Вой Фенрира (СИ)

- Вы хотите сделать это сегодня, но ведь план был рассчитан на несколько дней.

- Знаю, но второго такого шанса уже вряд ли предвидится. Пока погода дает шанс надо немедля брать его и использовать в нашу пользу. Площадки готовы и оборудованы всем необходимым, думаю, стоит попробовать.

- А если произойдет что-нибудь непоправимое?

- Не думайте об этом, мистер Марлоу. Мы проделали слишком долгий путь, что бы вот так взять и замедлить ход перед самым финишем. Просто делайте свое дело, а об остальном я позабочусь сам.

- Хорошо. Мы встретим груз.

- Прекрасно. Будьте в зоне связи, чтобы я мог связаться с вами через канал в вашей броне и сообщить об отправке. Конец связи.

После этого мрачное лицо Гибкинса исчезло с экрана, а вместо него появились многочисленные сигнальные отметки. К чему такая спешка? Наверное, что-то пошло не так и Джозеф решил поторопиться. Хотя мне какое дело, я ведь здесь ради обеспечения безопасности, а не для того, чтобы пытаться вникнуть в хитросплетенные интриги. Я и так слишком сильно влез во все это, совсем забыв, что главное мое предназначение кроется в совсем других вещах.

В это время бойцы моего батальона уже полностью разместились на первом этаже. Уставшие и замерзшие, они молча сидели на своих местах, занимаясь каждый своим личным делом. Помимо их там размещались еще несколько групп. Все они были подчинены своему командиру и выполняли определенную задачу, выданную перед боевым вылетом.

- Волнуешься? - тихий голос появился возле меня.

- Да, немного, но тебя я вижу, это никак не затронуло.

Капитан Кин остался неподвижным даже когда я задал ему вопрос.

- Я ведь уже говорил, что бояться смысла нет. Страх только забирает силы, но не дает. Я научился противодействовать ему. Что-нибудь слышно из штаба?

Он снял шлем и развернулся ко мне лицом. Я тоже сделал это и, вдохнув теплого воздуха. повернулся к нему.

- Решается вопрос об отправке буровой установки. Не думаю, что это хорошая идея, но им, наверное, виднее, чем нам.

- А что в этом плохого?

- Пока ничего, но спешка в подобных делах меня всегда смущала. Это первый признак, что дела идут не так как надо.

Кн Ку Дао придирчиво посмотрел на меня. Его взгляд таил в себе некую таинственную силу и мог напугать не хуже его удара клинком. Пробежавшись им от ног до головы, его глаза в конце концов остановились на моем шлеме, который я держал у себя в руках.

- Хорошая броня.

- Спасибо, но настоящего боя она пока не видела, поэтому говорить о ее полезности пока рано. но если верить хотя бы части тех лестных слов, что были сказаны ее конструктором, то она способна на очень многое.

- Значит, скоро мы узнаем ее настоящую цену.

- Ты думаешь, они все-таки решаться на атаку?

- Нельзя недооценивать противника, Грей. На этом правиле погорело очень много хороших полководцев. Только дурак может считать своего противника дураком. Нужно быть готовым ко всему, а в нашем случае это особенно важно.

После этих слов он бросил последний взгляд в мою сторону и удалился вглубь помещений.

Он был прав. Нельзя расслабляться и закрывать глаза на очевидные вещи. Если бы «Рубикон» не был настроен к нам воинственно, он бы не уничтожал всего имущества и не демонтировал часть охранных систем, позволив нам использовать их в своих целях. Однако сегодняшняя картина говорила об обратном. Они ушли, но не навсегда и могли вернуться в любой момент. Я мог бы поспорить на все свои сбережения, что из разведгруппы постоянно находились в предельной видимости от этого места и вели за нами неустанную слежку. Но приказ был четким: «… не вступать в контакт без серьезной на то причины». Это означало что стрелять мы могли только в ответ, да и то, если кто-то погибнет, чтобы потом мы могли объяснить свою ответную реакцию. В какой-то степени все это могло закончиться очень плохо. Мы находились слишком далеко от собственной базы, и если противник решит атаковать, шансы на победу с нашей стороны были минимальны. Это понимали командиры всех батальонов, поэтому строго-настрого запретили стрелять первыми. Давать лишний повод для провокаций было ни к чему и каждый солдат старался избавить себя от такой ответственности.

- Что нового, кэп?

Купер был в приподнятом настроении. Даже сильная метель и лютый мороз не могли сорвать эту улыбку с его лица.

- Я бы соврал, если бы сказал. Что все хорошо. А вот у тебя я вижу дела идут неплохо. Давненько я не видел такую улыбку у тебя на лице.

- Это точно. В шлеме знаете ли не часто можно разглядеть как я улыбаюсь, но сегодня есть повод для такого настроение.

Он замолчал, а потом, посмаковав еще несколько секунд, выдал причину своей радости.

- Она согласилась, кэп. Представляете, сама пришла ко мне и сказала, что согласна недельку поваляться под жарким солнцем Курт-Рагиллы. Я когда услышал, у меня чуть челюсть не отпала. Помнится последний раз ее было очень трудно уговорить, но упорство и моя непередаваемая харизма сделали свое дело.

- Поздравляю. А мне казалось, что тот удар в баре окончательно поставил крест на ваших будущих отношениях.

Куп лишь отмахнулся.

- Да бросьте, кэп. Все женщины такие, сначала кричат что их это не интересует, а потом, стоит лишь слегка надавить, соглашаются без лишних слов. Я эту школу уже прошел. Если бы не был уверен в своих силах, никогда бы не взялся охмурить эту красотку.

Купер был окрылен. Наверное, это и было то, о чем он когда-то говорил в баре. Та свобода и те чувства, которые заставляют человека быть по-настоящему счастливыми и оставаться человеком даже в самым страшных условиях. Его лицо просто сияло. Это была победа. Его маленькая победа над самым страшным противником с которым только может столкнуться мужчина – женским упорством. И осознание этого приводило его в неописуемый восторг.

- Капитан Марлоу, - слабый звук стал доноситься из динамиков, заставивший меня надеть обратно шлем.

- Капитан Марлоу, вы слышите меня!

- Да. Слушаю

- Грузовые корабли отчалили от исследовательской станции и взяли курс на ваш укреппункт. Всего три пташки. В одной полностью собранная бурильная машина, в двух остальных смежное оборудование, дополнительные запчасти и кое-что лично от Бориса.

Последнее несколько удивило меня.

- Что именно?

- Один контейнер. Содержимое неизвестно, но он сказал, что вам это пригодится. Будьте готовы встретить груз и сделайте так, чтобы он остался в целости и сохранности до начала основных работ.

Голос исчез, а на смену ему пришел шипящий звук помех. Делать было нечего и я вновь поднял своих солдат. Повскакивав со своих местах и похватав оружие, они ровной колонной выбежали наружу. Здесь царила вьюга. Ее сила и мощь была просто запредельной. Снег поднимался вверх огромными клубами. Взвихряясь и образуя высокий столб на подобии торнадо, эти массы уходили высоко в небо, где становились черными и с неимоверной силой и скоростью падали обратно на землю. Ледяные потоки тут же ударяли в нас. Их плотное заграждение не давало обзора и всячески препятствовало движению солдат. Каждый шаг. Каждое движение давалось ценой огромных усилий всего тела, чьи возможности были естественно ограничены.

В канале послышался ропот. Солдаты жаловались, проклинали, матерились, но все же продолжали двигаться к назначенному месту.

Вскоре вдалеке появилось бледное мерцание огней посадочной площадки. Метрах в тридцати, засыпанная почти по самый верх, крутилась и пошатывалась боевая турель.

- Время Маккловски.

- Три минуты капитан.

Неужели основная часть циклона ушла? Эта мысль не давала мне покоя. Ведь если то, что происходит сейчас наружи и есть благоприятные погодные условия о которых говорил Гибкинс, то мне было страшно подумать. Что начнется твориться здесь, когда этот циклон вернется обратно.

Звук. Тяжелый звук работающих двигателей стал прорываться через свистящий фон разбушевавшейся вьюги. Я поднял голову и посмотрел в небо. Сквозь белоснежную стену непрекращающейся метели, вниз, словно нефтяная капля, стал опускаться огромный корабль. Повернувшись на сто восемьдесят градусов и показав нам свою заднюю часть, тяжелая машина опустилась прямо на посадочную площадку. Буквально через несколько секунд тяжелый трап рухнул на землю.