Школа наемников

Не говоря ни слова, кривой потрусил на холмы и принялся ухать. Его подельники выстроились у подножия, приготовившись к бою. Кривой пулей слетел с холма — за ним неслись волки.

Кир облизал пересохшие губы. Чего они стоят? Мутафагов три… нет, пять! Порвут же! Но нет, спустившись, волки потеряли интерес к людям и побрели назад. Пытаясь привлечь к себе внимание, кривой приседал и горлопанил. Раскрутив веревку, его подельник заарканил волка помельче и поволок к себе. Мутафаг рычал и упирался. С довольным гуканьем кривой поднял камень, но на него цыкнули, и он отбежал в сторону. А потом… Кир глазам своим не поверил… Взмах топором — волк взвизгнул, и образовалась куча мала. Вскоре визг стих, осталось довольное бормотание. Неужели одним ударом — мутафага?

Кир решил больше не скрываться. Будь что будет!

Громилы столпились вокруг добычи. Волк распластался на брюхе, ткнувшись носом в пыль; похоже, ему сломали позвоночник. Кривой плямкал губами и скреб темя. Смердело от них, как от кучи дерьма.

— Привет, мужики! — Кир склонился над тушей волка. — Ну вы даете! — Стараясь побороть страх, он улыбнулся от уха до уха. — Ну и силища у вас!

Все-таки они были братьями, причем близнецами. Раззявили рты, вперились круглыми, близко посаженными глазами. Один топор поглаживает, второй к пистолету тянется. Кир сглотнул. Нельзя давать слабину! Больший разум подчиняет меньший!

— Как раз такие помощники мне и нужны. — Он потер дрожащие руки. — Или вы собираетесь всю жизнь тут гнить? — Трепеща, оглядел полузвериные рыла. Связался на свою голову! — Я знаю, как отсюда выйти, — продолжил он, теряя уверенность. — Если поможете — уйдете со мной.

Тот, что был с веревкой, оскалился:

— А зачем? Нам и тут неплохо.

— Там, — Кир махнул в сторону скал, — девки, еда, свобода. А тут скоро будет горячо!

— Ыыы, девки! — Громила с топором обнажил кривые черные зубы.

— Тут и так жарко, — пожаловался детина в шляпе, куда уж горячее?

— Омеговцы вот-вот придут, — Кир перешел на шепот, — а я знаю, где спрятаться. Надежное место, очень.

Детина с топором толкнул его в плечо, ощерился:

— Ты кто такой, а? Чё такой дерзкий?

«Чем больше шкаф, тем громче падает», — вспомнил Кир, схватил громилу за руку, дернул, сделал подсечку и повалил его на пузо, сам уселся сверху, выкручивая руку и приговаривая:

— Не смей меня трогать, урод!

Братья, вылупив глаза, наблюдали за расправой и дыбились. Доказав свое превосходство, Кир отряхнулся.

— Мутант с вами, сдыхайте.

— Стой… — В голосе громилы с веревкой сквозила неуверенность. — Это далеко, место твое? Омеговцы — что?

— Облава, — проговорил Кир зловещим шепотом.

По ужасу, перекосившему рыла братьев, он понял,

что это слово им известно очень хорошо. Похоже, повелись дебилы.

— Давайте знакомиться, что ли. — Курсант опустился на плоский камень. — Меня зовут Кир…

Постепенно злость схлынула, испарилась, как вода после сезона дождей, оставив выжженную пустошь в душе Лекса. Разорвать Гуса голыми руками больше не хотелось, он вызывал омерзение, как дохлый, начинающий портиться ползун. То и дело Лекс чувствовал, что Гус пялится на него, но встретиться взглядом не удавалось — Гус успевал отворачиваться. Боится? Скорее, ненавидит. Надо будет его пристрелить после того, как он вооружит «мясо», благо тайник находится на западе, недалеко от высоты, да и дикие за поживой охотнее ломятся. Вон, Авдей вспотел весь, а танкером прет. Даже мутант забыл, что у него голова болит. Один Артур задумчивый и смотрится как породистый скакун среди тяжеловозов. Все-таки парень на нерадивого курсанта похож. Гуса придушить не дал, хотя самому он поперек горла. Представление о чести у него имеется… Уж Артур точно не стал бы бить в спину, как Кир… А как же Гай, как же его рана?.. Гай выживет, это не имеет значения.

Лекс опасался, что некроз отрезал путь к высоте. С одной стороны, было бы проще: задание выполнить не удалось ввиду форс-мажора. Но с другой — оно-то уже почти выполнено! Артур рассказал, что отступали в панике, теперь люди ни за что на запад не сунутся, но пошли же, да и козырь Гуса сработал.

Вскоре страхи Лекса рассеялись: некроз сморщился и будто бы даже подсох, симбионты куда-то подевались.

— На-адо же, — задумчиво протянул Артур.

Все, кроме Гуса, воспрянули — некроза, которого они боялись, больше нет. Лексу и самому неуютно рядом с ним: чужеродное, противоестественное явление. Накроет — и ты ходячий труп.

Гус уперся руками в бедра, шумно вдохнул-выдохнул и взмолился:

— Подождите… Сейчас упаду. В горле пересохло. Давайте попьем, что ли?

— Тута спуск паршивый, — сказал Авдей. — Терпи, Падалыцик. Ломако, ты ведро не потерял? А то как мы на высотето без воды?

Подволакивая ноги, Ломако плелся в самом конце колонны.

— Ни! — крикнул он. — Ось воно, тильки вода расплескалася.

— А зачем вообще ведро? — спросил Артур. — Фляги есть… Да и неудобно с ним…

— Талиф-фман, — пояснил Орв, — на ф-фястье. Наф талиф-фман. Бев ведра — н-нельфя!

Лекс от такого объяснения маленько обалдел. Вот уж действительно — нельзя в скалах без помятого жестяного ведра! Вещь первейшей необходимости!

— Значит, как только можно будет, спускаемся вниз! — скомандовал Авдей

Похоже, он вообразил себя командиром… А, пусть, вроде мужик неплохой. Лекс уйдет, команда займет Гусову пещеру… Половина с голоду помрет; кто останется — кое-как дотянет до сезона дождей… Лекс посмотрел на Артура, обросшего черной щетиной, и потер колючий подбородок. Артур отрастит смоляную бороду, станет солидным и уважаемым, из него получится неплохой вожак — справедливый…

Похолодало. По долине протянулись длинные тени — вечер близится. Придется штурмовать высоту на рассвете, а потом жариться в горах и выслушивать причитания команды. А еще завтра эти люди узнают, что нет никакой опасности, ими играли, как марионетками. На месте Артура Лекс пристрелил бы предателя. Наверное, Артур так и сделает, потому что дважды вступить в одно дерьмо — это слишком.

Из раздумий курсанта вывел голос Петра:

— Ну, Падалыцик, долго еще?

Петр держал Гуса на мушке, тот исподлобья сверлил его глазами.

— Недолго. Часок-другой. Слушайте, — Гус с мольбой уставился на Артура, — оставите мне хотя бы один пистолет? Хорошо? Я ж не выживу без оружия, а там всего много, очень много! Всем хватит!

Лекс подозревал, что никакого тайника у Гуса нет, людоед просто тянет время. Будь у него оружие, не стал бы он рисковать, устраивая набег на неплохо укрепленную свалку. Но пока сказки Гуса помогали делу, Лекс предпочитал помалкивать.

— Веди давай и мозги нам не полоскай! Часок какой-то… По-человечески говорить не может! — вызверился Авдей. — Обманешь… не пристрелим, нет, — четвертуем.

Посмотрев на темнеющее небо, Гус ссутулился и побрел в сторону города Древних. Возле первых развалин, погребенных оползнем, взял восточнее и полез по скалам.

— Стойте, — скомандовал Лекс. — Гус, долго еще?

— До темноты не успеем, это в самом конце. — Гус, как ящерица, застыл на камне. Наверное, раздумывал, юркнуть в щель между глыбами или вернуться к обидчикам. Поразмыслил и вернулся.

— Ноги поломаем, — будто прочел мысли мутант. — Ночь ф-фкоро.

— С рассветом пойдем, — сказал Лекс.

На самом деле он никуда не собирался, потому что искать тайник — потеря времени, к высоте они почти добрались. Желательно здесь и заночевать. Наверняка Гус ночью попытается улизнуть — его схватят, допросят с пристрастием и прикончат.

— Ищем, где расположиться на ночь, — продолжил командовать Лекс.

— Мы с Петром пойдем, — вызвался Авдей. — Вот туда идем, наверх.

Скрестив ноги, Лекс уселся на мраморную плиту, которая еще хранила солнечное тепло. На похожую глыбу, расколотую надвое, уселся Артур. Чуть правее из-под завала выглядывал гранитный треугольник. Лекс огладил камень и нащупал рельеф. Пересилив усталость, встал, присмотрелся: «Таечка Сафронова, 1992–2010. Спи сладко, доченька, спи, наш ангелочек».