Черный дракон

— Следи за тем, чтобы твое честолюбие не мешало общему делу.

Тот, сложив руки на груди, поклонился:

— Моя жизнь принадлежит Дракону и Кокурю-кай.

— Вот именно.

— А как идут ваши собственные приготовления? — с вызовом спросил мужчина в полосатом костюме. Тень оставался невозмутим.

— Согласно плану, — прозвучал лишенный выражения голос. — В настоящее время в систему уже доставлено самое главное, чему в ближайшее время предстоит занять подобающее место. Скоро это появится на орбите Люсьена. В полете осуществляются окончательные доводки и приготовления. А тем временем выполняется вторая часть нашего замысла: подготовить все к тому, чтобы в нужный момент свалить вину на иностранных наемников. Этот процесс идет медленно, но верно

Напротив мужчины в полосатом костюме и его свиты сидел тщедушный человечек со своими приближенными. Человечек появился на совещании в длинном серо-стальном плаще с меховой опушкой и в котелке, но сменил этот наряд на кроваво-красное шелковое кимоно с вышитыми на груди — справа драконом Куриты и слева эмблемой Кокурю-кай. Казалось, он уже в юности был низкорослым и щуплым и с тех пор только еще больше сжимался и сморщивался, став теперь похожим на высохший сучок. Его лицо, изборожденное сплошными морщинами, напоминало ландшафт безжизненной планеты, вытертой ветрами до основания, до твердых горных пород. Глаза человечка походили на узкие щелки, прорезанные в крышке сосуда, в котором заключена мировая боль и скорбь

— А что насчет предателя Мигаки? — спросил тщедушный человечек голосом, похожим на шипение опущенного в кислоту железа. — Он обращается с ложью так же легко, как мастер каллиграфии с чернилами и рисовой бумагой. В его руках находятся все средства массовой информации. Мы только и слышим о том, какие герои эти убийцы-неверные.

Тщедушный человечек не повышал голоса, но к концу его недолгой речи он уже брызгал слюной и тряс тощими руками так, что помощники стали гладить его по спине, словно успокаивая испуганную лошадь.

В кои-то веки раз Тень проявил реакцию: он дернул головой, словно отгоняя надоедливую муху.

— Мигаки слишком мягкотел и действует непоследовательно, — произнес измененный голос. — Ему не под силу контролировать то, о чем говорят на улицах имперской столицы.

— К чему нам тратить время и силы на уличные пересуды? — спросил мужчина с комично густыми бровями на высоком лбу Это был местный промышленник. Не желая иметь дело с жалобами своих рабочих, он стал одним из столпов — в первую очередь финансовых — Черных Драконов.

— К тому времени, как мы начнем действовать, — заявил Тень, — все от низов и до самых верхов наслышатся такого, что сразу же поверят в вину йохей. Наши действия воспримутся как законные, направленные на спасение Дракона и его людей — чем, собственно, они и являются. После чего все средства массовой информации перейдут под наш полный контроль. Но семена плохо приживаются на невспаханной почве.

— А что по поводу всего этого скажет KBБ? — спросил тщедушный человечек.

— Не все в КВБ предатели, — ответил Тень. — Хотя изменниками, естественно, являются Сабхаш и его выкормыш Нинью Кераи. Вот почему мы должны соблюдать меры предосторожности.

С этими словами фигура обратила скрытое капюшоном лицо прямо к мужчине в полосатом костюме.

— Мы будем осторожны, как кот, идущий по забору, — почтительно промолвил тот.

Бенджамен Инагава вышел на вымощенную гравием дорожку, огибающую портик с белыми колоннами. Остановившись, ойабун позволил помощнику накинуть на свой широкоплечий полосатый пиджак непромокаемый плащ. Обернувшись, он посмотрел на поднимающийся за забором лесистый склон.

— Вне всякого сомнения, наш друг из КВБ разместил там снайперов, и они сейчас наблюдают за нами в свои мощные оптические прицелы, — заметил Инагава.

— Вне всякого сомнения, они могут читать по губам, ойабун, — заметил помощник, худой молодой мужчина с испуганным взглядом.

Инагава рассмеялся.

— Ну разумеется.

Он вставил в рот сигарету. Другой помощник, материализовавшись из ниоткуда, поднес огонь.

Молодой помощник тревожно взглянул в сторону склона:

— Инагава-сама, почему вы так уверены, что Тень служит в КВБ?

— Он не просто служит в КВБ, а занимает очень высокую должность. Это было ясно с самого начала. — Инагава ни на минуту не сомневался, что Тень является мужчиной. Женщины слишком непоследовательны. Их надо поставить на место — именно этим отчасти и объясняется, почему ойабун пришел в Кокурю-кай. — Только потому он и говорит с нами как с подчиненными.

Взволнованный помощник открыл заднюю дверцу длинного черного лимузина.

— Ойабун будет рад сесть и вытянуть ноги…

Инагава рассмеялся, заметив тревогу помощника. Отбросив сигарету, сверкнувшую угольком среди щебня, он сел в машину.

Помощник скользнул в дверь следом за ним. Второй помощник сел спереди, рядом с водителем-севануки. Когда покрышки зашелестели по гравийной дорожке, испуганный помощник — воспрянувший духом за тонированными двойными стеклами, не позволявшими читать по губам и поглощающими луч лазера, считывающий колебания звуковой зоны, — сказал.

— Ойабун, надеюсь, вы откажетесь от планов на эту ночь.

Инагава удивленно посмотрел на него:

— Естественно, не откажусь. Почему я должен менять свои планы?

— Но вы же сказали Тени, что будете осторожны, как кот, идущий по забору! — жалобно произнес помощник.

— А ты никогда не видел, как дерутся два кота, столкнувшиеся на заборе? — спросил Инагава.

Начало было традиционным, как шахматный дебют: старый грузовичок, с ревом втащившись на крутой подъем, понесся вниз, набирая скорость. Просев на выгнувшихся рессорах, он задевал кузовом за мостовую, высекая снопы искр. Казалось, педаль акселератора у него придавлена чем-то тяжелым — что, впрочем, соответствовало истине. Грузовичок врезался в ворота склада, совершенно случайно являвшегося по совместительству резиденцией и штаб-квартирой Хиру Ямагучи.

Инагава, поднявшийся над местом действия на гражданском АВВП, нажал затянутым в черную перчатку большим пальцем на кнопку. И две тонны доброго старого НАБ — нитрата аммония с бензином, — мучившего рессоры грузовичка, с оглушительным грохотом превратились в ослепительный огненный шар.

Взрыв разнес вдребезги каменную стену склада и здание напротив — казалось, сам Господь Бог ткнул лопатой в берег реки Кабо-гучи к юго-западу от дворца, выхватывая кусок. Как правило, якудза старались избегать причинения неприятностей посторонним — известны были случаи, когда они меняли свои притоны, если на них жаловались соседи, — но склад напротив также принадлежал Старому Коту Ямагучи.

В этих складах на Канальной улице размещалась Судовая компания Восточного океана, совершенно законный бизнес, хозяином которого являлся Ямагучи. Компания занималась перевозками грузов по реке Кадо-гучи от моря Сейо до космопорта и обратно. Кроме того, в помещениях складов находились несколько десятков кобунов — «детей», простых бойцов якудзы. Те из них, кого не уничтожил взрыв, спотыкаясь, выбежали из дыма, пламени и пыли, в основном раздетые, демонстрируя пеструю затейливую татуировку ирецуми, покрывавшую руки и торс. Но как только эти люди, кашляющие и вытирающие слезящиеся глаза, появлялись на улице, их сражал прицельный огонь автоматчиков из Инагава-кай, засевших на крышах всех окрестных домов, а также пулеметы с двух боевых вертолетов, зависших над кварталом.

Но Хиру Ямагучи не стал бы Старым Котом, если бы принимал все как нечто само собой разумеющееся. В том числе и расположение своего друга Теодора Куриты, и даже — что было особенно актуально сейчас — соглашение о перемирии, принятое сеймейоси-ренго на период празднования дня рождения Координатора. Ямагучи не скрывал, что у специального причала в доках он держит быстроходный катер; именно поэтому снайперы Инагавы с инфракрасными прожекторами и приборами ночного видения расположились среди сампанов и джонок по обоим берегам широкой ленивой Кадо-гучи. По слухам, были у Старого Кота и другие пути бегства, такие как тайный подземный ход через канализацию имперской столицы и сеть подземки.