних...

  Выродков охватила паника. Суеверный ужас перед непознанным, убивающим на расстоянии и не стреляющим при этом ни камнями, ни стрелами, заставил их обратиться в безоглядное бегство. Некоторые из мутантов даже побросали топорики. Ни один из байкеров и не подумал преследовать неприятеля, все они зачарованно глазели на кастомайзера, хладнокровно сеющего смерть с помощью невиданного самострела.

  Два аэса погибли от незримого огня. И следом, у третьего, уже почти перелезшего через забор мутанта образовалась дыра в боку, и он дико заскулив, отчаянно засучив ногами, перекувыркнулся на другую сторону. Вир успел подстрелить еще четверых, прежде чем последний выродок сбежал с территории Мобильного Центра.

  Внезапно вой, так поразивший и людей и аэсов, стих. Нагрянула тишина. Лошади больше не дергались, не ржали, не били копытами, они пребывали в состоянии шока и теперь просто жались друг к другу, чуть дрожа.

  - А сирена до сих пор работает, - констатировал Вир Златорукий, - и автомат тоже.

  - Откуда ты это все... - Неп Дальнозоркий сделал несколько нервных жестов, пытаясь обрести дар речи, - как ты это все.... как...

  Кастомайзер усмехнулся:

  - Я знаю лучше этот купол, чем любой из аэсов, потому что я его изучал, а не поклонялся ему. Каким бы великим богам они здесь не молились, для них он - храм, а для меня - дом. Почти родной дом.

   Гексаграмма 37 (Цзя-жэнь) - Домашние

  Близкие принимают нас такими, какие мы есть, справедливо ответить им тем же

  Ури, Урал Громоподобный, байкер Стальные бедра и герой степных дорог поднялся на локти, а затем с трудом сел.

  - Провались все в баггерхелл! Что ты тут устроил, Вир?

  Кастомайзер ничего не успел ответить. Стройная тень мелькнула с быстротой молнии и повисла на плечах президента.

  - Папа! - дрожаще прошептал девичий голос. - Ты живой? Живой? И не ранен? Нет?

  - Небесный Харлей! - мученически выдавил из себя Ури. - Хона, не налегай так! Грудак ломит!

  Девушка нехотя отстранилась.

  - Кто-нибудь, помогите мне встать! - прокряхтел Ури.

  Две мускулистые байкерские руки подняли предводителя Дэнджеров.

  - Ох-х-х-х! Баггерхелл! - выдохнул Ури, поморщившись.

  Хона снова обняла отца, но теперь намного осторожней.

  - Убитые, раненые есть? - спросил Неп Дальнозоркий.

  - Кажется, убит только один наш, и у нескольких чуваков царапины, - отозвался кто-то.

  - Счастливо отделались, - сказал Неп, - а кто погиб?

  - Шер, Шерко Фартовый из клана Хандредов. Камень из пращи угодил ему прямо в висок. Он ведь без шлема всегда воевал, говорил, что ничто его не берет.

  - Значит, неподфартило, - философски заметил президент Вампиров, а затем, повернувшись в Златорукому, спросил его:

  - Скажи, Вир, почему ты никогда никому не рассказывал об этой... - Неп указал на автомат, - штуковине? Какие еще сюрпризы нас ожидают?

  - Знаешь, Неп, - печально произнес кастомайзер, - я вам много что рассказывал, только вот вам почему-то ничего не запомнилось, кроме обязанности жреца Ингодвитраста лишать невинности юных уродок.

  - Такое трудно забыть! - Неп расхохотался.

  Вслед за ним засмеялись остальные кочевники и даже Ури, который, впрочем, быстро умолк, скривившись и схватившись за грудь.

  - Вот поэтому и не рассказывал, - Вир повесил автомат на плечо, - для вас это просто запретные земли, и все вещи, находящиеся здесь, запретны. Я потом год постился в одиночестве...

  - Ладно, - предводитель Дэнджеров высвободился из объятий дочери, - проехали. Спасибо, что спас нас, Вир. Без тебя мы бы все были уже мертвяками.

  - Кстати, пацан, - Неп указал на Юла, - тоже тебя спас, метнул свою лопатку в выродка, который уже занес над тобой нож.

  Ури, бросил быстрый взгляд на младшего правнука, кивнул:

  - Пожалуй, когда вернемся в становища, стоит из него сделать шустрилу. Хорошо дерется, сопляк. А Авас Стальной... где ты Авас? А... вот ты... а ты получишь двойной выкуп. Этот пацан заслужил свободу.

  Патлатый байкер, держа в одной руке медленно покачивающуюся из стороны в сторону цепную булаву, а в другой окровавленный нож, зло сверкнул глазами, но решение президента оспорить не посмел.

  Хона встрепенулась, лицо ее просияло детской радостью. Это не ушло от внимания Ури.

  - У тебя с ним что-нибудь было? - строго спросил он.

  Девушка перестала улыбаться.

  - Было? - переспросил президент.

  - Разве это важно? - Хона взглянула исподлобья на отца.