Юнец Торгового Флота (СИ)

— Кирилл, ты куда намылился в такую рань? — Эх, сестрица, как же ты не вовремя! Ну что тебе стоило провести в ванной на четверть часа больше, а?

— Идея одна возникла. Хочу проверить. — На бегу откликнулся я, ссыпавшись по лестнице на первый этаж дома. Прихожая… а вот и обязательный для всех домов верхнего уровня шкаф. Где здесь моя «шкурка»?

— Чтобы к ужину был как штык! Слышал? — Крикнула сестрица с галереи, нависающей над гостиной… и выходом в прихожую. Что не может не радовать, поскольку сейчас я бы очень не хотел, чтобы Хельга увидела, как я запихиваю свой спасательный костюм в рюкзак.

— Буду до полуночи! — Крикнув в ответ, выметаюсь из дома, захлопываю дверь, отсекая недовольные крики Хельги и, добежав до ближайшего спуска, ныряю вниз, «под землю».

Как же хорошо иметь дело с понимающими людьми! Всего за два часа и семь гривен, двое мастеров на верфи сделали для меня «скелет» будущего летательного аппарата. Правда, что это будет именно летательный аппарат, им знать не надо. А складной каркас из стальных трубок получился действительно тяжеловатым, зато, всё согласно заданным габаритам… и полный порядок с центровкой, вот что называется хорошо укомплектованная верфь. Каких только инструментов и приспособлений здесь нет… что не может не радовать. А теперь, бегом в парашютную мастерскую. Времени остаётся не так уж много, а мне нужно успеть закончить свою затею до часа дня, когда Китеж подойдёт к Новгороду на минимальное расстояние.

Опять звон монет, тиканье часов и в моем распоряжении имеется нечто, что с натягом можно назвать дельтапланом… с очень большим натягом. Но тут ничего не поделаешь, времени на правильное шитьё у меня нет. Придётся обходиться тем, что имеется. Итог… минус пять часов, минус семнадцать гривен, плюс ни разу не испытанный «парус». Ладно, разбиться мне всё равно не грозит, а ветер вытянет! А… Ещё же рунный круг. М — да… полторы сотни рун. Да я их даже своим резаком буду часов пять выпиливать на каркасе, это если действовать аккуратно. А если неаккуратно, то покромсаю железки к чертям собачьим. Нанести на ткань? Ненадёжно. Хотя — а… Если использовать киноварь или… тьфу! Зачем мне краска? Кровь! С нею и круг напитывать станет куда проще, и концентрацию держать. Правда, на рисование уйдёт миллилитров сто пятьдесят — двести. Самое то перед предстоящим полётом, ага.

Так, стоп. Успокоился… а то в голову всякая чушь лезет. Вот, что мне стоило заняться дельтапланом раньше? Сейчас бы не метался как ужаленный по всему Китежу, а спокойно расправил крылышки и летел на встречу с Алёной. А то, расчёты провёл, параметры высчитал, убедился, что вычисления соответствуют соотношениям, врезавшимся в память ещё в той жизни, и успокоился. «Не к спеху оно», видишь ли… Так… вдох — выдох. Вдо — ох — вы — ыдох. Вдох… вроде бы, успокоился.

М — да. Рунный круг, кровь — кровь — кровь… чувствую себя вампиром, м — да. Не смешно. А если чуть — чуть? Смешать с той же киноварью… «металлическая» краска должна хорошо держать энергию. Если взять один к десяти, должно получиться… ну, для верности, один к пяти. Чтоб уж наверняка. Рисковать жизнью из‑за слишком малого количества «контактной» жидкости в смеси, мне как‑то не хочется. Со — овсем не хочется.

Думаю, если бы существовал такой вид спорта, как создание артефакта на время, я бы был в нём безусловным чемпионом. Шесть с половиной часов на всё про всё, считая беготню по мастерским и верфи, поиски краски, изготовление смеси и нанесение рунного круга, это вам не кот начхал! А теперь, самый важный этап. Испытание, оно же операция «Побег». Я сошёл с ума? Да хоть бы и так!

Пробраться уже знакомыми техническими коридорами в транзитную зону труда не составило, хотя громыхал я своими железками так, что и мёртвые бы услышали. Но нет, всё было тихо и я без проблем дошёл до решётки отделяющей гостевой сектор от жилого. Весьма номинально отделяющей, нужно сказать. Один лёгкий удар по арматурине, и та легко и привычно покинула гнездо. Вот и готов проход. Нет, точно, по возвращении подарю Брину карту переходов со всеми известными мне лазейками. Понятно, что шляясь по ним, выйти можно разве что в жилую зону или на верхний уровень, но ведь это тоже не дело! Или я чего‑то не понимаю?

Аккуратно вернув штырь на место, я навьючил на себя свою ношу и, прибавив ходу, потопал в сторону доков. Есть там выход на одну удобную открытую площадку, словно специально созданную для старта дельтапланов.

Добраться до намеченного пункта удалось без проблем. Никто не остановил, никто не косился, вот и ладушки. А вот со сбором «игрушки» возникли проблемы. Нет, мне довольно легко удалось удержать ветер, чтобы не мешал процессу сборки, но вот чего я не предусмотрел, так это толщины перчаток «шкуры». А уж как я намучался с крепежом и растяжками… у — у! Пока собрал конструкцию, вспотел! И хорошо, что догадался влезть в спаскостюм голяком. Как представлю, каким пожёванным я бы выбрался из него в Новгороде, да ещё и пропотевшим… тут не в гости к девушке, а в баню идти впору!

Избавившись от лишних мыслей, я, наконец, закончил сборку дельтаплана. Подняв «крыло», огляделся по сторонам и, вздохнув, отпустил ограждающий площадку поток ветра.

Дирижабли, это конечно замечательно, но парить в воздухе на дельтаплане… это совсем другое дело! Вот «отзвонил» парус, блеснул вспышкой рунный круг, прыжок и… я лечу!!!

Ветер принял меня как родного. Впрочем, почему «как»? Он и есть мой родич! Заложив пологий вираж от уходящей в сторону громады города, я отыскал взглядом блестящую вдалеке гладь Ильменя и, встав на курс, со снижением ушёл из зоны прибытия «китов». На малых высотах и ветром будет управлять попроще, и спасбаллон можно отключить. Заодно, силы сэкономлю. Я покосился на удаляющуюся махину Китежа и облегчённо вздохнул. Успел до смены курса. Значит, до Новгорода ровно сто километров. М — да, на парашюте не долетел бы…

Честно говоря, если бы не это знание, я бы ни за что не решился на такой полёт. Сто километров с поддержкой подходящего ветра, я ещё одолею, но замахиваться на большее было бы чистым безумием с моей стороны. Впрочем, сегодняшняя эскапада и так с успехом может претендовать на подобное титулование…

Приземлился я в предместье Новгорода у Людинова конца, спустя почти полтора часа. Переоделся, разобрал дельтаплан и, кое‑как упаковав кучу ткани и стали, потопал в город. Под майским солнышком та ещё прогулка вышла. Хорошо, что по пути попался сердобольный водитель на грузовом мобиле, подкинул до пустующего дома Гревских. В их саду я и оставил свои вещи, не забыв извлечь из рюкзака приготовленный для Алёны подарок. Отсюда не сопрут… Можно было бы, конечно, закопать дельтаплан вместе с рюкзаком и «шкурой» где‑нибудь под кустами на месте приземления, но где гарантия, что какой‑нибудь любопытный абориген, заметив посадку такой странной птицы, не захочет посмотреть на это «диво» поближе? А если у него ещё и задатки следопыта есть? Не хочу остаться без вещей, они мне недёшево обошлись.

К нашему прежнему дому подходить я не стал, на всякий случай. Так, глянул мельком всё из того же сада через забор, и ходу. Ну а что мне там делать? Дом пустует, владельцы его пока никому не сдали, и, соответственно, тётушке Елене в нём делать нечего. Впрочем, опекун уже чуть ли не каждый день грозится, что перевезёт‑таки свою пассию к нам в Китеж. И это будет здорово, поскольку питаться сытными, но довольно однообразными блюдами авторства Хельги, мне уже надоело, кулинарить самому, времени нет, а дядька Мирон, кроме каш, вообще ничего готовить, по — моему, не умеет. Или не хочет? Эх, разбаловала нас тётушка Елена, как есть разбаловала!

Марфа Васильевна, матушка Алёны, высокая статная женщина лет сорока, по традиции здешних мастеров выпечки наряженная в белоснежный фартук, встретила меня за стойкой в кондитерской, улыбкой и хитрым взглядом. М — м, а где…

— Дома она сегодня. — С лёгкой насмешкой проговорила хозяйка кондитерской, в ответ на мой невысказанный вопрос. — Стол готовит. К ужину братья обещались быть, вот она и крутится по хозяйству.