Звездный странник – 4. Властелин душ Или мир оживших покойников

К Эдику вдруг подошла немолодая уже женщина.

– Эдик! Ты?! – воскликнула она и обняла его, судорожно зарыдав. Эдик удивленно округлил глаза, явно видя ее впервые.

– Что с вами? – вежливо спросил он, пытаясь отстраниться.

– Ты не помнишь меня? – воскликнула женщина. – Как же так!? Мы же с тобой прожили десять лет!

К ним подошли какие-то люди, вежливо женщину увели. Она беспомощно озиралась и все порывалась что-то сказать – то мужчинам, то Эдику, словно ожидая, что он вот-вот бросится за ней и освободит ее, и уведет, и все наконец образуется в этом мире.

Сергей с Эдиком только проводили ее глазами.

– Чует мое сердце, – грустно сказал Эдик. – Стирали меня. И не раз?

Женщина и сопровождающие ее мужчины исчезли в толпе, а Сергей, оглядывая зал в попытке найти Реника, вдруг увидел того знакомого незнакомца, с которым совсем недавно столкнулся на пустой улице. Привстав, Сергей окликнул его, попутно увидев, что того заметила и какая-то темная личность, которая тут же спряталась за угол коридорчика, ведущего в таулетные комнаты. Незнакомец обернулся, помахал Сергею рукой словно старому знакомому, улыбнулся, приближаясь к углу, за которым темная личность доставала что-то из под длинного плаща.

Сергей похолодел, собираясь предупредить об опасности. Но было уже поздно. Темная личность, взмахнув чем-то непонятным, мгновенно нанесла удар. Но незнакомец каким-то чудом увернулся, словно уже откуда-то знал об этом. Быстрый ответный удар и вот уже личность в темном плаще распласталась на полу, и только парочка близко стоящих людей покосилась на эту сцену. А незнакомец снова помахал Сергею рукой, словно благодарил его, и продолжил свой путь, покинув бар.

– Серж, что с вами? – участливо спросил Эдик, тоже потерявший в толпе эту странную женщину.

– Да так, – ответил Сергей садясь и решив, что не стоит никуда бежать и искать. – Показалось.

Глупо все это, подумал он, берясь за кружку с пивом. Тем более, что он и сам стал сомневаться – А сильно ли этот мужчина был похож на Сея? И мне ли он помахал? И если мне, то действительно как знакомому? Или просто – в ответ?

– Господа, – услышали они веселый голос нетрезвого уже Олафа. – Вы тоже празднуете?

– Что? – спросил Эдик, который был не в курсе про открытие Профессора.

– Как что? – удивился Олаф, садясь на свободный стул. – Двойной праздник! Сегодня открыли первую составляющую Универсального Уравнения Времени. И только что наш десант наконец-то захватил в плен вражеский крейсер. Все! Победа! Уже можно не жить в этом дурацком страхе!

– Точно? – опешил Эдик. Видно было, что он тоже рад этому известию.

Один только Сергей растерялся.

Вот оно что, – как-то даже отрешенно подумал он, в душе ожидая этого события. – И Аллу, скорее всего, приставили ко мне только для того, чтобы на время этой операции я был под наблюдением.

Пока Олаф искал глазами официанта, бар как-то быстро наполнился шумной толпой, со всех сторон стали раздаваться радостные крики, всеобщий гам, веселье.

К ним подсел подтянутый Ричард. Взял у официанта меню.

– Вы в курсе? – спросил его Сергей.

Ричард кивнул.

– И мало того, – сказал он. – Я даже знаю где содержится один из пленников. Я его даже видел.

Сергей похолодел. Ведь пленников было всего двое – он и Женька. И если Ричард видел пленника и не признал в нем Сергея, то значит это был Леднев.

– А где – если не секрет? – с замиранием спросил Сергей.

– Какой секрет, – пожал плечами Ричард. – Там все равно охрана. Седьмой сектор, комната 215-б.

Ты как раз хотел повидаться, промелькнуло в голове у Кузнецова. Есть шанс. Загляни. Женьку уже три года не видел.

Между тем народ все прибывал. За их столиком скопились совершенно незнакомые люди. Уже нетрезвые, они создавали массу шума, постоянно что-то роняя и пытаясь допить их пиво. Всем было весело. Народ ликовал – устал жить в страхе. И только Сергею было грустно. Ведь это его тогда захватили, и его друзей, и сейчас он лежит где-то оглушенный… и Элора? Впрочем, а куда поместили ее? Ведь тогда он считал, что она была женой Сержа Харви, который шлялся где-то по базе. И что она просто вернулась к своему мужу. Но теперь выяснилось, что Серж Харви – это он сам.

Сергей грустно осмотрел зал, в который раз заглядывая под лестницу. И вздрогнул. Там темнела старческая сгорбленная фигура.

– Извините, я покину вас на минутку, – сказал он, торопливо вставая.

Никто не возражал.

Сергей медленно приблизился к столику. Реник поднял глаза, кивнул приветственно. Кузнецов сел, заказал подошедшему официанту водки. Молчали некоторое время. Сергей предварительно кашлянул. Но першение в горле только усилилось. Тогда он, помедлив, осторожно кашлянул еще раз, не поднимая глаз. Все равно не помогло. А старик с интересом наблюдал за ним все это время, незаметно начиная и сам волноваться.

Наконец Сергей решился.

– Густав, – тихо произнес он.

Старик вздрогнул и смутился, засуетившись морщинистыми руками и зачем-то пряча их под стол, словно стесняясь.

– Шеф, – так же тихо ответил он.

И они впервые взглянули в глаза друг другу. И тут же снова отвели их в стороны.

Некоторое время они неловко молчали, избегая смотреть друг на друга.

– Вот оно как, – пробормотал Сергей. – Жизнь – это мощная штука. – Имея ввиду – как сильно она меняет человека. И не только внешне.

Они неловко улыбались, не находя себе места. Несмотря на все ранее пережитое, Сергей вдруг понял, что говорить им в сущности не о чем – он не видел ничего общего с этим семидесятишестилетним стариком. Жизнь – дерьмо, – как сказал какой-то герой старого объемного стерео-фильма, и в этот момент Сергей был полностью с ним согласен.

И тут принесли водку. Сразу стало гораздо легче.

Кузнецов с большим облегчением взял запотевшую бутылку. Поискал глазами раскиданные по столу рюмки, наполнил их, неудобно дотягиваясь рукой.

– Давай за встречу, что ли, – сказал он, по-прежнему не глядя в глаза сидящему напротив старику.

– Давай, шеф, – тихо сказал Густав и Сергей поднял глаза.

– Давай, – уже более твердо сказал он, протягивая рюмку для чекания.

– Будем, – сказал старик.

Чекнулись. Молча выпили. Выдохнули. Закусили. На какой-то миг показалось, что они сидят в баре на сто двадцать втором уровне, в Мегаполисе, в родном для них обоих четвертом округе. И сейчас подойдет смеющийся Закир с молодым Коурисом, и начнется урок по знакомству с девушками. И Закир покажет смущающемуся юнцу, как это надо делать на практике?

Кузнецов грустно улыбнулся.

– Да, теперь я такой, – вдруг сказал сильно постаревший Густав, грустно улыбаясь. – Что поделаешь – года. Отдышка. То, се?

– А про наших тебе что-нибудь известно? – спросил Сергей. Вдруг и Закир где-нибудь рядом, чем черт не шутит?

– Почти ничего. Правда, я не знаю, с какого периода времени вас интересует и что конкретно.

– Ну как там Закир? Женился ли он наконец? Дети?

– А Закир вот погиб, – погрустнел Густав. – На операции. В стычке размазало упавшей плитой так, что целый день вдвоем с Ники соскребали и смогли набрать только маленький пакетик. – Старик совсем сник. – Вот и все, что от него осталось. Так что сами понимаете – среди нас его уже не будет никогда.

Помолчали, думая каждый о своем. Сергей вспоминал Закира, его шутки, успех у женщин, презрение к смерти – бывший спецназовец все-таки.

– Будешь? – показал он глазами на все еще запотевшую бутылку.

Густав кивнул.

Сергей разлил по стаканам. Выпили за упокой души.

– А вы, смотрю, молодой еще совсем, – сказал раскрасневшийся от водки Густав. – Такие же как и там, в прошлом. Видать, тоже рано погибли.

– В смысле? – не понял Сергей.

Густав понимающе улыбнулся. Подмигнул.

– Ну как же, – откинулся он на шатком стуле. – В наше с вами время только с умершего в радиусе пяти минут езды к установке удавалось записать на матрицу. И только если человек еще не остыл. И, соответственно, таким он и записывался в матрице – своего возраста, со своими повреждениями. Я вот умер старым. Поэтому и восстанавливаться могу только со своих семидесяти шести лет.