Гидра (СИ)

   - Разрыв мягких тканей... обширное повреждение костей, вызванное попаданием пули из модернизированной винтовки ВМ - 10, что уже двенадцать лет не стоит на вооружении войск...

   Ланковский поднял глаза от электронного буклета и посмотрел на меня.

   - Как ты считаешь, Рик, кто на этой планете имеет такое оружие?

   - Не знаю - пренебрежительно ответил я и отвернулся обратно к стене.

   - Очень плохо. Хотя... может оно и к лучшему. Знаешь, Граубар, ты везучий сукин сын. Несмотря на то, что по всем правилам ты должен быть в тюрьме или даже мертв, ты все ее находишься на этой планете. Живой и здоровый. Трибунал тебя оправдал, хотя вина твоя была очевидной, пусть и неумышленной. Потом самоубийство пилота из твоей группы. Готов поклясться, что он был под "Пулом". Я читал его личное дело и знаю, как он сильно зависел от этой дряни и каких сил ему требовалось, чтобы слезть с нее. Если отчет о вскрытии покажет наличие компонентов "Пула" в организме, ты вылетишь из этой штаба, как пробка. И единственное место, где тебя будут рады увидеть, будет "штрафное звено".

   Я насторожился.

   "Он не должен знать об этом. Все упоминания о том инциденте уничтожены давным-давно. Может он, просто испытывает мое терпение?"

   - Все возможно. Тебе ли не знать этого.

   - Твое счастье, Рик, что сейчас все заняты приемом генерала. Не будь его в данный момент, я бы взялся за тебя со всей серьезностью и тогда, уж поверь мне, ты бы не ушел от наказания.

   Голос Николая стал грубым и неприкрыто агрессивным.

   - А кто ты такой, чтобы указывать мне? Всю жизнь ты только и делал, что сидел в теплом кресле за приборной панелью, наблюдая за тем, как такие как я завоевывают победу ценой собственной жизни. Ты ничего не сделал, чтобы приблизить ее, а теперь пытаешься упрекнуть меня во всех смертных грехах. Не много ли ты себе позволяешь, офицер?

   Но тот промолчал. Проглотив все выше сказанное, Ланковский зашагал по небольшой камере. Его взгляд то опускался, то поднимался, упираясь в меня в ожидании следующих слов.

   Однако все что накипело, уже было выплеснуто несколько секунд назад. Глупо пытаться винить себя в несдержанности, но я был такой и меняться, к сожалению, не хотел.

   -Генерал интересовался тобой. Спрашивал о Рутгарде и о том, что могло повлиять на его решение.

   Я поднял глаза.

   - И что?

   - Мне пришлось соврать ему, сказать, что это было следствием переутомления, дабы не накликать на нас беду.

   - На нас. Причем здесь ты, к моему пилоту?

   - Притом, что узнай генерал о наркотике, нам бы всем не поздоровилось.

   - Не знаю о чем ты говоришь.

   - Ну да, - он усмехнулся, - только и тебе и мне прекрасно известны все подробности. Уверен, что и доктор это знает, правда не понятно сможет ли он наплевать на правила и не вписать обнаруженные компоненты в отчет о вскрытии.

   - Это все слова, Ланковский, не более. Не пугай меня тем, чего не можешь доказать.

   Офицер буквально подлетел к кровати и с силой ударил по краю. Металл зазвенел, а по камере разлетелся звучный свист.

   - Хватит испытывать мое терпение, пилот, - он прошипел сквозь зубы, - Мы с тобой в одной лодке. Я свободой своей рискую, покрывая тебя. Думаешь мне не под силу сделать повторное вскрытие. Вызвать другого врача из медцентра, чтобы он беспристрастно провел аналогичную процедуру? Вот будет шума, когда он предъявит совершенно другой отчет. Я могу утопить тебя в любой момент. Отправить в такую дыру этой планеты, что ты никогда оттуда не выберешься. Никакие заслуги не спасут тебя от наказания. Что уже говорить о том, что сегодня будет торжественная церемония повышения в звании Лангарда, который меня ненавидит так же люто, как и тебя. Представляешь, какую жизнь нам устроит новоиспеченный полковник, ощутив в своих руках почти безграничную власть?

   Я промолчал.

   - А вот это уже лучше. Вижу и ты понял, к чему все идет.

   Это было не совсем то, чего я ожидал от всех этих событий.

   "Лангард? Полковник? Нет, это мне снится"

   Да, Николай был прав. Стыдно было признаться самому себе, но он говорил истинную правду. Власть, вот, что действительно интересовало Лангарда. И он ее добился. Каким-то странным образом. Чудом, но она попала к нему в руки. Эта синяя птица, которую некоторые солдаты не видят до самой смерти, попала в сети этого никчемного человека, для которого жизнь была не более чем расходным материалом в руках жадных до власти людей. И теперь она попала к нему.

   Я думал. Пытался понять последствия, но все было тщетно. Каждая попытка приводила к одному и тому же ответу. Как только все установится, и он официально войдет в должность, штаб ожидают масштабные изменения. Он непременно воспользуется ситуацией, найдет дурацкий повод и отправит меня на смерть. Слишком часто я позволял себе нешуточную брань с этим человеком, а значит, надо готовиться к худшему.

   - Когда все начнется?

   - Сегодня вечером. Сразу после того, как генерал проинспектирует захваченный город.

   - А что со мной?

   Он посмотрел на меня.

   - Будешь здесь, до выяснения обстоятельств. Или пока Филина сама тебя отсюда не вытащит. Хотя, зная ее, я почти уверен, что она не воспользуется этой возможностью.

   - Откуда такая уверенность? Я ведь по сути спас ей жизнь.

   - Только ты не учел одного: она идеолог, может она просто использовала тебя для своих целей, а теперь, когда задача наверняка решена, ей просто нет смысла вытаскивать тебя отсюда. Так что, пока есть время, наслаждайся спокойными буднями, ведь вскоре, когда генерал покинет это место, а в звание полковника вступит Лангард, начнется другой период нашей службы, предсказать который не берусь даже я сам.

   После этих слов он медленно развернулся и шагнул сквозь дверной проем. Прозвучал металлический лязг, затем спешные шаги. Двери открывались и закрывались, топот доносился из коридора пока, наконец, у самого выхода окончательно не стих.

   Все закончилось. Разговор тяжелым осадком опустился в мозгу.

   События набирали обороты. Быстро. Так, словно кто-то подталкивал их огромным усилием воли и жаждал скорейшего их свершения.

   Ничего нельзя было поделать. Я влез в слишком опасную игру, которую заведомо не мог выиграть. Филина использовала меня самым наглым образом. И если тела убитых, оставшиеся лежать на том самом месте, будут найдены, а с ними и гильзы от винтовки, то все может сложиться для меня не самым благоприятным образом. Я буду обвинен в преднамеренном убийстве, разжалован и отправлен в "штрафники", где закончу свою славную службу в охваченном огнем боевом роботе, пытаясь вызвать себе подкрепление, спешно отправляя в небо красные сигнальные ракеты.

   14.

   Огромный зал наполнился тяжелым чувством ожидания. Несколько сот человек, замерев на своих местах и вглядываясь в широкие двери, ожидали появления генерала. Солдаты, офицеры, все они сегодня находились здесь только ради одного - стать частью самого редкого события в жизни любого воина.

   Прозвучал гонг. Как раскат грома, он разнесся по овальному залу, пролетев по рядам и устремившись под самый купол, где его отголоски еще несколько секунд эхом отзывались в головах присутствующих.

   Тяжелые двери начали открываться.

   За ними, одетый в парадную форму, расшитую и украшенную по всем правилам, находился Корнеленко. Он словно колосс, тяжело ступая, заставлял пол под ногами содрогаться, а присутствующих не спускать с него глаз.

   Путь был проложен широким алым ковром, где под ярким светом многочисленных ламп, опускавшим свои лучи перпендикулярно идущему человеку, находилась трибуна. Как по руслу небольшой реки, генерал, словно драккар викингов, двигался вперед, осматривая лежавшие по бокам высокие ряды.

   - Давно я такого не видел. - прошептал Локт, глядя как Корнеленко встает за трибуну и начинает свою речь.