Коварство фюрера

  После чего неравная пара попаданцев прибавила ходу. И вот они вышли пусть на узкую, но вымощенную утрамбованными острыми камешками дорогу. Босоногий пионер-герой Никита оказался доволен:

  - Дорога явно искусственного происхождения. Значит, тут есть цивилизация, крупная или мелкая, но уже для нас, очевидно, мы не одиноки во вселенной.

  Огнезарной Ведьмакове стало любопытно, и она спросила босого и исцарапанного мальчишку:

  - А как, по-твоему, выглядят представители разумной формы жизни на данной планете?

  Пионер Никита пожал худенькими плечиками. Ответил после короткой паузы:

  - По идее надо самим у них об этом спросить... Но скорее всего они будут похожи на людей, так как их тела должны оказаться хорошо приспособлены к труду. У хищного барса вряд когти позволят, соорудить, что-то сложнее каменного топора!

  - А муравей? - Заметила босоногая Виноградова. - Он ведь способен и на что-то большее, чем каменный топор.

  Пионер-герой Никитка прикинул на глазок, прищурившись, выдавил:

  - Он слишком маленький, чтобы вместить достаточно крупный мозг... Хотя если представить большие размеры, то... Теоретически может. - Мальчик сердито ткнул босыми пальчиками по выступающему из камешков, гладко зачесанному кирпичу. Несмотря на полученный болезненный ушиб, даже не поморщился. Ответил достойно. - Но я хоть и примат, но спасую перед насекомыми.

  . ГЛАВА Љ 9

  Стотысячная царская армия Ивана Грозного выступила из Полоцка в направлении города Минска. Это было большое, хорошо оснащенное войско, новыми единорогами, и более совершенными орудиями. Много было в армии и татар, и калмыков, и прочих народов. Шли воины вооруженные новыми легкими мушкетами со штыками. Не все конечно успели получить современное оружие, но во всяком случае обзавелось большинство.

  И тут были сабли более совершенные с крючками, и гранаты, и грозные огнеметы.

  Собралась армия особая и сильная. И вместе с ней шествовала шестерка. Двигались они по подсохшим дорогам. Стоял май, и цвела природа.

  Олег Рыбаченко шел пешком. Он выглядел как мальчик лет тринадцати, не меняясь уже более двадцати лет. Только становясь все более мускулистым, и рельефным. В одних лишь шортиках и босой вечный пацан диктовал ехавшему на возе писцу очередную занятную историю.

  Беседа, которую вели оба профессора, словно планета-волчок крутилась по бесконечной орбите. Так оно часто бывает, если ученые не могут прийти к компромиссу и отстаивают свои крайние воззрения. Особенно бесперспективным становится спор, когда речь заходит о первопричине рождения вселенной.

  Задвинутые занавески создавали легкий полумрак, из-за чего обстановка, в просторной с высоким потолком комнате, вызывала ассоциацию со средневековым замком, где состязаются в софистике ученые мужи.

  Седоволосый, с пробивающейся плешью, профессор Игорь Тимошишин, нервно постукивая украшенной золоченым венгерским гербом трубкой по эбонитовой поверхности стола, настаивал:

  - Теория большого взрыва давно стала парадигмой для подавляющего большинства ученых. В её пользу свидетельствуют многие факторы, как разбегание галактик так и наличие реликтового излучения, или же целый набор оптических парадоксов...

  Более молодой, но кажущийся из-за длиной с проседью бороды весьма возрастным, профессор Марат Апельсинов, осторожно пригубил сухого вина. В слегка простуженном горле неприятно першило и он пару раз кашлянул. Затем логично парировал:

  - Ну как взрыв мог породить спиралеобразную форму галактик, или строгую структуру звезд, включая характерное вращение вокруг центра и многое другое. Любой специалист по взрывотехнике скажет, что элементарные частицы в этом случае должны примерно равномерно разлетаться в разные стороны, а не скручиваться в спирали и тем более приобретать системное вращательное движение!

  Игорь Петрович, отложив трубку, сердито стукнул ладонью по столу и хотел уже дать достойный ответ, как вдруг их беседу прервала переливистая, соловьиная трель звонка. Совсем небедная Московская квартира стала немного светлее. Домработница в голубеньком платье в крупный зеленый горошек выпорхнула, спеша открыть пару отлично защищенных дверей. Миловидная девушка, хоть и не красавица, в белых мягких тапочках, которые так ярко отливались ( словно лебеди по морской глади) плывя по малахитовому ковру.

  Маленькая кошка словно не реагировала на звонок, а продолжала лежать на бархатном коврике. В соседней комнате зашевелился бульдог, но неожиданно стих.

  Служанка бесшумно открыла одну, отливающую сталью дверь и посмотрела через специальное параболическое стекло на внешнюю площадку, и остолбенела.

  Перед смотровым окном стояла девушка невиданной красоты, ослепительного и кричащего совершенства и эротизма. Волосы сияли ярче чем сусальное золото в африканский полдень. Фигура, которую украшения не скрывали, а только наоборот делали куда прекраснее, подчеркивая сказочные пропорции. Она выглядела и современно, и как принцесса из сказки. Ноги светло-шоколадного цвета почти целиком открыты, в прозрачных, словно чистейшие алмазы туфельках на высоком каблуке. И одежда от восточной танцовщицы, но западным фасоном. В волосах целых три брошки из драгоценных камней, причем в рисунках: цветов, рыбок и бабочек - необычайной красоты, художественности и яркости, чуть ли не слепят глаза. В руках у сногсшибательной красотки что-то очень сильно навороченное с кнопками рычажками и маленькой антенной... Пальцы в перстнях с крупными самоцветами. И большие глаза, в которых одновременно отражаются все цвета радуги.

  Домработница машинально открыла двери и лишь после это прошептала:

  - Вы к кому?

  Девушка сделав шаг комнату, очень сладким и приятным голосом ответила:

  - К добрым людям!

  И вошла в комнату... Бросила взгляд на ковер, посмотрела на распятие, в глазах промелькнула почти не уловимая тень, глянула на развалившихся в креслах профессоров и тяжело вздохнула. Её вид теперь уже не был столь грозным.