Красная Подать (ЛП)

Шадрайт подтянул шнуры потуже, и кожа вгрызлась мальчишке в запястья. Пребывающий без сознания Скелл безвольно вися между двух расписанных рунами штырей, вбитых посередине Центрума Доминус. Колдун Хаоса разрисовал углубление для когитатора символами, нанося их мелом и кровью.

Он уже силой скормил Скеллу порцию питательной пасты. Тот был истощен и слаб. Чтобы сыграть роль носителя Бар`Гула, ему понадобятся силы. Колдун Хаоса что-то бормотал себе под нос глубоким голосом, источающим темную мощь. Он обнажил кривой ритуальный кинжал с рукояткой в форме серебряного клубка множества рук. На сияющем клинке была вытравлена спираль с глазом — эмблема Бога Перемен. Он стоял позади мальчика, возвышаясь над тем.

Шадрайт жаждал этого дольше, чем мог упомнить. Могущество, которое должна была дать ему сделка с Бар`Гулом, стоило любых жертв. Группировка станет принадлежать ему, а когда Кулл склонится перед волей Шадрайта, она станет лишь сильнее. Требовалось лишь довести обряд до конца. Он чувствовал, как тень-демон неотрывно следит за ним из-за пелены, а реальность прогибается, и от этого воздух над кровавыми символами на полу мерцает.

Колдун знал, что Шензар и его терминаторы смотрят на него из теней на краю Центрума Доминус с холодным отвращением. Он не обращал на них внимания. Они являлись пережитком прошлого. Слепое неверие в истинную силу Хаоса и идиотское нежелание обуздать ее во имя собственных целей — вот и все, что сдерживало Повелителей Ночи. Шадрайт это изменит. Он изменит все.

Раньше точка сбора на краю Скважины №1 была местом, куда приводили наиболее крупные трудовые бригады перед посадкой на управляемый сервитором локорельс до самых нижних уровней. Теперь же там, где смыкались коридоры с камерами, колыхалось море покрытой струпьями и перемазанной сажей плоти и драных лохмотьев. Отступая под натиском лоялистов, Повелители Ночи притащили обратно тех узников, которых выпускали в шахты.

— Сколько? — поинтересовался Кулл у Фексрата, командира Третьего Когтя.

— Варп его знает, — отозвался чемпион.

Люди толкали и пихали друг друга, отчаянно стараясь держаться подальше от громадных убийц. Они давили задние ряды о мостики и пласталевые балки, которые окаймляли край самой скважины. Воздух разрывали вопли и стоны. Эти звуки лишь распаляли жажду убийства Повелителей Ночи.

— Некоторые из них годятся для жатвы, — добавил чемпион Когтя. Кулл проследил за его взглядом, выделяя в толпе тех заключенных, кто не пресмыкался перед пленителями. Некоторым хватало смелости, чтобы глядеть им в лицо, такие не прятались среди более слабых товарищей. Именно за ними и пришли Повелители Ночи.

— Если выживут. — сказал Кулл. Узников согнали сюда и еще в полдюжины точек на западной оконечности скважины. Вероятно, они думали, что с ними вот-вот расправятся. И если бы не Кулл, то именно так вполне могло бы и выйти.

— Хватит, — произнес он. — Выпускайте их. Всех.

На дальнем конце туннеля что-то шевельнулось. Корди, возглавлявший продвижение своего отделения, резко остановился.

— Стоп, — произнес он. Шедшие за ним тактические десантники Четвертого присели у грубо вытесанных стен соединительного хода.

— Возможные контакты, — сказал он, поднимая болтер. — Вести наблюдение за местностью.

Отделение ждало. Корди что-то услышал — что-то большее, нежели ложные отзвуки, которые постоянно отдавались по сотам лабиринта старой шахты и которые автоматически отфильтровывали авточувства его доспеха. Голоса и стук бегущих ног, не прикрытых броней.

— Контакты подтверждаю, — сказал Корди, передавая сообщение по командному каналу.

— Видишь их? — спросил ударный командир Экара. C тех пор, как танк «Хищник» застал Четвертое отделение врасплох на перекрестке 44-5, им не терпелось искупить понесенные потери. Экара действовал осторожно, сдерживая своими приказами более кровожадных и менее опытных братьев-в-пустоте. Новых потерь они себе позволить не могли.

— Никак нет, — отозвался Корди, зондируя чувствами мрак в конце норы. Он переключил ретинальный дисплей в инфракрасный режим, окрасивший тени мертвенными оттенками черного и синего. Звук усилился, земля начала вибрировать. Что-то явно приближалось.

— Готовность, — скомандовал Экара. Корди крепче сжал свой почтенный болтер. Он чувствовал, как внутри вспыхнул голод по бою. Линзы выискивали цель, на которую можно было бы навестись.

И вдруг таковая появилась. Нора буквально взорвалась сигналами живых существ, которые возникли на визоре в виде буйства красного, желтого и зеленого цветов. Из темноты валили фигуры, сгрудившиеся настолько плотно, что отдельные сигнатуры тел сливались в единый аморфный массив тепловых следов. Они топотали прямо по стыковочному ходу, словно учуявшее запах хищника стадо гроксов, явно не видя перед собой потрепанное в бою отделение Адептус Астартес.

— Заключенные, — произнес Корди. — Движутся сюда. Безоружны.

— Не стрелять, — распорядился Экара.

— Они нас захлестнут, — предостерег Корди.

— Мы здесь, чтобы провести их Сбор, а не отстрел, — сказал Экара. — Держитесь.

Корди активировал стабилизаторы, пытаясь прикинуть, из-за чего же, во имя Отца Пустоты, такая критическая масса тел направилась прямо на них.

— Сообщают, что к каждому из отделений на передовой приближаются такие же толпы, — произнес Экара, прислушиваясь к вокс-переговорам других ударных командиров. — Туннели забиты.

Это не наступление, понял Корди. Узники на них не нападали. Они пытались пройти мимо. Космодесантник вжался в грязевую стену между двумя пласталевыми ребрами жесткости, распиравшими ход, и вдавил пятки в пол. Он поймал себя на том, что задерживает дыхание, как поступил бы за несколько мгновений перед нырком в глубину водяного тренировочного зала на борту «Белой пасти».

Вздымающийся вал вопящей грязной плоти и лохмотьев обрушился на них. Несмотря на упоры, грубый напор тел продавливал космических десантников и вдавливал их спиной в грязь на стенах. Поверх грохота слышался жуткий хруст — заключенных прижимало к неподатливой броне Кархародонов и давило об нее бездумным натиском тех, кто двигался следом. Другие прорывались мимо, безостановочно двигаясь по лазу и исчезая в подшахте за его пределами.

Руки и ноги безрезультатно хватали и били нагрудник и наплечники Корди, а затем их срывало прочь. Он выцепил в напирающей толпе отдельные образы нескольких лиц, искаженных ужасом и отчаянием. Сейчас им нельзя было ни помочь, ни помешать. Кархародоны могли лишь держаться и пережидать наплыв.

В сознание Корди что-то прорвалось — какая-то аномалия, особенность в массе тел. На одном из узников был надет примитивный противогазный капюшон, отличавшийся от респираторов на других. Казалось, фигура почувствовала внезапное внимание приближавшегося Корди, обернулась и встретилась с ним взглядами. Глаза по ту сторону мутных линз капюшона, похожих на глаза жука, были налиты кровью и пылали ненавистью. Корди бросился навстречу угрозе и моргнул, включая вокс-канал отделения.

— Контакт! — закричал он. — Контакт в…

Он опоздал. Что бы там ни бросил в туннель лазутчик-культист, оно взорвалось в полудюжине ярдов от места, где стоял Корди. Кархародонам, прижатым к стене потоком, оставалось лишь умирать.

Ударил взрыв, и на несколько кратких мгновений Корди лишился сознания. Генетически усовершенствованный организм практически сразу привел его в чувство, прогнав по мышцам мощный коктейль стимуляторов. Он осознал, что лежит на спине и смотрит на низкий потолок лаза. Сигнальные системы доспеха издавали звон — целостность правой плечевой пластины была серьезно нарушена, правый наруч смялся, а нагрудник получил три проникающих попадания. Жизненные показатели отображали кровопотерю малой степени из-за ран на правой руке и животе. Боль почти не ощущалась, ее практически вытеснили стимуляторы и улучшенная нервная система. Правую линзу визора что-то закрывало. Он подозревал, что это кровь.