Герои должны умирать (СИ)

— Ну, ты и садист!

Рыжий Ван-Вейс, слегка хромая, подошёл к Грегу и сказал:

— Отличный рецепт. Надо бы мне его записать для дальнейшего использования. Я всегда говорил, что мясоедение до добра не доведёт. Принимаю тебя в почётные повара.

Капитан Клин закатил глаза.

— Всё, сажусь на диету из консервов. Уж туда-то твои пакостные руки не дотянутся!

Ван-Вейс самодовольно улыбнулся.

— Жора, дай только срок…

Глава 3

Баянитский абориген широко раскрыл зубастую пасть — наверное, улыбался в предвкушении трапезы. Ещё бы, не каждый день он рвал на части человечину! Филипп содрогнулся, отступил на шаг, споткнулся о какую-то ветку и упал на спину. Баянит злорадно взвыл и прыгнул, метясь в горло человека. Филипп коротким, без размаха, ударом встретил кровожадного ублюдка, и руку ожгло болью в костяшках пальцев.

Найкель открыл глаза и тут же зажмурился — настолько ярким показался рассеянный молочно-белый свет гермобокса после полутьмы призрачного баянитского леса.

— Ну, доктор, я тебе шею-то намылю за «ужастиков», — прошипел Филипп, легонько тряся ушибленной кистью.

Он толкнул крышку гермобокса, но с таким же успехом он мог бы пытаться поднять «Созвездие Натта» целиком — крышка осталась неподвижной.

— Э-эй! Выпускай меня! — Филипп заколотил кулаком по стене гермобокса.

Либо сработала автоматика, определившая окончание лечения, либо его крики были услышаны, потому что крышка плавно поднялась и отъехала в сторону. Филипп сел в «гробике», осторожно потрогал лицо и с облегчением вздохнул, никаких язв и чешущихся болячек не обнаружив. Похоже, медаппаратура справилась на «отлично».

— Эй, не знаю, как тебя… Доктор! Ты где? — негромко позвал Филипп, но в ответ не раздалось ни звука.

Он вылез из гермобокса и осмотрелся — медицинская каюта была пуста. На всякий случай Фил заглянул за перегородку, отделявшую «кабинет» доктора от «приёмной», и остолбенел — на столе сидела обворожительная девушка в короткой юбке. Филипп настолько удивился, что не сразу сообразил — перед ним не настоящая девушка, а всего лишь трёхмерное изображение.

— Ой, я тебя не знаю, но ты мне нравишься, — девушка соблазнительно потянулась. — Как тебя зовут, малыш?

При этом полупрозрачная кофточка обозначила её груди. Филипп, воровато оглянувшись, ткнул пальцем ей в руку. Разумеется, он был уверен, что девушка не настоящая, но вдруг… Убедившись, что перед ним не живой человек, Филипп пожал плечами — мало ли какие интересы у доктора, и покинул медкабинет.

В коридоре царила полутьма — автоматика корабля включила только аварийное освещение. Он остановился, впервые почувствовав неладное. Двигатели молчали, значит, корабль уже совершил посадку. Работало только аварийное освещение, значит, экипаж и пассажиры покинули корабль — разве что, осталась дежурная вахта из двух-трёх человек. Экипаж, как таковой, Филиппа не интересовал — гораздо сильнее его волновал вопрос, где капитан Хиту. Не то, чтобы он рвался служить в штурмовом батальоне, но ведь Хиту был единственным знакомым ему человеком на чужой планете. И Филипп отправился на поиски членов экипажа «Созвездия Натта», чтобы разузнать у них последние новости.

Долго искать не пришлось — не успел он выйти в общий коридор, как из бокового ответвления, ведущего к двигательному отсеку вышел человек в робе механика и удивлённо посмотрел на Филиппа.

— Что ты здесь делаешь, солдат?

— Я не солдат, я — сержант, — ответил Филипп, на изодранной форме которого до сих пор так и не появилось сержантских нашивок. — Вернее, старший сержант.

— Мне плевать, солдат ты или сержант. Я спрашиваю, что ты делаешь на корабле?

Филипп искоса посмотрел на настырного механика и только теперь заметил, что на его робе красуется надпись «Космопорт Одды. Техотдел». Значит, «Созвездие Натта " действительно благополучно добралось до Одды.

— А где местные технари?

Механик с подозрением посмотрел на него.

— Какие-то ты странные вопросы задаёшь, солдат.

— Что тут странного? Спросить хотел… Впрочем, необязательно у экипажа. Может, ты знаешь, где военные, что прибыли на этом корабле?

— А-а, кажется, я понял, — протянул механик. — Подожди, сейчас я вызову ответственных лиц, они тебе всё расскажут.

Механик сказал несколько слов в наручный коммуникатор. Чем-то Филиппу не понравились «ответственные лица» — прозвучало почему-то, как сотрудники службы безопасности. А с господами эсбэшниками он решительно не хотел иметь никаких дел.

— Пожалуй, я пойду, поищу сам. Спасибо. Извините за беспокойство, — Филипп рассыпался в вежливых словоизлияниях, отступив на несколько шагов.

— Стой, солдат!

Но Филипп уже развернулся и направился вглубь полутёмного коридора. Механик с нечленораздельным рычанием бросился на него. Найкель отреагировал с завидной скоростью: он крутанулся, пропуская настырного мужика мимо себя, да ещё и успел крепко приложить того ребром ладони по шее. Механик с грохотом ударился в переборку, очумело завертел головой и больше атаковать его не пытался. Филипп решил, что странный тип, видимо, стукнулся достаточно сильно, чтобы у него пропала всякая охота бросаться на незнакомых людей. Однако спустя несколько секунд он понял, что ошибся — механик перестал рваться в драку по той простой причине, что к нему прибыло подкрепление в виде двух местных полисменов.

— Стоять! — послышался вопль одного из них. — Не двигаться, руки за голову!

Филипп оценил собственные шансы на победу, как исключительно проигрышные: в узком коридоре против двух вооружённых пистолетами полисменов ему не выстоять. Да ещё этот бешеный механик рядом. Поэтому он медленно поднял руки и заложил ладони за голову.

— Ребят, да вы что тут, с ума посходили? Я же ничего не сделал…

— Молчать! Лицом к стене!

Едва Филипп повернулся, как получил жестокий удар по почкам. Охнув, он схватился рукой за ушибленное место и начал сползать на пол.

— Куда? Встать! Встать, кому сказал! — приказ полисмен сопроводил пинком.

После удара форменного ботинка Филипп захрипел и забился в судорогах.

— Ну и удар у тебя, — сказал один из полисменов товарищу. — Смотри, как его корёжит.

— Ещё бы, мать постаралась на славу. Я теперь апперкотом даже тиранца в нокаут отправлю. Слышь, вставай!

Найкель, лёжа на спине, продолжал стонать и извиваться. Полицейские и механик озадаченно глядели на него.

— Припадочный какой-то. Эй, вставай! — полисмен наклонился и протянул руку.

Филипп, продолжая истошно стонать, схватил полисмена за кисть, резким движением рванул на себя, одновременно пнув ногой в челюсть. Удар получился отличным — противник рухнул, даже не успев понять, что произошло. Второй полицейский, несмотря на владение мощными апперкотами, явно не отличался быстрой реакцией — Найкель успел подняться на ноги, а тот ещё только поднимал руку с зажатым в ней пистолетом.

Филипп ударил. Совсем не по правилам боевых искусств, а так, как дрались когда-то деревенские мужики: широко размахнувшись и вложив в удар не только силу замаха, но и вес собственного тела. Промахнись он, и полицейский не дал бы ему второго шанса. Но Филипп не промахнулся. От страшного удара голова противника резко мотнулась в сторону, отчётливо послышался глухой хруст, и тело полицейского сползло по переборке на пол.

В этот момент активизировался неугомонный механик — он вновь бросился на Филиппа, видимо, решив, что тот слишком занят разбирательством с полисменами. Но просчитался — Филипп успел развернуться, от души врезав ему прямым правой. Механика унесло обратно, на этот раз надолго.

Зашевелился на полу тот полицейский, которому досталось ногой в челюсть. Причём, он не просто шевелился, а уже направил пистолет на Филиппа. Фил бросился вбок, крепко ударившись плечом о косяк гермодвери, и в этот момент оглушительно прогремел выстрел. Пуля взвизгнула несколько раз, улетая вглубь коридора. Филипп вжался в пол, лихорадочно пытаясь найти взглядом пистолет второго полисмена. За первым выстрелом последовал ещё один — вторая пуля прозвенела над головой Филиппа.